Обычные двери обычного дома, вот только открыл их не совсем обычный мужчина. Высокий, с ярко синими глазами и правильными чертами лица, он (Стёпа, является защитником) поправил ворот белой рубашки, и быстро прошагал к столу.
Следом шагала девушка (Ева, свет и хаос, сестра Стёпы), совсем невысокого роста, даже скорее, ниже среднего, с длинными, немного растрёпанными светлыми волосами, и наполовину заправленной в брюки, голубой рубашке.
Через несколько секунд вошли ещё трое: девушка (Мики, баланс) в короткой юбке, и рубашке, немного не сходящейся на груди, и двое мужчин, очень похожие между собой и ростом, и внешностью.
– Кофе? – прошагал к плите Илья (сын Евы, судья, противоположность Стёпы).
– Не обожгись только, сынуля – сел Мирослав (муж Евы, отец Ильи, тьма и покой) рядом с Евой за стол.
– Действительно, племяш – хихикнул Стёпа, и положил увесистую папку на стол. – Видишь, старший дылда волнуется.
– Что нарыл на гадёныша а, скотинка? – прищурил ехидно глаза Мирослав, положив руку Еве на плечи. – Где ледышка?
– Достал уже этот ледышка – вздохнул удручённо Стёпа, и подвинул ближе к Мирославу папку. – Мышонок, а ты чего мечешься?
– Я думаю, что мы упускаем важную деталь – села Мики рядом со Стёпой. – Холод не его основная суть, а только способ проявления.
– Допустим – кивнул Мирослав. – Но, меня больше волнует другой вопрос,… где мой внук, а мышка?!
– А что сразу это? Вот сами и рожайте! – протараторила Мики. – Господин судья, ну где там кофе?
– Угу – поставил Илья поочерёдно пять кружек на стол, и сел возле Мики, положив руку ей на талию. – В любом случае, я задел его самолюбие, выдвинув обвинение при свидетелях…. Такого же ещё не было, да дядь? Чтоб в отсутствие обвиняемого?
– Верно, пацан – кивнул Стёпа – Сестрёнка, ты чего задумалась?
– Кажется, я поняла – поднялась Ева на ноги. – Точно! – щёлкнула она двумя пальцами и исчезла.
– Куда? – подпрыгнул следом Мирослав. – Вот шустрая! Моргнуть не успел даже! Уже смылась!
– Свет есть свет – поднялся на ноги Стёпа. – Топаем семейство…
Дом быстро опустел, хотя за двери так никто и не вышел. Но, для этого дома такое положение дел было вполне привычным явлением. Всего-то нужно дождаться возвращения, и вновь запах кофе заполнит комнаты, а тишина сменится бурными обсуждениями…
***
– Тут ледышка! Я его чувствую! – первой на зелёной полянке появилась Ева. – А… почему всё такое странное?
– Где? – следом появился Мирослав. – Опа,… а чего это я весь в чёрном? И плащ…. Зачем мне плащ, а?
– Ну… – задумалась Ева, смотря на своё пышное платье.
– Мам… пап – появился и Илья, в длинном, сером платье, и с чем-то наподобие нимба над головой. – А где дядя?
Ответом на вопрос Ильи стал громкий лай собаки, стоящей с ним рядом. Собака была явно взволнованна и очень недовольна происходящим.
– Скотинка? – зачем-то махнул Мирослав своим плащом, и уставился внимательно на собаку.
– Так, ладно… нужно сосредоточиться – расправила Ева плечи. – Я чувствую след, идёмте.
– Сынуля, а чаши весов в твоих руках – это… – погладил Мирослав поскуливающую собаку, и перевёл взгляд на Илью.
– Баланс – тяжело вздохнул Илья, и выставил вперёд руку с «весами». – Бедный мой мышонок…
– Идём, скотинка – пошагал Мирослав за Евой, периодически взмахивая своим чёрным плащом. – К ноге!
Недовольно поскуливая, собака уставилась на Илью, а затем последовала за Мирославом.
