© Дмитрий Трифонов, 2023
ISBN 978-5-0060-8072-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Заглядывает в окна мне Горный институт,
Мы линию с ним делим – он там, я, видно, тут!
И словно акварелью та линия легла —
И зыбко и неверно распластаны крыла…
Студентов черноризное течёт к тебе бытье,
На них рука Отчизны проставила клеймо!
И разбредутся после по миру, вот дела —
По Каспию, Памиру, Тянь-Шаню, Шангри-ла!
На 21-ой линии все, братцы, началось,
А где оно закончится, ну тут, как повелось…
Тюмень ли, Путорана ледовое плато,
Васильевским я ранен, он ставил на крыло!
Зажатый между лапами широкими Невы,
Он грудью богатырскою проламывает льды!
Несёт его красавица, всё к морю норовит —
Ему это не нравится – он крепко здесь сидит…
И сколько ни старается суровая река,
Ему здесь явно нравится – он не спешит пока!
И чтоб ему не чваниться – ведь каждый индивид,
Будь он последний пьяница – за все его простит!
Ну, пьяница – не пьяница, зато роскошный вид,
И каждый по призванию – художник и пиит!
Ах, остров невезения, везло тебе всегда —
Года твои осенние – за горизонтом, да…
Не пишутся стихи по графику
Не пишутся стихи по графику,
Неведомы им чьи-то трафики,
Ни на заводе, ни на фабрике
По плану стих ты не скуёшь…
Они являются к избранникам,
Душою неспокойным странникам,
Им наплевать на всех начальников,
На их начальственный скулёж…
И не бывает вдохновения
В виду чьего-то принуждения,
Свобода волеизъявления,
Скрижали эти не сотрёшь…
Не пишутся стихи по графику,
А если пишутся, то нафиг их,
Не место здесь каким-то навыкам,
Ведь руку в ЖИЗНИ не набьёшь…
Сижу на берегу Невы,
Наполнен чуда ожиданьем,
И вот случилось – в небе львы
Свои явили очертанья!
И блик зеркальный на волне
Мне подмигнул веселым глазом,
И чайка стонет как во сне,
И жизнь вдруг треснула как ваза…
И полетели в небеса
Осколки будничных страданий,
А на скрижалях записал
Рукой Невы преданье странник…
В зеркалах стеклянных коридоров
В зеркалах стеклянных коридоров
Заблудилась грешная душа,
Как не поверни, а жизнь проходит
И черта подходит, не спеша…
Оглянулась – что же за плечами?
Багажа какого набралось?
Ничего – лишь в зеркале печальном
На лице застыл немой вопрос…
Прощается век со своими детьми —
Уходит старик неохотно,
У нового времени взял он взаймы
И тянет с собою в болото…
В пучину кровавых и грозных времен
Он тащит свои порожденья,
И вновь подымает на щит пантеон,
Забытый давно в поколеньях…
Но стрелки сошлись на небесных часах,
И все, что отмеряно старцу,
Рассыплется вмиг в ископаемый прах —
За мертвое глупо держаться!
Когда полсотни лет назад
Проснусь я в солнечных объятьях,
И надо мною пролетят
Мгновенья призрачного счастья,
Часы, утробою скрепя,
Вдруг разразятся громким стоном,
Я выйду в жизнь, а жизнь в меня,
И маятник качнётся снова…
Старые кожанки брошены на стуле,
Чей-то хруст зубовный и признанье на столе!
Снова мы, товарищ, сэкономили на пуле —
Враг во всём признался и болтается в петле!
Мы шпиона встретим узкою тропою,
Каравай свинцовый для непрошенных гостей,
Держим мы, ребята, с вами за душою,
Нет, друзья, чекиста лучше и добрей!
Наш наган начищен и полны карманы
7 и 62 калибра новеньких маслят,
Не страшны нам, братцы, никакие раны,
Нам бы только Родина отдала приказ…
Застыли сосны в изумленьи,
В янтарном замерли строю,
И птицы, словно в иступленьи,
Гимн солнцу радостно поют!
