Жизнь электрика 7-го стройтреста Николая Амозова была как тоскливое серое утро, – без перспектив появления светлого солнышка.
Но характера Николай был веселого, оптимистичного и поэтому он не унывал. Не унывал от того, что даже небольшую зарплату платили редко. Не унывал от того, что в тридцать лет он не был женат и жил в общежитии.
Он редко навещал могилы своих родителей, дружбу ни с кем не водил и обходился знакомыми.
Но все время чего-то ждал.
Чего-то необыкновенного.
Вот развеются тучи, появится солнышко, и жизнь его будет другой. Не такой.
А какой?
Этого представить Николай Амозов не мог.
Ну, наверное, – светлой, интересной, с красивой женой, милыми детьми, кучей друзей и значимостью в обществе.
Да.
Только когда это будет и будет ли вообще? – вот в чем вопрос!
«Ничего, – решал Николай, – подождем. А пока: надо не унывать и радоваться жизни. Там уж видно будет».
Вот такой легкий, истинно русский характер был у нашего героя с редкой фамилией Амозов.
Он не интересовался, откуда у него такая фамилия и от каких предков она у него. Да и своих предков «дальше деда» он не знал.
А надо бы.
Весьма надо.
Так как его предок, купец первой гильдии Иван Александрович Амозов, в 1894 году, будучи в Париже совершил поступок, перевернувший не только жизнь его потомка Николая Амозова, но и все государственное строительство планеты в начале третьего тысячелетия.
Наделал дел купец Амозов!
Наделал…
Иван Александрович Амозов в молодости своей имел весьма шаловливый характер. Об этой черте его характера на родине, в Нижегородской губернии, где он был первым купцом по части мучной торговли, мало кто знал. Здесь он слыл хотя и молодым, но степенным гражданином, соблюдающим религиозные посты и традиции общества.
А вот когда уезжал на Парижские выставки, эта, неведомая землякам, шаловливость проявлялась ярко, показывая скучной Европе всю широту развеселого русского характера.
Мы не будем описывать всех приключений Ивана Александровича за пределами Российской Империи, так как к нашему герою, электрику Николаю Амозову, только одно из этих приключений имеет непосредственное отношение – морская прогулка его предка из Марселя на яхте «Цезарь».
Все были пьяны до безумия, включая – команду. Может, по этой причине, а может, оттого что ночью разыгрался шквальный ветер и море загудело, закипело, Ивана Александровича, когда вышел на палубу проветрить буйную голову, смыло с качающейся палубы в кипящие, словно при землетрясении, волны.
Выросший на Волге, Иван Александрович плавал как рыба, но море – не река, и такое количество шампанского его прежде не утяжеляло. Поэтому он стал потихоньку не только трезветь, но и тонуть.
И наверняка утонул бы, если бы планета Земля именно в этот день и час во время землетрясения не родила еще один маленький остров в начале Лигурийского моря, в какой-то сотне миль от Гиерских островов, где в этот самый момент и находилась яхта и сброшенный с нее в воду пьяный купец первой гильдии Амозов.
Вскоре яхту унесло по крутым волнам, и невольный ныряльщик остался барахтаться в полном одиночестве.
Когда ему уже слышалось пение ангелов у врат Господних, он вдруг почувствовал под ногами твердую, слегка дрожавшую почву.
Протрезвевшему и изрядно напуганному Ивану Александровичу подумалось, что это у него трясутся ноги. Ноги и впрямь тряслись, но тряслась и земля младенца острова, нежданно появившегося среди моря. Островок был небольшим, не более двух метров в диаметре и возвышался над водой совсем немного. Был он скользким, покрытый водорослями. Волны яростно захлестывали его. Поэтому удержаться Ивану Александровичу было довольно тяжело. Он то и дело соскальзывал с клочка земли, попадая в бездонное морское пространство.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
