Хелле совсем-совсем не хотелось ехать на каникулы с родителями и маленьким братом. Но конечно, они не оставили ей выбора, даже когда она предложила, что могла бы остаться с подругой. Это нечестно, думает Хелла, жду не дождусь, когда я буду достаточно взрослой, чтобы делать что хочу.
Дуясь, она сидит на заднем сиденье их тряского старого «Сааба» рядом с Сержем, своим семилетним младшим братом. Обычно он неуёмен, как целый десяток мальчишек, но сейчас притих. Айпад показывает одну серию за другой какого-то дурацкого малышкового мультика, занимая его внимание. Хелла скролит посты своих друзей в соцсетях. Они развесело проводят время; вот они ходят по магазинам, вот идут на пляж и устраивают потрясные пижамные вечеринки. А что ждёт Хеллу? Две недели в Австрии, где нет никаких развлечений, кроме скучных прогулок и выматывающего катания на велосипедах. Даже чтобы поплавать в маленьком озерке, нужно час крутить педали, а ведь плавание – единственное, что Хелле нравится. Хелла успешно занимается водным поло и планирует войти в бельгийскую олимпийскую команду и стать чемпионом мира.
– Ещё далеко? – спрашивает Серж в сотый раз.
Их мать, Серена, поворачивается к ним.
– Мы выехали всего пару часов тому назад, солнышко, и нам ещё много нужно проехать. Три часа плюс шесть минут – насколько это долго?
– Мам! Школа закончилась! – Серж преувеличенно глубоко вздыхает и продолжает пялиться в свой айпад. Хелла закатывает глаза. Что за тупица её младший брат. Ехать ещё десять часов, так почему он всё спрашивает и спрашивает? Если бы от спрашивания время шло быстрее, ещё был бы какой-то смысл. Вот было бы прикольно. Уж Хелла расстаралась бы, чтобы каникулы продлились всего один день вместо двух недель.
– Мам!
– Эге, Хелла, я прямо перед тобой. Чуточку потише, пожалуйста. Что случилось?
Девочка подаётся вперёд между своими родителями и показывает экран телефона с картинкой.
– У Клары новый айфон, а её старый телефон был даже не такой старый, как мой. Почему мне нельзя новый?
– Хелла, – негромко говорит её отец, – мы обсуждали это. Ты получишь новый, только когда твой перестанет работать.
Хелла ворчит:
– Ты хочешь сказать, что тогда я получу старый мамин телефон, а у неё будет новый. И так всегда, мне вечно достаётся рухлядь. Мои друзья смеются надо мной из-за этого! Вся школа меня жалеет.
Мама оборачивается и сердито глядит на неё.
– Не преувеличивай, Хелла. Тебе двенадцать лет. Когда ты будешь сама зарабатывать деньги, будешь покупать столько телефонов, сколько захочешь. Тогда можешь делать со своими деньгами что захочешь. Не говоря уж о том, что не так давно айфонов вовсе не было, так что нам тоже приходилось обходиться без таких вещей. Ты от этого не умрёшь.
– В прежние времена, в прежние времена! – взрывается девочка. – Тогда и машин не было, но теперь-то мы ездим на них. Или телевидения, но сомневаюсь, что вы сможете без него обойтись. Это просто отговорки, которыми вы прикрываетесь. Вы вредные и прижимистые!
– Хелла!
– Ненавижу вас! Вы худшие родители на свете! Вот бы у меня были Сашины родители! Она всегда получает любые новинки, всё что ни попросит. У неё классные родители!
Серена бросает на Хеллу раздражённый взгляд. Хелла отворачивает лицо, скрещивает руки на груди и угрюмо смотрит в окно. Хелла мечтает: вот бы родителей не было, тогда она сможет покупать и делать всё, что захочет. У неё в голове уже сложился целый список: пурпурная спальня с одной из этих регулируемых по высоте кроватей, последний айфон и, конечно, громадный плоский телевизор, чтобы смотреть «Нетфликс», и новая одежда и купальники каждую неделю.
Серж показывает ей язык, а Хелла в ответ тыкает его кулаком.
– Ауч! Мааам, Хелла ударила меня очень сильно, – жалуется Серж.
– Заткнись, ябеда, – шипит Хелла.
– Ты постоянно меня бьёшь.
– Врёшь! Это был первый раз, и удар был слабенький, слабак.
– Неправда, это было сильно, и ты ударила несколько раз! – возмущается мальчик.
– Лживое животное! Когда мы в следующий раз окажемся рядом с фермой, я швырну тебя к свиньям, – грозит Хелла.
Серж вздрагивает и выглядит встревоженным.
– А вот и нет!
– Замолкните оба, – прикрикивает Кенни, их отец. – Или я оставлю вас здесь же, на обочине дороги.
– Давай, – шепчет Хелла. – Тогда я по крайней мере избавлюсь от вас.
Кенни предупреждающе смотрит на неё в зеркало заднего вида. Серена вздыхает и прикрывает глаза.
– Не нравится мне, как это выглядит, – озабоченно произносит Кенни.
– Что? – спрашивает Серена.
Кенни указывает на небо перед ними. Тёмные облака собираются вдали. Они переходят из серости в черноту, и небо действительно выглядит весьма угрожающе, как будто туда уже опустилась ночь.
– Ничего такого не предсказывали, – говорит Серена. – Должны стоять солнечные дни без дождей. Я проверяла прогноз погоды этим утром.
– Хм, может, их отнесёт в сторону. Там поднимается нехилый такой ветер.
Хелла смотрит через лобовое стекло. Облака напоминают толстых мохнатых чёрных овец из тех овец, что рыщут в поисках крови и набросятся на тебя, стоит тебе попасться им на глаза. Хеллу передёргивает, она вдруг чувствует себя очень неуютно. Ох уж это её проклятое воображение.
Она кричит от неожиданности, когда разряд молнии прошивает небо и освещает окрестности на мили вокруг. И да, через две секунды совсем близко звучит раскат грома.
– Ошпаренная кошка, – ухмыляется Серж.
Хелла сдерживается, чтобы снова не ткнуть его кулаком.
– Сиди и смотри свои садиковские мультики, лживое животное.
– Наверное, нам следует поискать отель поблизости, – предлагает Серена. Она хватается за свой телефон. – К счастью, на дороге нет других машин. Ну как так может быть? Интернет не ловит.
Голос Кенни тонет во внезапно спустившемся ливне, как будто кто-то включил над ними душ. Капли падают на ветровое стекло, как кирпичики. Хелла боится, что стекло разобьётся под тяжестью воды, но ещё сильнее она боится молнии. Вроде бы она когда-то читала, что в машине ты в безопасности, потому что едешь на резиновых покрышках. Она лишь надеется, что это правда.
