- Я, так понимаю, у вас сейчас полно свободного времени, и вы банально не знаете, на что его потратить, да? – Астон даже начал крутить по сторонам головой, вроде как всматриваясь в окружавший их антураж с общим интерьером кабинета более внимательней. Тем самым пытаясь отыскать в самом пространстве те бреши и пересечения в виртуальных текстурах, которые бы указали ему на иллюзорность высокодетальной и невероятно реалистичной голограммы данного места. А то действительно, всё выглядело как-то до нелепости странно и почти неестественно. С таким же успехом он мог попасть сегодня на приём к Елизавете Второй. Притом, что попасть к ней в Букингемский дворец куда проще для любого цессерийца.
- Я отношусь к тем редким счастливчикам, кто в своё невероятно далёкое время стал прямым свидетелем прибытия (или явления) нашей Праматери на Цессеру. Да, Адарт. Я тот самый цессериец, кто был рождён до того, как наша величайшая Королева вернулась в свою древнюю Колыбель и взяла под контроль весь наш коллективный разум и буквального каждого цессирийца в частности и по отдельности. Надо отметить, это были весьма незабываемые времена и даже, в какой-то степени, процветающие для всей Цессеры тысячелетия. Все, кто когда-то тогда жил, включая твоих родителей, называли ту эпоху Золотой. Именно тогда мы и достигли пика в технологическом развитии и отказались от продолжения рода, поскольку больше не имели нужды плодиться и размножаться до бесконечности. Ты ведь тоже успел застать тот небольшой кусочек мирового затишья в несколько сот лет? До того, как на нас напал Урай.
- Конечно, помню. Только не помню вас в качестве нашего постоянного гостя или большого друга семьи. – Адарт снова поджал губы в натянутой улыбке, всё ещё демонстрируя свой скепсис к нежданной исповеди Грэнвилла и к тому, что ему ещё только-только собирались рассказать.
Странно, что Дариус не захотел ему внушать ложного доверия через ментальные каналы или же… просто не обладал для этого достаточным уровнем сил и необходимых способностей. А может и вправду хотел добиться желаемого эффекта древним, как мир способом, больше свойственным людям, а не цессерийцам.
- Потому что к тому времени я уже добился перевода на другой континент Цессеры и старался не попадаться на глаза вашей семьи по определённым на то причинам.
- Это каким же?
А вот ответная улыбка Дариуса выглядела далеко не наигранной, а вполне себе натуральной и даже чуть-чуть печальной.
- Я поклялся твоей матери, что больше никогда к ней не приближусь и буду держаться от неё и вас на максимально возможном для этого расстоянии. Даже подумывал отправиться в одну из межгалактических экспедиций на ближайшую пару тысяч лет.
Астон от очередного приступа «культурного шока» выдохнул из лёгких порывистым смешком, не зная, как на самом деле всё это воспринимать и, тем более, продолжать слушать дальше. Уж как-то это всё выглядело… притянутым за уши и не совсем вязалось с происходящей действительностью.
- Как-то ваши… клятвы не особо вписываются в общую картину нынешних событий. В каком именно месте вы тогда решили заделаться моим личным ангелом-хранителем? А, точнее, с какого вдруг перепуга? И как вы не сумели породниться с нашим коленом, если ваш клан самый древний и буквально сам выбирает с кем и когда… скрещиваться. Это мы не можем по собственной воле выходить за его пределы и претендовать на смешение крови с другими родами. Вернее, не могли когда-то…
А сейчас не могут по причинам полной биологической неспособности к деторождению.
- По тем же причинам, что и все остальные кланы. – Дариус лениво повёл головой и даже плечами, немного удивляясь то ли забывчивости, то ли неожиданной неосведомлённости у своего оппонента. – Именно первые кланы из-за постоянного друг с другом смешения и наплодили все существующие ныне колена цессерийцев. Я родился как раз в те годы, когда уже было запрещено создавать новые ветви и разрывать внутрисемейные связи со своим родом. Меня не успели ещё тогда зачать, но уже определили мне будущую пару. Сплошной прагматизм и чисто деловой просчёт. Никакой романтики. А ведь в те времена мы ещё не отказывались от своих врождённых эмоций и не блокировали их большую часть в целях необходимого для всех нас выживания. Так что мне посчастливилось познать все прелести юношеской, а потом и зрелой влюблённости во всех её головокружительных аспектах.
- И каково же это было? – не похоже, чтобы Астон избавился от изначального скепсиса, продолжая и дальше слушать Грэнвилла с лёгкой и едва ли верящей улыбкой на тонких губах.
Но что-то в выражении лица и ложно апатичных глаз Дариуса он всё же сумел разглядеть или за что-то зацепиться. За едва заметную тень глубоко скрытых воспоминаний. Или же чувств, связанных с этими воспоминаниями – не светлыми и не тёмными, и совсем-совсем нелёгкими.
Магистр ответил не сразу, чуть повыше приподняв подбородок и показательно задумавшись. После чего широко улыбнулся, но уже контролируя каждое из своих дальнейших действий с тщательно взвешенным перед этим словом.
- Это было охренительно здорово! Хотя и выглядело со стороны чистейшим сумасшествием.
- И, конечно же, вы не собираетесь мне рассказывать всю историю вашего знакомства с моей матерью. Вы хоть имя её помните?
- Разумеется. Моя память – это вся моя жизнь, и то, что я из себя на данный момент представляю. – казалось, Дариус попытался уколоть своим напоминанием Адарта. Вот только непонятно, чего именно он хотел этим добиться. – Амира Маита Тобранская из пятнадцатого колена Инвиктов, как и твой отец. Такого ослепительного цвета волос, как у неё, я не встречал, наверное, вообще ни у одного цессерийца. Цвет настоящего королевского червонного золота. Про глаза и вовсе можно говорить часами. Чарующая бирюза, буквально светящаяся из глубины бездонного омута, в котором хотелось тонуть до бесконечности снова, снова и снова. И, да, ты прав. О таких отношениях никому не рассказывают и не потому, что они были запрещены нашими обоими кланами… Эта те самые воспоминания, которые считаются слишком личными и запредельно бесценными. Ими не разбрасываются, их не продают и тем более не тиражируют на каждом шагу. Мне пришлось приоткрыть данную завесу только для того, чтобы объяснить свою личную позицию в твоём деле, Адарт. Я не просто так заинтересован в твоём будущем. Теперь у меня на твой счёт появились очень даже далеко идущие планы, поскольку мне придётся совершить воистину нечто невозможное.
Действительно дилемма, от которой закоротит в голове у любого цессерийца. Особенно после ряда пережитых событий, чьи последствия не смог бы предсказать ни один из когда-либо живших оракулов.
