В книге резюмируются «огородные» размышления, которым автор предавался на грядках в течение 20 лет и динамику которых изложил в дюжине книг, начиная с задиристо-романтической «Про огород для бережливого и ленивого» и заканчивая раздумчивой и взвешенной «Зазовем пермакультуру в огород». Плоды раздумий и успехи (а также неуспехи) на грядках убедительно свидетельствуют, что, совершенно доверившись Природе, можно распрощаться с эпитетом «скотинящая», которым (с «тяжелой» руки М. Успенского) невероятно точно характеризуется работа в традиционном огороде.
Сверхзадачу автора можно описать отрывком из романа Бориса Акунина «Пелагия и красный петух»: «Жизнь проходит… много ли мне осталось? Так и уйдешь, не поделившись накопленным богатством. Ведь единственное настоящее богатство, которое никто у человека не отнимет, – его неповторимый жизненный опыт. Если умеешь складывать слова, большой грех не поделиться с родом человеческим своими мыслями, ошибками, терзаниями и открытиями. Большинству это, наверное, ни к чему будет, но кто-то прочтет и, может, беды избежит, а то и душу спасет».
«Беды избежит»… Хорошие это слова. Если огородные успехи связывать, как это принято, исключительно с мозолями на руках, то приходится думать о неизбежных спутниках этих мозолей – радикулите, варикозе, тромбофлебите, эндартериите, гипертонии, инсульте, инфаркте и прочих результатах «садового синдрома». Да, огород решает важнейшую задачу – в нем выращивается пища. Но из этого не следует, что он вправе изводить своего радетеля. Совсем наоборот, он может стать большой радостью в жизни, изумительным средством ее продления.
Огород можно сладить так, чтобы грядки стали подвластны не столько мозолистым рукам и лошадиным силам, сколько силе разума. Большой грех не поделиться с родом человеческим хоть и малыми, но осязаемыми успехами на этом пути. И если о журавле в небе говорить рановато, то о синице в руке – не только можно, но и нужно. А много синиц могут потянуть и поболе журавля…
Эти синицы – не только личный достаток огородника. Они заодно способствуют решению трех серьезных социальных задач.
Во-первых, огород, управляемый преимущественно силой разума, может производить не «водный концентрат азота, фосфора и калия, полученный с некоторым участием семян и имеющий соответствующий вкус» (так промышленные овощи оценивал Масанобу Фукуока), а то, что достойно называться едой человека.
Во-вторых, ни для кого не секрет, что молодежь в массе своей воротит нос от земли. Эту социально тревожную ситуацию одесский поэт Алексей Резников описывает такими горькими словами:
…забува чоловік про себе!
Забува, що чекає мати,
годувальника хоче мати,
í що лан – хлібороба прагне…
Так хлоп’яцтво в Одесах стрягне.
В словах поэта наряду с горечью явственно слышится и упрек молодежи. Только думается, что упреки бессильны убрать причины горечи. А вот если юная поросль увидит «предков» (я употребляю слово, которым они нас величают) раскрепощенными, выпрямившимися, избавившимися от мозолей на натруженных руках, вздохнувшими полной грудью, радостно улыбающимися к вечеру, то может повернуться лицом к земле. И тогда каста земледельцев омолодится, не будут утрачены накопленные веками земледельческие навыки.
И наконец, в-третьих, облегченно вздохнет Природа, избавленная от придуманных людьми изощренных средств ее уничтожения (вспомните слова «душу спасет» в приведенном выше отрывке из романа Бориса Акунина).
Давно пора обратиться к мыслям В. И. Вернадского о ноосфере – о том состоянии биосферы, в которое должен перевести ее человеческий разум (от греч. νοῦς — разум). Владимир Иванович надеялся, что такая метаморфоза биосферы произойдет к XXI веку. Однако пока ее можно видеть лишь во снах и самых дерзких мечтах. Пока вокруг нас скорее дурисфера (от лат. duritia — бездушие) – состояние биосферы, к которому привело людское бездушие.
Человечеству уже впору думать о «запасном аэродроме». Тревогой за трагическое состояние биосферы проникается и молодежь. Так, в песне группы Loveушка (солист Денис Кучеренко) есть такие горькие слова: «А у наших малых детей нет запасной планеты».
Путь в дурисферу не менее активно, чем техносфера, прокладывает сегодня и агросфера. И потому каждый шажок аграриев от дурисферы к ноосфере, говоря словами Акунина, спасает душу.
Сдвиги в этом священном деле есть. К примеру, недавно в Михайликах, в знаменитом хозяйстве С. С. Антонца «Агроэкология», прошел семинар, посвященный проблемам создания ландшафтного парка на территории Шишацкого района Полтавской области. На семинаре говорилось о том, что реабилитационное земледелие, исповедуемое в «Агроэкологии», способствует созданию благоденствующей агросферы – неотъемлемой частицы ноосферы.
Любопытный феномен: земледелие в согласии с Природой непременно приводит к действенным, комплексным заботам о благосостоянии среды обитания. Эта цепочка неразрывна. Семен Свиридонович Антонец, еще в детстве подметивший, что пахота – несусветная глупость, более чем на 8000 га хозяйствует сообразно с Природой и… логично приходит к идее ландшафтного парка на площади вдесятеро большей.
Тем же путем идет и николаевский фермер В. Б. Фалилеев. Работая в молодости директором совхоза, главным агрономом района, Валерий Борисович убедился в бесполезности пахоты, постепенно избавлялся от нее и сейчас тоже создает ландшафтный заповедник в Березнеговатском районе Николаевской области – на площади 2700 га. Кстати, схожесть путей Семена Свиридоновича и Валерия Борисовича проявляется и в том, сколь они тернисты, какое количество бессмысленных барьеров приходится им, первопроходцам, преодолевать. Так, Валерий Борисович, пробивая идею заповедника, на протяжении 7 лет неизменно слышит: «Оно тебе надо?» А ведь надо, потому что жить в дурисфере, сознавая это, неуютно – душа рвется в ноосферу.
Скромным огородникам тоже посильны шажки в сторону ноосферы – по крайней мере тем, кто разделяет мысль Конфуция: «Что толку клясть темноту – лучше зажечь маленькую свечку». Темнота начнет рассеиваться, если мы признаем верховенство Природы, перестанем ее покорять, покончим с нелепыми традициями, поддерживаемыми навязчивой рекламой (да и порожденными в значительной мере ею) и становящимися все более опасными и разорительными.
