Дорожная разметка превращалась в яркие белые пятна, рассекающие смолистую темноту ночной трассы. Макс в обычных условиях дня водил лихо, иногда даже слишком, чересчур полагаясь на свой десятилетний опыт за рулём. Но в последний год он постепенно начал переходить в режим «деда» на дороге: ездил медленно, часто терялся и даже мог запаниковать. В свои тридцать он уже пожил жизнь, по крайней мере, так ему казалось, ведь он остепенился и нашёл пристань рядом с Машей, в которую был влюблён. Она стала его первой девушкой – да, его путь к лишению девственности был тернист и долог, куда длиннее, чем у всех его друзей и знакомых. Виной тому воспитание. Его растили бабушка и дедушка, а ещё немного странный, инфантильный и выпивающий (но не запойный) отец. Макса хорошо кормили, одевали и, скажем так, прятали от всех ужасов мира, включая девушек. К его счастью, в двадцать шесть лет он решился выплыть из уютного болота гипертрофированной заботы и узнать, каков запах женского тела.
И тут, на задворках приложений для знакомств, ему попался её профиль. Лучезарная, румяная, как булочка с маком. Её апрельское лицо, усыпанное веснушками, улыбалось ему на фоне искрящегося водохранилища. Как же он был рад, увидев её активность во взаимных симпатиях! Ему показалось, что это судьба, словно он увидел Мону Лизу или Девушку с жемчужной серёжкой. У них завязался долгий разговор, а спустя пару месяцев они сплелись и телами. Не мешкая, Макс ухватил птицу счастья за хвост и перебрался к Маше.
Это были лучшие года его жизни. Работа приносила удовлетворение: он трудился продавцом в магазине сантехники. Казалось бы, что приятного в двенадцати часах среди смесителей, но он обрёл спокойствие и умиротворение, к которому многие не приходят и к концу жизни. Они жили в её квартире, вместе платили ипотеку, делали ремонт, а главное – оба любили покушать, отчего лёгкая пышность превратилась в лишние килограммы, грозившие проблемами со здоровьем. Но им всё было нипочём, пока они вместе.
Первые два года с Машей прошли идеально, а во время третьего у Макса начались психологические проблемы. Экосистему мира начало трясти, отчего внутри него проросла и заиндевела ядовитая тревога.
Маша, воспитанная в нормальной пролетарской семье, где отец и мать работали не покладая рук, а старший брат в свои двадцать уже умел вытачивать детали для самолётов на токарном станке, выросла психологически стабильной. О депрессиях и неврозах она слышала только в интернете. Для неё это были отговорки, за которыми слабые люди прячут жалость к себе, порождённую ленью. Маша всего добилась сама, но, по сути, у неё было не так много: квартирка в ипотеку, работа менеджером по продажам в небольшой косметической компании Blueberry Fox. Ей нравилась работа, но её дни там были сочтены, хотя она об этом не знала. Причина – в её образе, отличавшемся от других девушек в компании.
Чтобы справиться с тревожностью Макса, они взяли кредит наличными – большая глупость – и купили дачу в глухой деревне Сорокатовка, где жили всего пятьдесят человек. Естественно, оформили на Машу, у Макса кредитная история слишком короткая. Прекрасная, уютная старенькая, но обжитая дача. Сорокатовка расположилась в заповедной зоне, и, к удивлению проезжающих, там легко можно встретить косулю, зайца, енотовидную собаку, суслика-байбака и самого опасного зверя района – кабана. Макс любил животных, но боялся их до чёртиков: при виде уличной собаки он был готов залезть на дерево или на голову Маше. Что будет, если он встретит кабана, никто не знал, даже он сам. До него дошли слухи, что в прошлом году кабаны задрали мужика в поле.
Но сейчас о хорошем. После покупки дачи психическое здоровье Макса улучшилось. Он стал спокойнее, начал спать, а не пялиться до одури в тупые, по его же мнению, шоу в ВК. Маша же не была так довольна домиком, как Макс. В нём не было ни ванны, ни туалета, а она любила комфорт.
С бытовыми неудобствами Маша смирилась быстро, но её напрягала другая ситуация. В деревне Макс познакомился со старушкой Альбиной Петровной – похожей на морщинистую куницу, лет семидесяти. Не обычной, сгорбленной, таскающей поклажу на тележке, а скорее напоминающей бывшего профессора университета. У неё были хитрые, молодые глаза. Маша всегда это подмечала и намекала Максу, что не стоит так доверять старушке. Он же проводил с ней больше времени, чем с Машей, уверяя, что они просто беседуют. Альбина Петровна помогала ему разобраться в себе и справляться с проблемами. Естественно, Маша ревновала, и сильно. Она не раз пыталась донести это до Макса, но он, как понимающий толстый ребёнок, кивал, соглашался, извинялся и делал то же самое – бежал к старушке при первой возможности.
Они подъехали к своему домику. Уставшее солнце село за горизонт. Ночь в деревне отличалась от городской полнотой звучания природы. Повсюду слышались возгласы ночных обитателей: шуршали ежи в кустах, рокотали насекомые, из яра за двором доносился писк, возможно лисий. Никаких машин, дурацких кондиционеров или алкашских битв за озвериновую воду. Подняв глаза к небу, можно было увидеть россыпь звёзд, не таких уж одиноких. Макс ничего не смыслил в астрономии, но ему нравился Млечный Путь – дорога, пересекающая чёрное полотно.
