Фото автора Efetova Anna "Two cups of coffee on black rustic background with beautiful latte art" с сайта www.shutterstock.com
ОН и ОНА лежат в кровати. ОН смотрит в потолок. ОНА смотрит на него, лежа на его плече.
ОНА: Говорят, что сейчас любви уже нет. Ну, по крайней мере, такой, как раньше.
ОН: Есть, просто она другая.
ОНА: А какая другая? Плохая?
ОН: Другая – это не значит неправильная. Просто другая.
ОНА: А сколько тебе лет?
ОН: 30 с хвостиком.
ОНА: А тебе не дашь больше 30.
ОН: Не давай.
ОНА: Ты старше меня на целых семь лет.
ОН: На восемь.
ОНА: Тебе тридцать три?
ОН: Много?
ОНА: Да нет, я не чувствую разницы такой. Хотя я еще не родилась, а ты уже в школу ходил. Смешно.
ОН: Да, весело.
ОНА: Ты не жалеешь, что на меня столько денег потратил?
ОН: Нет, конечно.
ОНА: А я мужу своему изменять не буду. Если буду его любить. И если он меня будет удовлетворять. А если не буду любить, тогда вроде и не измена. Тем более, если секса нет. А ты своей жене изменял?
ОН: Не помню.
ОНА: А ты мне сразу понравился. Ты классный и замечательный.
ОН: Ты мне.
ОНА: У нас было очень необычное знакомство.
ОН: Очень.
ОНА: А ты специально сначала мою маму пригласил?
ОН: Нет. Мне хотелось потанцевать с женщиной.
ОНА: Моя мама знала, что мне тоже одиноко.
ОН: Я пригласил тебя, потому что твоя мама попросила.
ОНА: Зачем ты сразу сказал, что хочешь переночевать вместе?
ОН: Мне нечего было терять.
ОНА: И тебя не удивило то, что я сразу согласилась?
ОН: Меня удивило то, что ты попросила отпросить тебя у мамы.
ОНА: Мама меня любит и согласилась ради меня.
ОН: Тогда ради нас.
ОНА: Мы будем ходить в этот ресторан отмечать праздник нашего знакомства.
ОН: Вместе с мамой. Она у тебя красивая.
ОНА: Я в папу.
ОН: А сколько лет папе?
ОНА: Ну где-то сорок восемь – пятьдесят.
ОН: А если точнее?
ОНА: Так, вот… калькулятор. Сейчас две тысячи четырнадцатый. Папа родился в тысяча девятьсот шестьдесят девятом.
ОН: Где-то?
ОНА: Не–а точно. И мама тоже в шестьдесят девятом. Вот минус. Смотри сколько получилось.
ОН: Сорок пять.
ОНА: Я же говорила где-то сорок восемь – пятьдесят.
ОНА: У меня маленькая грудь.
ОН: Зато красивая.
ОНА: Подруги уговаривают увеличить. Я не хочу. И морщинки на переносице убрать советуют.
ОН: Не нужно. У тебя все хорошо.
ОНА: Я поправилась.
ОН: На много?
ОНА: Килотристадесять грамм.
ОНА: Все мои подруги старше меня. Им под тридцатник. Все в разводе. Они оставляют с пятницы по понедельник своих детей мамам, бабушкам и отцам и носятся толпой по городу, где все друг друга знают. От одного Караоке к другому. От одного клуба к следующему. Видят одни и те же лица, но продолжают верить в чудо, в себя и в то, что где-то при очередном забеге в выходные, подвернется что-то новое.
ОН: Тридцатилетние разведенки против остального мира. С другой стороны тридцать еще не предел. Потом они побегут вооруженные пластикой и силиконом сорокалетними и где-то в районе полтинника успокоятся на плече обремененного состоянием пенсионера с седым ребром и бесом в голове. Если до этого их не успокоит забота о внуках.
ОНА: Я тоже хочу детей. И надеюсь встретить того, от кого рожу.
ОН: А если нет?
ОНА: Рожу так. Просто овульнусь.
ОН: Есть кандидаты?
ОНА: Через банк.
ОН: Моя сперма в спермобанке под номером 325 – 3. Запомнишь так или запишешь? Качественная.
ОНА: Поэтично получается:
Мне не дарят цветы,
Я с любовью на Вы.
