Шла Первая Реновация. В газетах это интересное время называли не иначе, как Всемирное Расселение. В пределах галактики была создана так называемая Двадцатка – двадцать искусственных планет с условиями, приближенными к земным.
Окружающая атмосфера Земли к описываемому моменту уже достигла апогея загрязнения: вулканы, лесные пожары, эрозия почвы, пыльные и песчаные бури, разложение живых организмов. Ну, и, конечно, космическая пыль, тоннами оседающая на нашу несчастную матушку-землю. Отработавшие спутники, куски метеоритов и прочий космический мусор, сталкиваясь, умножали число новых осколков в геометрической прогрессии. Всё это «добро» моталось вокруг планеты, окружив её плотным кольцом и опускаясь всё ниже.
Околоземное пространство становилось совершенно не пригодным для полётов, а жизнь на Земле – всё более опасной для здоровья людей и животных.
В научных кругах велась ожесточённая борьба за спасение цивилизации. Создавались мощные лазерные установки и электродинамические системы, расстреливающие космические объекты, замедляя их скорость и заставляя сгорать в атмосфере. Конструировались электромагнитные сети, улавливающие крупные метеориты, вторичные ступени ракет-дальнобойщиков, сброшенные вне поля притяжения, и отжившие своё спутники.
Но, увы, слишком поздно спохватились. Свежая научная мысль не успевала исправлять прежние научные же ошибки. Приближалась катастрофа.
За дело взялись химики. В высших кругах власти одобрили их проект «Живица-2», подразумевающий уничтожение лишнего на планете – «сжигание» всего, не относящегося к живым организмам. Продукты же «горения», упакованные в специальные контейнеры, планировалось перевезти на отдельную планету-мусорщик Альфа-Игрек. А ту, в свою очередь, отправить в седьмую, ещё не заселённую, Галактику. Очищенная, помолодевшая Земля наберётся сил, задышит свежим воздухом. И тогда можно со спокойной совестью возвращаться. Но, конечно, вооружившись новыми технологиями, исключающими повторное засорение.
Правда, высокие умы разделились. Не менее солидные учёные считали, что нельзя так бездумно уничтожать весь космический и земной мусор, являющийся неоценимым материалом для археологии.
Во время шумных дебатов археологи обвинили химиков в научной недальновидности, получив в ответ предложение переправиться на Альфа-Игрек вместе с отходами и заниматься там историческими изысканиями в своё удовольствие.
Так или иначе, но дело решилось в пользу химиков. И, как следствие, началась разработка проекта переселения на соседние, специально подготовленные, планеты. Так возникла планетарная Двадцатка. Люди шли на эту вынужденную меру с пониманием.
Животный мир никто не спрашивал. Зоологи разработали систему эвакуации, наименее травматичную для рыб и зверья. Труднее было с насекомыми. Но и эту проблему решили.
На самом деле, самым сложным оказалось разобраться с фермерскими хозяйствами, которых оставалось ещё немало. Хозяева этих небольших, но многочисленных поселений вели себя до абсурда упрямо. Собирали подписи под официальными отказами, выступали по видеовещанию. Фермеров одолевали сомнения. Как перенесут перелёт и акклиматизацию их бычки, коровки и прочие пернатые?
Легче было договориться с отсталыми странами, которые ждали от Реновации обновления, улучшения бытовых условий, хотя понятия не имели, в какие такие условия на новых планетах они попадут. Ну, совсем, как в прошлые века жители так называемых пятиэтажек верили в наштампованные башни.
Реновация застала Василия Карасёва в момент, когда его мало интересовали вселенские проблемы. В этот период его ум занимал один единственный объект – Лана Извозчикова. Отношения с данной особой только-только начали приобретать приятные очертания, поэтому сообщение родителей прозвучало, как гром средь ясного неба.
– Ну, всё, сынок, мы получили документы. Вылетаем шестнадцатого, – мило проворковала мама за вечерним чаем.
– В каком смысле? – не понял Василий.
– Как всегда, свалился с Луны, – пробурчал отец и подставил кружку, – налей-ка ещё чаю.
– Какого чаю, родители! На какую Луну?
– Не НА Луну, а С Луны. Это с неё ты свалился, а улетаем мы на Пятую. Вместе с Баранкиными. Так что собери всё необходимое, но по минимуму. Едем на готовое, это тебе не прошлый век, – отец сердито взялся за чайник.
– Вы что, шутите? Мам, объясни мне.
– Вася, идёт Реновация, ты прекрасно знаешь. Нам предложили отличное место на Пятой.
– А меня вы спросили? – Василий с грохотом отодвинул стул и выскочил из комнаты.
– Мы на Тринадцатую, – через минуту услышал он в Зет-фоне голос Ланы, – Я тоже только сегодня узнала.
– Что же делать? Может быть, через Универ попробовать?
Лана помолчала.
– Вряд ли…
– Но ведь последний курс. У нас и общая работа на кафедре.
– Да Ирка спрашивала у Букина. Он сказал, что всех студентов на одной планете не соберёшь. В приоритете семьи. Так что будем каждый в своём филиале доучиваться.
– Ты так спокойно об этом говоришь? Ну, что ты молчишь?
Лана вздохнула.
– Есть выход.
– Какой же?
– Пожениться. Как молодую семью нас обязаны переселить вместе. Заодно и Универ вместе закончим.
Такой поворот для Василия был неожиданным. Конечно, он был влюблён, но менять коренным образом свою жизнь ещё готов не был.
Разговор был смят и закончился ничем. А в очень скором времени парочка разъехалась по разным планетам.
И, конечно же, никакой научный прогресс не изменил основного правила любви: сильная от разлуки крепчает, слабая гаснет.
Так и случилось с нашей молодёжью. Во всяком случае, С Карасёвым. На земле ему казалось, что ради Ланы он готов на любые жертвы. Но, попал на новую планету… новые знакомства, новые увлечения. Довольно скоро Василий стал реже выходить на связь. Что проку любоваться девушкой на экране, если вокруг полно вполне осязаемых, не менее симпатичных ей подобных.
Короче, случилось то, что по теории вероятности должно было случиться. Жизнь у Василия Карасёва на планете номер пять потекла своим чередом.
Время шло. Он закончил филиал Университета, биофак, на котором они начинали вместе с Ланой. Остался работать на кафедре. Вплотную занялся вопросами клонирования. Ещё там, на земле, они мечтали о том времени, когда каждый человек будет иметь свой «сундучок здоровья». Это влюблённые так нежно называли Генетический Бокс, над которым работал биологический факультет. Суть работы заключалась в создании генетического материала каждого человека при его рождении. Планировалось воспроизводить клон всех органов только что родившегося ребёнка и помещать этот материал в специальный бокс, где эти, будем говорить, части организма должны расти и развиваться в соответствии с возрастом, параллельно своему источнику, но абсолютно раздельно друг от друга. Каждый орган – на своей полочке. Для боксов разрабатывалась идеальная среда, в которой клонированный организм рос и мужал без какого-либо отклонения от здоровой нормы. Короче, полностью здоровый человек, только расчленённый по всем правилам медицины.
