Жареное Солнце больших городов, – доносился из динамиков бодрый голос Чичериной. Я глядел в запылённое стекло грязной громыхающей маршрутки, на проплывающие мимо, качающиеся в волнах горячего воздуха контуры домов, киосков, фонарей и чугунных оград и думал о том, что в этом июне солнце вполне можно назвать жаренным, ни на йоту при этом не погрешив против истины. Пейзаж за стеклом колыхался в волнах горячего воздуха, словно лёгкие невидимые занавески с изображёнными на них городскими улицами, за которыми спряталось некое иное бытие, которое, казалось, только сделай движение рукой, и оно откроется тебе.
Вскоре маршрутка, повиляв по запруженным автомобилями улицам, упрямо буркнув, словно высказывая недовольство старому сидящему за рулём живописному кавказцу, то и дело виртуозно отсчитывавшему сдачу пассажирам, остановилась напротив стеклянной остановки, сплошь уклеенной разными рекламами и афишами. Я решил, что прогулка будет стоить мне много дешевле чем ещё какое-то время, которое мне предстоит провести в заполненном потными и нервными людьми салоне, и направился к выходу. Едва мои ноги коснулись мягкого от зноя асфальта, меня едва не сбила с ног шумная свора детей. Я остановился, чтобы пропустить мимо себя этот весёлый и шумный тайфун, низвергающий в прогорклый московский зной искристые фонтаны дружного смеха. Посмотрев какое-то время в след ребятне, я медленно побрёл вперёд.
Солнца в этот день было и впрямь очень много. Палящие лучи низвергались на землю неистощимым жёлтым потоком и яркие блики то и дело поигрывали на многочисленных разноцветных плексигласовых квадратах рекламных вывесок и витринах универмагов. Не менее многочисленные растяжки, которые в ветреную погоду надувались, словно романтичные паруса спешащих куда-то фрегатов, сейчас свисали печально сморщенными мешочками. Разнообразные звуки большого города били по моим нервам словно порывы ветра по упругим ветвям сказочного стального леса. Большой город может свести с ума кого угодно, а если он принимается за вас в союзе с погодой, то пиши пропало.
Людям, что встречались мне по дороге, казалось, тоже передавалась вялость, царящая в окружающей меня природе. Да и мне самому, признаться по совести, спешить совсем не хотелось. И у меня на то были весьма веские причины. И уж точно повесомей, чем тридцати пятиградусная летняя жара. Всё дело было в том, что мне некуда было спешить, ибо минуло вот уже несколько часов как я неофициально пополнил огромную армию бездомных, расквартированную по многочисленным подвалам, чердакам и вокзалам Москвы. Перед тем как сесть в маршрутку я также бесцельно бродил по московским улицам пинками толкая перед собою серую кляксу собственной тени. При этом я усиленно вглядывался в это пятно, распластавшееся у меня под ногами, словно на нём вот-вот должен был проступить написанный кем-то мудрым и добрым сценарий моей дальнейшей судьбы. Я не знал, да признаться и не хотел знать, какая роль мне будет отведена в этом сценарии. Меня интересовало сейчас другое: что делать дальше? Царящее вокруг меня желтоватое знойное марево, мне никак не препятствовало, но между тем и найти в нём выход из сложившегося положения мне тоже не представлялось лёгким делом. Кому я нужен в этом знойном лете, в этих закатанных в асфальт, источающий тёплый запах незапамятной смерти, узких московских улочках и сквериках? Да ведь по большому счёту никому! А между тем выход искать следовало, и как можно скорей. Ведь как ни крути, а знойный день рано или поздно с неизбежностью переплавится в холодную ночь, в которую мне будет уже не до душевных рефлексий, или, во всяком случае. Но даже не это было главным. Меня тяготила одна упрямая и умная, мысль: я кажется на этот раз навсегда и окончательно поссорился с Ленкой: так зовут мою, боюсь, теперь уже бывшую супругу. Да-да-да вот наконец-то то, к чему меня на протяжении всей моей матримониальной жизни подталкивали все мои дружки–собутыльники, я нарочно, дорогой читатель, избегаю слова “друг” в применении к данному случаю, ибо это слово понадобится мне в моём повествовании в дальнейшем в своём истинном и чистом смысле, да и чего греха таить о чём я сам не раз мечтал наконец сбылось. Конечно, нельзя сказать, что это произошло внезапно, совсем нет, как и полагается любой истории, у моей имелось своё начало и развитие, и этому моменту предшествовало несколько лет, которые в общем то тоже нельзя назвать искрящимися от счастья, но всё же. И случилось.
Здесь я позволю себе отвлечься от основной линии своего повествования и поведать тебе читатель историю нашей любви.
Я познакомился с моей будущей женой на пьянке, назовём вещи своими именами, у наших общих знакомых. Мероприятие сие не было приурочено ни к какому торжеству. Так несколько молодых людей и девушек, кажется, я там был самым старшим, собрались в конце недели провести время в весёлой атмосфере. Наша беседа начавшаяся с безобидного обсуждения какого-то блокбастера переросла в политический митинг и поддержку одной из молодёжных маргинальных партий. В нашей компании оказался член этой партии. Уж не знаю кого этот субъект хотел больше убедить нас или себя самого. Выпитое ли спиртное было тому причиной или нездоровые нервы, но молодого оратора было не удержать.
–А вы, любезный, случайно не знаете сколько посетило людей сайт нашего вождя? – кричал он обращаясь ко мне торжествующе, извиняющимся тоном, наверно, напуганный, тем, что его и здесь не заметят, И не дождавшись нашего ответа, выпалил. – Сайт нашего уважаемого вождя, да будет вам известно, сегодняшней ночью был первым по посещаемости среди сайтов политических лидеров.
Я думал, что все смешные проделки остались в детстве. Но глядя на пыжащегося перед мной смешного персонажа, понимал, что нет, не всё так грустно, и жизнь продолжает удивлять и радовать. Его перенасыщенная разными отжившими фразеологизмами речь явно выдавала в нём типичного ребёнка своего времени: нелюбимого родителями, заведённого скорее для того, чтобы не нарушать насквозь истлевший общественный договор, если не по любви, то хотя бы по зову природы.
– Случись выборы завтра, -продолжал неистовствовать молодой партайгеноссе, – наш вождь совершенно точно набрал бы большинство и получил власть в этой стране. Замечу, что словосочетание
