Глава 1 Вступительная речь
Энни проснулась среди ночи и резко села, ударившись головой о кровать сверху. Сердце её колотилось. Кто-то сонно выругался.
Огромная комната была заставлена кроватями в несколько ярусов – около двадцати человек в одном помещении. Барак, как назвал сухонький хозяйственник, распределявший поступающим места.
Это временное неудобство. Потерпеть осталось недолго – собеседование прошло, их уже распределили на группы. Завтра всех заселят в общежитие для студентов.
Временное неудобство для всех и кошмар для единственного эмпата среди них. Энни с раздражением отмахнулась от чужого беспокойства и тяжёлых снов. Ночью было проще, днём у неё не переставая болела голова.
Она снова легла, прикрыла глаза. Ухватилась за ускользающее ощущение, оставленное собственным сном.
Что-то в нём было очень важное.
Она не любила сны. Её необузданный дар приносил отголоски чужих воспоминаний, иногда – видения прошлого, иногда – будущего. Не всегда её собственного. Очень редко – радостного.
Счастье ещё, что подобное случается нечасто и всего лишь во сне. Она бы давно сошла с ума, если бы воспринимала не только эмоции людей вокруг, но и кусочки их жизней.
Но этот сон ей не хотелось забывать.
В этом сне у неё не было зрения, сколько бы Энни ни вглядывалась. Она сидела на земле, руками чувствовала траву и холодную, немного влажную почву.
Там были люди, но она не могла сказать сколько. Энни могла бы прислушаться к своим ощущениям и их голосам и посчитать, но это было неважно.
Значение имел только один человек, и он склонился над ней. Его ладонь сжимала её запястье – Энни поняла, что он прислушивается к её пульсу.
– Не бойся, всё будет хорошо, – уговаривал её незнакомый голос. – Ты только держись, я сам отнесу тебя, по тропе это быстрее…
Энни не слушала его. Что такое слова для того, кто и без них чувствует, что у человека на душе?
Его пронзали горечь и страх – колючие эмоции, но он боялся не её, а за неё – и это ощущалось как ласковый ветер, тревожащий сердце. И самое важное – такое огромное тёплое чувство, которое Энни боялась называть. Похожее чувство было у мамы, когда она обнимала Энни. Никто больше так не умел. Кроме него.
Энни хотелось плакать оттого, что всё это тепло – ей одной. Так не бывает. О Первые, хоть бы это было правдой. Она потянулась к этому солнцу в его груди, хотелось раствориться в нём без остатка. Ничего больше не чувствовать и не слышать. Даже если это последнее, что с ней случится.
Чужой липкий испуг разбудил её.
***
Для середины осени погода выдалась на удивление тёплой и солнечной. День, когда новых студентов зачисляли в школу Рубеж, всегда был для персонала самым хлопотным и трудным – после недели хаоса нужно было совершить последний рывок и тогда спокойно… нет, не выдохнуть – начать трудовые будни. Хотя спокойно – это не про Рубеж.
Площадь перед главным корпусом была полна народу. Будущие студенты, ждущие своего распределения на группы, с нетерпением и любопытством поглядывали на помост и уже стоявшего на ней мужчину в неброской светлой одежде. Плечи его прикрывал короткий плащ с круглой брошью. Выгравированный на ней огонёк будто сиял на солнце. Девушки с интересом рассматривали рыжие волосы заместителя, собранные в низкий хвост. Парни – сломанный в нескольких местах нос с характерной горбинкой. И те и другие успели оценить старый зарубцевавшийся шрам на правой щеке мужчины. То, что этот след оставило, обладало очень острыми когтями. В толпе послышались шепотки: «Мастер Тиен», «заместитель».
Заместитель директора прикрыл глаза, мысленно перечисляя весь объём проделанной работы. Это его успокаивало. «Принять студентов, расселить по баракам, выдать всё необходимое – сделано. Провести собеседование, распределить на классы и группы – сделано. Два дня почти без сна всех преподавателей (три ментала уже отпущены в двухнедельный отпуск), но, хвала Первым, всё сделано. Назначить командиров – сделано. Заселись их в общежития – сделано. Провести инструктаж – почти. Уже должен закончиться, что-то мастер Айрон задерживается».
Толпа заволновалась, перешёптываясь, восклицая, привставая на цыпочки – по этому мастер Тиен заключил, что из трёхэтажного здания позади появился директор Айрон и командиры – ровно двадцать. До выпускных экзаменов дойдут далеко не все.
Директор и следом за ним пятнадцать юношей и пять девушек поднялись на сцену. Мастер Тиен почувствовал, как ящики у них под ногами закачались. «Надо всё же построить нормальные подмостки», – мысленно добавил он в список задач. Конструкция из деревянных ящиков в спешке составленных один на один и прикрытых досками и дырявым ковром грозила не выдержать веса стольких людей. Но к концу приёмных дней ни у кого уже не было сил строить что-то более прочное, а с прошлого года, эта задача так и осталась невыполненной.
Мастер Тиен дождался, когда последний юноша поднимется. Все они были в одинаковой форме – коричнево-серые брюки и светлые рубахи, с серебряными значками. Единственное, что их различало – цветные платки, повязанные на шее: синие, алые, зелёные, голубые, оранжевые – этих было большинство. Потом заместитель директора спустился. Он лучше постоит внизу.
Мастер Айрон, директор школы и преподаватель типологии магических тварей на старших курсах, оглядел новичков. Это был мужчина лет шестидесяти в отличной физической форме – невысокий, но жилистый и подтянутый. Можно было бы сказать, что это человек неприметной внешности, если бы не волосы – коротко стриженые и не просто седые, а абсолютно белые.
–Новобранцы! – гаркнул директор хорошо поставленным генеральским голосом. Гам на площади разом стих, мастер Тиен с удовольствием отметил, что несколько человек выпрямилось по струнке. Заместитель директора с завистью подумал, что Айрон ведь даже не прибег к магическому усилению.
– Я не скажу, что рад вас приветствовать в академии Рубеж. Это неправда! Большая часть из вас жулики, ворьё и прочий базарный сброд. При этом жулики паршивые, раз вас поймали и привезли сюда. Ну а те, кто пришёл добровольно – идиоты. И у тех, и других выбора особо нет – отсюда уходят либо с дипломом, либо никак, потому что, если твари сожрут вас в Пустоши, никто не пойдёт подбирать ваши кости. Хотите выжить – учитесь. За моей спиной стоят ваши командиры. Мастер Тиен представит их, потом озвучит списки групп. Сегодня обживаетесь в своих казармах, обед в два, ужин в восемь. Занятия начинаются завтра с семи утра, опоздавшие моют учебный корпус вне очереди. У меня всё.
Аплодисментов не было.
Мастер Айрон шагнул вперёд и исчез в облаке серой пыли – он никогда не заботился о зрелищности своей телепортации.
