Общага, это вульгарное и по звучанию, и по смыслу понятие, вошло в мою жизнь закономерно и банально. Так же, как и в жизнь любого студента. Общаги бывают рабочие и семейные, более или менее чистые и благоустроенные, дружные или вечно воюющие, более или менее криминальные, временные пристанища или место долгих мытарств – короче, к чему этот ликбез? Почти всем понятно, что такое общага.
Общежитие – общее житие, общие не только кухни, холлы, все бытовые проблемы, но и вся жизнь на виду, на слуху, на всеобщем обозрении. Это что-то ничьё, все́хнее, не уважаемое, но необходимое, проходной двор, искусственно созданная близость и общность людей. Бывает, что и там люди становятся друг другу друзьями, вместе радости и беды и т.д, и т. п. Но даже и тогда острое желание иметь свой угол не покидает обитателей.
Уснуть можно только с позволения коллектива, решением общего голосования. То есть, если вдруг звёзды встали удачно для тебя, и общага вдруг в четыре утра неожиданно вырубилась, и воцарилась волшебная тишина. Без решения коллектива и не помоешься, то есть если общий на этаже душ, во-первых, работает, во-вторых, не загажен, и, в-третьих, свободен в данный конкретный момент. Поесть же, с другой стороны, можно, наоборот, с помощью того же коллектива. Загляни к соседям, глядишь, и угостят, и плеснут чего-нибудь. Зато уж будь бдительным, если не хочешь делиться своей колбасой, и, заслышав шаги у двери, не зевай и накрывай провизию, чем попало.
Студенческая общага – отдельная история. Здесь жильцы точно знают, сколько времени им отпущено на пребывание в слободке. И либо по максимуму стремятся использовать данное обстоятельство, либо столь же максимально стараются оградиться от навязанного коллективизма. Это уж зависит от личных предпочтений и склонностей. Студенты из местных любят зависать на недельку-другую в этих вольницах, для них это в кайф. Вроде как хлебнуть романтики, вырваться на свободу из мамочкиных квартир. А общаговским, наоборот, недельку-другую бы пожить у кого-нибудь из местных, у кого родители («предки») «умотали» на дачу.
* * *
Я приехала поступать, как говорится, очертя голову. О городе, в который я устремилась, мне было известно два факта: 1) что есть такой город 2) что туда ходит автобус.
Дорога в общей сложности заняла у меня часов восемь. Целую рабочую смену провела в откидном кресле. Моим соседом в автобусе оказался молодой человек, который тоже ехал поступать, только в институт не культуры, а физкультуры. Не знаю, добился ли он своей цели или нет, больше я его никогда не видела. Привлекательным, на мой взгляд, он не выглядел, но кое-какие общие интересы на данный момент у нас были, и мы неплохо скоротали время пути. Хорошей добавкой к нашей беседе были домашние пирожки, которые я захватила с собой из дома.
Выйдя на конечной остановке из автобуса, я оказалась в совершенном одиночестве, в совершенно незнакомом большом городе, совершенно не приспособленная ни к каким жизненным факторам. (Как выяснилось позднее, я оказалась-таки приспособленной, раз выжила, чего сама от себя не ожидала, но это уже совсем другая история). При мне находился большой старый чемодан, подхватив который, я двинулась вдоль какой-то улицы. Где располагается искомый мною ВУЗ, местные жители не имели ни малейшего представления. На мой вопрос, в какую сторону от вокзала, хотя бы, направляться, махнули рукой вправо. Мы с чемоданом двинули туда.
Жаль, что фильм «Приходите завтра» сняли уже давным-давно. Я являла собой законченный образ Фроси Бурлаковой. Я была просто законченная Бурлакова Фрося. Несмотря на долгий путь в автобусах и, затем, вдоль города, я дотащила свой чемодан до института. Опрашиваемые мною прохожие уверяли, что в транспорт садиться не стоит, поскольку ЭТО ГДЕ-ТО уже рядом, и махали руками всё вперёд и вперёд.
А надо взять во внимание тот факт, что мобильных (они же сотовые) телефонов, компьютеров (и иже с ними планшетов, смартфонов) и, страшно сказать, интернета в тогдашней природе не существовало. Никакой тебе гугл-мугл-карты. В городской библиотеке ты берёшь сборник – справочник для поступающих в ВУЗы. Как можно более свежего года выпуска желательно, поскольку условия приёма год от года могут меняться. И шариковой ручкой в тетрадочку переписываешь себе всю необходимую информацию. Адрес ВУЗа, то есть город, улицу и номер дома. А уж там, на месте, язык до Киева доведёт.
Мне пришлось столкнуться с такими потрясающе осведомлёнными прохожими! Уж не проходила ли в тот день в этом городе всесоюзная конференция по спортивному ориентированию на местности? Подозрительно, что столько сразу знатоков родного города собрались в одном месте и в одно время. А может, семинар по теме «топографический кретинизм»? И мне как раз встретились спешащие на это мероприятие специалисты, практикующие именно в этой области. Как бы то ни было, в моём случае язык меня в буквальном смысле едва не довёл до Киева, вместо нужного института.
Помимо адреса, справочник указывал, какие экзамены сдавать, особые требования – а в театральный как раз много особых требований. Существовал и дресс-код (слова такого в моде тогда не было, но требования были). О нём в справочниках не писали, но все были в курсе, что, осмелившись штурмовать такой элитный профиль, надо себя соответственно подать.
Когда я окончательно определилась с выбором будущей профессии, а было это между 6 и 7 классами, то в 7-м же классе самостоятельно пошла и поступила в музыкальную школу, в класс домры-гитары. Отдельно гитары тогда почему-то не было. Учительница взяла несколько человек «возрастных», как я, в качестве эксперимента, только на гитару, без домры. В особых требованиях приёма в театральный институт значилось «владение каким-либо музыкальным инструментом».
До владения дело не дошло, ничему я толком не научилась, потому что дома не занималась, больше времени уделяла театральной студии, чтению, подружкам конечно. Учёба в основной школе у меня никогда не вызывала затруднений, всё училось само собой. А вот в музыкальной школе, само собой, всё уже не училось.
В своё время, когда учатся все остальные, то есть лет с семи, я в музыкальную школу идти наотрез отказалась. Взрослые собирались отдать меня в класс баяна. И всё, наверное, сложилось бы неплохо, если бы кто-то из знакомых не сказал в моём присутствии: «А что – правильно, хорошо! Отдавайте на баян. Будет играть на свадьбах. Всегда верный кусок хлеба». Подобная перспектива повергала меня в неописуемый ужас, и в «музыкалку» я не пошла. Семилетний ребёнок никак не видел себя баянистом, играющим на свадьбе.
