- Я сказал, вопрос закрыт, Лиса, - уверена, голос отца был слышен на каждом этаже нашего огромного, но заметно обветшалого особняка, но никто не рискнул прийти мне на помощь.
- Папа, прошу тебя..., - моя последняя попытка воззвать к отцовским чувствам не увенчалась успехом, потому что отец вскочил со своего кресла, и со всей силы ударил по столу ладонью. Несколько бумаг подлетели в воздух, а затем, словно перышки, начали медленно опускаться на потертый ковер, который когда-то был глубокого изумрудного оттенка и стоил целое состояние.
- Вспомни наконец о своем дочернем долге. Ты выйдешь замуж за лисая Дориана, это вопрос решенный, но ты все равно продолжаешь спорить, тем самым показывая свой дурной нрав. Я больше не намерен обсуждать этот вопрос, даже если мне придется тащить тебя под венец силой, клянусь Татиной, я сделаю это, - отец шумно втянул воздух, успокаиваясь, и снова сел в свое кресло, на которое я так любила забираться когда была маленькой, и когда мне удавалось пробраться в кабинет отца незамеченной.
Спорить дальше было бессмысленно, тем самым я только заработаю новые неприятности... Хотя... разве может быть хуже? Меня собираются выдать замуж за уродливого, толстого лисая, который на двадцать лет старше меня.
Но это не самое страшное, я никогда не придавала большого значения внешности, сама далека от идеала, тем более мой изъян совершенно точно не придает мне лишней привлекательности в мужских глазах, но лисай Дориан Марой... он... меня страшит не его внешность, а его душа, если она вообще у него есть.
Этот мужчина был женат пять раз, и каждая из его жен умирала, не дожив до тридцати лет.
У нас в округе даже ходили слухи, что он сам убивает бедняжек, желая снова жениться на юной девушке.
Я старалась гнать от себя эти мысли, но стоило увидеть взгляд лисая Дориана, которым он окинул меня, когда приехал с предложением к моему отцу, как мои внутренности сковало льдом. Впервые я почувствовала себя куском сочного мяса, который хотят съесть, и это учитывая тот факт, что свою пятую жену лисай похоронил всего четыре месяца назад, и по всем принятым правилам приличия должен был скорбеть по ней, но в его глазах я не увидела и доли тоски, только похоть и звериный голод.
После этой минутной встречи мне хотелось помыться, тереть себя мочалкой до тех пор, пока кожа не приобретет красноватый оттенок.
До самого отъезда лисая Дориана я боялась выйти из комнаты, и лишь услышав, как карета отъехала от нашего дома, смогла наконец облегченно выдохнуть.
А потом отец пригласил меня в кабинет, где и огласил свое решение - я должна выйти замуж за нашего соседа лисая Дориана Марой, который любезно согласился взять меня в жены и «по-родственному» помочь нашей семье решить финансовые проблемы.
А если говорить по-простому - меня продали.
Мама тоже присутствовала при этом разговоре, но даже если и была против подобного брака, то не смогла возразить отцу.
Раньше мама не была такой тихой и забитой, наоборот она была жизнерадостной женщиной, много смеялась, любила петь и танцевать и делала это великолепно. Когда-то давно, когда наша жизнь была иной, папа рассказывал, что влюбился в маму в ту минуту, когда услышал ее голос.
Но как только наша семья потеряла почти все свое состояние, мама изменилась, отчасти виня себя в случившемся.
Мои родители поженились спустя несколько месяцев после знакомства. Граф Шоустон и лисая Торнаби - они были самой обсуждаемой парой столицы, заключив неравный брак. Но мой отец всегда отличался крутым нравом и если он что-то решил, то переубедить его не мог никто.
Они были счастливы, по-настоящему счастливы. Все время проводили вместе. Если отец работал в кабинете, мама всегда находилась там же, читая или вышивая. Прогуливаясь по улицам столицы папа постоянно держал маму за руку, тем самым вызывая умиление на лицах престарелых кумушек, что встречались им по дороге.
А потом мама забеременела...
Папа был уверен, что родится наследник, о котором он так сильно мечтал, а родилась я... маленькая темноволосая девочка со странными глазами, у которой одна нога оказалась короче другой...
Отец обращался к лекарям, а затем показал меня магу-целителю. Тот уверил отца, что решил мою проблему, и по началу так оно и было – ножки стали одинаковыми, но спустя некоторое время все вернулось в изначальное состояние.
Отец пригласил другого мага, тот удивился, услышав мою историю, но вновь исправил дефект. Но ноги упорно не хотели оставаться одной длины.
После пятой попытки очередной маг-целитель только развел руками и сообщил, что все дальнейшие попытки бессмысленны, скорее всего дело в магии, природа которой ему неизвестна, и он бессилен в данной ситуации.
Это заявление было довольно странным, потому что в нашей семье не рождались маги. Все мы были простыми людьми, и когда я родилась абсолютно ничто не указывало на то, что во мне есть хотя бы одна магическая капля.
К тому моменту, когда было принято решение оставить мои ноги в покое, моя семья уже выложила за лечение целое состояние.
Стала ли я разочарованием? Возможно, но отец никогда не показывал этого. Я уверена, он любил меня. Ходил со мной на рыбалку, учил кататься верхом, читал мне сказки.
Но несмотря на все это, папа не терял надежды, что у него появится сын. Но все шесть последующих маминых беременностей закончились выкидышами. Лекари ничего не смогли сделать, а после шестой неудачи вообще посоветовали отцу больше не рисковать, потому что в следующий раз мама может просто не выжить.
Оставалось только одно - в очередной раз обратиться к магу-целителю. Но его услуги стоили дорого, необходимо было отдать практически все оставшееся деньги нашей семьи, и отец сделал это, надеясь, что за несколько лет сможет возместить потери.
На этот раз маг действительно помог. Мама смогла забеременеть, выносить и родить здорового малыша. Ланиас Орнаби Шоустон появился на свет в середине весны, принеся счастье в наш дом.
Праздник, который устроил отец в честь рождения наследника шумел на всю округу.
Это оказалось последнее радостное событие в нашем доме.
Невероятная засуха сделала следующий год неурожайным, а потом настал черед проливных дождей.
Год за годом, словно какое-то проклятье, наша семья теряла не только урожай, но и доход, на который так рассчитывал отец.
В конце концов, род Шоустон потерял практически все. Дом был заложен, крестьяне покидали неплодородные земли, а мы обрастали все большим количеством долгов.
Когда мне исполнилось шестнадцать, отец решил, что мне пора появиться при дворе, в конце концов, я была его единственной дочерью, а породниться с родом графа Шоустон мечтали многие. Отец набрал еще большее количество долгов, чтобы купить мне и маме новый гардероб и оплатить все необходимые для переезда в столицу расходы.