На небе зарево пожара
Разлито щедрою рукой,
И до краёв налита чара
Зеленоватою рекой!
И тихо гаснут в поднебесьи
Остатки прожитого дня,
Спасибо, Охта, нет чудесней
Твоих закатов средь дождя!
Богиня стрелами ресниц
Палит в толпу неосторожно,
Ей невдомёк, что чей-то принц
К своей принцессе насторожен
Вдруг стал, её завидев взор
И губ глубокое страданье,
И мимолётный разговор
И взгляда лёгкое ласканье,
Ему забылось навсегда
Всё, что доселе было смыслом,
Она играет – он дурак,
А жизнь – над пропастью повисла…
Сшиты нитками мостов острова,
Кроткой львицей сквозь решётки – Нева,
Тусклым взглядом – отраженье в воде,
Не увидишь ты такого нигде!
Ровной строчкою проспекты легли,
И шумят на Петроградке углы,
На Васильевском бакланы кричат!
Это Питер – наш родной Ленинград!
Медным шпилем, словно быстрой иглой,
Петропавловка, забыв про покой,
Шьет полотна над моей головой,
Брызжет небо мне в глаза синевой!
Не поступал я на поэта —
Слагать стихи учила жизнь,
Она подчас сдает билеты,
Что хоть за голову держись!
Экзамен этот каждодневный,
Порой без отдыха и сна,
Не каждый выдержит, наверно,
И на каникулы нельзя…
Учебный год длиною в вечность,
И класс размером с шар земной,
Недопустима здесь беспечность
И нет понятия покой!
Отцы уходят, значит им пора
Закончить эту партию земную,
Задуть свечу и, положив в футляр,
Свой инструмент, отставить партитуру…
Отцы уходят, значит нам пора
Продолжить ту же партию земную,
Зажечь свечу – пускай горит она,
Пока мы не закончим партитуру!
Отцы уходят – так заведено
Гармонией вселенского оркестра,
Нам дирижера видеть не дано,
Но занимаем мы ушедших место…
Манеж л. – г. Финляндского полка
(из утраченного)
Манеж лейб-гвардии Финляндского полка
Служил Отчизне честно, безупречно.
На нём свой след оставили века,
Но, как известно, в жизни всё конечно…
Стоял манеж – менялись лишь цари,
Он всех генсеков пережил благополучно,
Три революции, две мировых войны,
Развал страны… Казалось бы – везучий!
И в 90-е, лихие уцелел —
Его бандитские разборки миновали,
А вот эпоху, что «вставанием с колен»
Не от большого, знать, ума именовали,
Не пережил… Бабла тяжёлый звон
Стал похоронным для него, да и не только.
За что? – поднялся чей-то тихий стон,
Но не услышан был за шумом стройки…
И вот стоит «элитное» ЖК
На месте убиенного колосса,
Да вот загвоздка – тот служил века,
А что ЖК? Никто о нём не спросит…
Пройдут года, но в памяти людской
Останется манеж, где хлеб пекли в блокаду,
Закон, друзья, у вечности простой —
Коль не служил – не получил награду!
Заболит вдруг душа от чего-то,
Словно глухо гитара звенит,
Словно кто-то стучится в ворота,
А в окошко не видно ни зги…
И свеча вдруг тревожно забьётся
Отраженьем в оконном стекле,
Тихой струйкой над крышей завьётся
Синий дым и растает во мгле…
Запустело в саду и в ограде,
Тихо – слышно как сердце стучит,
Улетаю – я рада – я рада!
Перелётная птица кричит…
И звезда запоздалая гаснет
В перелесках, опавших вчера,
Что же ты, заплутавшее счастье?
Собирайся – в дорогу пора…
Дожди Васильевского острова
Идут дожди с зари и до зари,
Идут с тех пор, как жили здесь цари,
И до царей и первых кораблей,
Всё шли дожди на памяти людей…
Они смывают чёрную тоску,
Они поют про вечную весну,
Они готовы сутками не спать,
Всю ночь фонарь на проводе качать…
