Единственное решение проблемы?
Нельзя сказать, что Бретт Гейслер с самого детства мечтал связать свою жизнь с армией. Когда пришло время, он лишь намеревался немного послужить по контракту, как в своё время его отец, дед и прочие предки. Это было своего рода семейной традицией. Гейслеры считали, что тот мужик не мужик, кто ни разу в жизни не нюхал пороху. И часто так выходило, что служба кого-либо из Гейслеров в армии совпадала по времени с какой-нибудь войной. Так прадед Бретта ухитрился понюхать пороху в Нормандии и в Корее, дед во Вьетнаме, а отец – служа на военной базе в Гондурасе и участвуя в различных спецоперациях на территории социалистической Никарагуа.
Подобно всем Гейслерам, Бретт вырос здоровым и крепким янки, щедро вскормленным плодородной землёй Новой Англии. При этом он был отнюдь не глупым. Во время службы выяснилось, что по своим физическим характеристикам и темпераменту он подходит для спецподразделения «Морских котиков» и ему предложили попробовать и пройти спецподготовку. Бретт согласился, потом неожиданно для самого себя втянулся и ему понравилось. Его крепкий организм с успехом преодолел все физические и психологические испытания, подчас совершенно непреодолимые для многих новобранцев.
Так началась его служба в «Котиках» и продолжалась почти семь лет. За эти годы он побывал во множестве горячих точек, участвовал в различных опаснейших миссиях и показал себя достаточно хорошо, чтобы дослужиться до сержанта.
Всё закончилось внезапно, в один миг, во время одной секретной операции в Сирии. Каким бы крутым и подготовленным ты ни был, на войне не ты решаешь, жить тебе или умереть, получить ли ранение или выйти из боя без единой царапины. Это решает господин случай. В отношении Бретта он тоже решил всё за него.
Взрыва у себя за спиной Бретт не услышал, не почувствовал и не запомнил. Просто в сознании погас свет, а очнулся Бретт лишь спустя несколько суток, в военном госпитале. Врачи сообщили ему, что несколько часов возились с его головой, извлекая из затылка осколок и заштопывая рану. У них были серьёзные опасения за его зрение, потому что именно в затылочной части мозга, куда прилетел осколок, расположен зрительный центр.
К счастью, всё обошлось. Крепкий организм Бретта и с этим справился. Голова несколько дней болела, перед глазами плыли круги, люди и предметы выглядели какими-то мутными, а затем всё прошло.
Врачи категорически запретили ему любые силовые нагрузки в ближайшее время. Бретт воспользовался случаем и после госпиталя взял отпуск, чтобы съездить домой. В течение всех семи лет он появлялся там весьма редко.
Вернуться домой, да ещё после ранения, означало окунуться в безделье, а бездельничать Бретт не любил. Синди Дрейк, соседская девчонка, за которой Бретт ухлёстывал в старших классах, давно вышла замуж и родила двоих детей, так что Бретта в родных пенатах ничто не удерживало. Он собрал кое-какие вещички и отправился в Нью-Йорк. Формально – чтобы повидать кузена Терри. Тот не принадлежал к Гейслерам, он был из Уильямсов, роднёй по материнской линии. Сколько Бретт его помнил, Терри всегда был долговязым, нескладным и патологически доверчивым. Гейслеры считали его хлипким слабаком и слюнтяем и были о нём невысокого мнения. Пока Бретт служил, Терри укатил в поисках счастья в Нью-Йорк и вот до семьи дошли слухи, будто у него не всё ладно, будто он вляпался во что-то нехорошее.
И до отъезда, и после него Терри был помешан на видеоиграх, мог не то что часами, а сутками просиживать у компьютера или за приставкой. В Нью-Йорке он нашёл себе девушку, Эшли Адамс, судя по всему, такую же фанатку видеоигр. Она-то и сообщила Уильямсам, что Терри ушёл из дома и его нет уже несколько дней. Уильямсы впали в панику и поскольку они не были чужими людьми, Бретт пообещал им наведаться к Терри и посмотреть, что с ним случилось. Тогда он ещё не знал, что ни домой, ни к «Котикам» больше не вернётся.
Старый добрый Грейхаунд с грехом пополам дополз до Нью-Йорка. Услугами авиации Бретт не воспользовался, потому что сзади, за поясом его брюк торчал отцовский Дезерт Игл 44-го калибра под патроны Магнум 10,9 миллиметров. С таким «багажом» в самолёт обычно не пускают, а без оружия, как уверял мистер Гейслер-старший, в Нью-Йорке делать нечего. Плохих или хороших, Гейслеры своих не бросают и если Терри действительно влип в неприятности, Дезерт Игл мог стать единственным способом от этих неприятностей избавиться. По личному опыту Бретт знал, что практически у любой неприятности есть конкретное имя и адрес.
Эшли Адамс встретила Бретта в их с Терри квартирке в не самом лучшем и не самом безопасном районе. Никогда прежде Бретт не был в Нью-Йорке и пока что плохо ориентировался в городе. Он и Эшли-то увидел впервые, и, признаться, смотреть было совершенно не на что – девушка оказалась маленькой, худенькой, в кедах, потёртых джинсах и бесформенной майке, с зарёванным лицом и растрёпанными волосами. На вкус Бретта – сама посредственность, но Терри видимо нашёл в ней что-то дорогое и близкое ему.
Что его действительно поразило, так это полнейший разгром в квартире. Везде было хоть шаром покати – ни компьютера, ни телевизора, ни игровой приставки, ни даже микроволновки. Зная Терри, такое было немыслимо.
Бретту не нужно было пояснять, при каких обстоятельствах из квартир исчезают вещи.
– Давно вы с Терри употребляете? – спросил он у Эшли.
– Эй, я ничем таким не увлекаюсь, слышишь! – сразу вскинулась та. – Мы вместе иногда покуриваем травку, только и всего.
Бретт не стал читать ей нотаций, понимая, что это всё равно бесполезно. Если Эшли взбредёт в голову сделать следующий шаг и перейти от лёгких наркотиков к тяжёлым, пускай. Пускай всё испытает на своей шкуре, раз ей так хочется.
Эшли упрямо насупилась и сердито, с вызовом уставилась на Бретта. Тот поначалу хотел оставить здесь свои вещи, однако теперь передумал. Если в его отсутствие заявится Терри и увидит чужое барахло, он может и не совладать с соблазном обменять его на новую порцию дури. Собственно, вещей-то было не особо много, небольшой рюкзачок. Бретт решил, что надёжней будет держать его при себе.