Если я не влюблюсь,
То пойду ва-банк
Просто овульнусь
И тогда, клянусь,
Что спермобанк
Спасет меня,
Где под номером…
ОН: 325 дробь три…
ОНА: Сперма твоя,
И малыш в тебя,
Посмотри.
ОН: Прикольно.
ОНА: Я в школе в баттлах была лучшей. За это меня любил мальчик. А я его за то, что он был самый высокий.
ОН: Ты много пьешь.
ОНА: Не много, но часто. В основном вино.
ОН: Не пробовала завязать совсем?
ОНА: Вот появится любимый мужчина, ради которого можно бросить пить – и сразу.
ОН и ОНА сидят за столиком в кафе типа «Шоколадница».
ОНА: Я с подругой как только в это кафе вошла, сразу его увидела. Глаза. Огромные и серые. И сразу ей сказала, что он мой будет. Ну, в первый день я ему не дала, а просто в щечку поцеловала. На следующий день он приехал ко мне. Мы поехали ужинать. Потом был секс. Потом мы проголодались. Поехали есть. Потом снова был секс. На следующий день мы поехали ко мне на дачу, он взял мясо. Мы ели шашлык. Потом снова был секс. А потом он пропал.
ОН: Сбежал?
ОНА: Нет, он позвонил через три дня, мы вместе пообедали. А потом ко мне. Секс. А за ужином он сказал, что женат. Я прогнала его. Но так, как его, я никого не любила. Мне…
ОН: Больно?
ОНА: Меня так еще никто не бросал.
ОН: А он бросил.
ОНА: Он обманул. А я за него замуж захотела.
ОН: Крепкая любовь, если до сих пор помнишь.
ОНА: У нас могли бы быть красивые дети. С такими же большими серыми глазами. Это мой любимый цвет.
ОН: У тебя глаза совсем стеклянные, когда ты это вспоминаешь. Если хочется плакать, то плачь.
ОНА: Это из-за линз. Нужно снять. А из-за него ни разу не плакала. Я последний раз плакала в пятом классе. Мальчик, который мне нравился, пошел провожать мою подругу. А ты плачешь?
ОН: Когда чищу лук.
ОНА: Ты готовишь?
ОН: Просто чищу лук, чтобы пожарить яичницу.
ОНА: А я яйца не ем. В них холестерин. И мне жалко желтки. Они похожи на смайлики. А смайлики похожи на китайцев. А китайцы – люди. Людоедство какое-то получается.
ОН: Ты добрая. и видно, что очень любишь людей.
ОНА: Ты молодец, понял меня.
ОН: А он – нет. Козел.
ОНА: Да не козел он, а прокурор. Больно мне все-таки. Я думала, после мужа никого не встречу.
ОН: Ты была замужем?
ОНА: Да, в гражданском браке. Мы жили с мальчиком. Год встречались. Два жили. Я была хорошей женой. Жарила картошку. Ждала его с работы. Но он комплексовал из-за своего роста и из-за того, что меньше меня зарабатывал. Машинами торговал. И вот на третий месяц развода встретила эту свою самую большую «серую любовь».
ОН: А сейчас какой месяц с развода?
ОНА: Четвертый. Мне повезло, что я тебя встретила.
ОН: Я сниму боль.
ОНА: Ты даришь мне новые эмоции.
ОН: А я, видишь, красный какой?
ОНА: Ты заболел. Хочешь, вызовем врача?
ОН: Нет, я здоров. Просто у меня кровь кипит. Мне так хорошо с тобой.
ОНА: Это хорошо, когда так хорошо.
ОН: Мне не нравится здесь совсем. Я пиво люблю. Пойдем в другое место.
ОН и ОНА сидят в ирландском пабе. По одной стене развешены лифчики, а по другой – галстуки. ОН и ОНА пьют пиво и внимательно их разглядывают.
ОН: Это у них фишка такая. Каждый, кто хочет, может оставить либо галстук, либо лифчик.
ОНА: Галстуки все какие то страшные. Как будто ненужные.
ОН: А лифчики, посмотри. Не лучше. Я бы на такие и не позарился. Какие-то лифчики Годзиллы.
ОНА: Сам ты «годзиллы». Это пушапы у них такие. Какие галстуки
