Итак, Федот родился в день
Семнадцатого марта
В семье потомственного
Раскулаченного фабриканта.
В семье простой
И незамысловатой,
Довольной жизнью,
Довольной хатой,
В которой проживала вся семья –
Федот, сестра и папа с мамой,
Что иногда похаживала, правда, влево и направо,
Но исключительно без огонька – от прелюбодейства была мама далека!
Зато серьезна и сурова –
И даже поначалу назвать хотела сына Вовой,
Но передумала – и вот,
На свет родился сын Федот!
Рожденье сына отмечали всем селом,
Крестьяне пили, ели, закусывали холодцом,
Ходили гоголем и песни пели,
Ну а потом опять и снова – пили, ели!
Попойка продолжалась две недели,
Само собой, дни незаметно пролетели,
Тем более, зимою на селе –
Ну, только водку пить – ведь так гораздо веселей!
А март – это почти еще зима,
Свистит поземка, снег бросает,
Сидит крестьянин у окна, скучает,
А тут Марфуша сына Павлу принесла!
Событие!
Почти международной выставки открытие!
Но только на селе,
Зато между своими (не столично-выставочными) – много веселей!
Как было сказано уже –
Покушал, выпил – и отлично на душе!
Но что дарить наследнику Федоту?
Серпы, лопаты, вилы, огненную воду?
Увольте, если и дарить подарок,
То так, чтоб узнаваем был и ярок!
Вот поп колхозный и решил,
Чтобы сынок в дальнейшей жизни не грешил,
Соорудить ему на день рожденья пару крыльев,
И чтоб натурально, как у ангелов – и с перьями, чтоб знаменито!
Мол, говорит:
«Судьба ему благословит!
А в подтвержденье
Необходим презент – не сено, сапоги, брезент,
В селе такого сплошь навалом,
И даже и не хлеба с салом,
А нечто большее, нечто свыше!
Вот крылья – самое оно, внемлите, люди, ангелы меня услышали!»
Легко сказать:
«Несите, люди, крылья!», –
Но где их взять
При факте исключительно
Людского рода повсеместного засилья?
Что перьями и пухом обделён,
Зато умён, на выдумки силён,
И кто бы что ни говорил, совсем не без идей –
Придумали – решили отловить с десяток лебедей,
Которые не к месту сели отдохнуть,
Пред тем, как снова двинуть в путь,
Неподалёку от колхоза на пруду,
Что накликали беду –
И лично на себя, и на всю стаю!
Несчастных птиц отправились ловить составом всем,
Приволокли на пруд десятка три капроновых сетей,
За завтраком в надежде лебедей застать –
Поставив целью их поймать, освежевать и крылья ободрать.
Как поп велел,
Что божий промысел узрел,
Что видит истину сквозь тьму,
Что знает нечто – недоступное
Абы кому!
Колхозники услышали его,
И с криками: «Соревнованье! Кто кого?» –
Рванули сразу в воду,
И это несмотря на снежную колючую погоду.
Но в результате лишь спугнули лебедей,
Что взвыли ввысь,
Чтобы навеки улететь
Отсюда – с пруда!
А маленький Федот остался без подарка,
Жалко!
В итоге вместо крыльев кто-то из крестьян
Решил набитой сеном куклой осчастливить малыша,
Что было сделано к всеобщей радости сельчан –
Федот доволен, ну и поп не сильно осерчал.
Малыш рос сильным, крепким, ловким,
В полгодика приноровился зубками кусать морковку,
Потом и мясо в ход пошло, и с перцем колбаса –
В итоге вскоре родители почти не узнавали сорванца.
«Ну, чисто Муромец Илья! –
Восторженно шептала вся семья.
– Ты посмотри на руки, ноги, торс,
Никто из нас в его-то возрасте такими темпами не рос!»
«Смотрите, бицепс у него,
Как гузка у молочного бычка,
Откормленного сеном!
Никто не усомнится, стать его крепка,
В наследнике
Скрестились правильные гены!»
«Глядишь, и выйдет толк из парня!» –
На печке философствуя, отец
(Зарплату, впрочем, принося жене исправно)
Мечтал, каким успешным будет первенец.
«Конечно, есть еще и дочка,
Но спроса с девочки гораздо меньше, чем с сыночка!
Хотя она и старше на пять лет,
Но глупая – короче, толку нет!
И не предвидится!», –
Поэтому отец
Решил собраться, сконцентрироваться,
И сделать так, чтоб из Федота вырос всем на зависть молодец!
Шли дни, недели, месяцы и годы,
Федот уже почти сто сорок высотой,
Огромный парень, наделенный силой от природы,
А ведь ему всего годок шестой!
В кости́ широк, в плечах – не хуже,
С мозгами, правда, дело обстоит не слишком дюже,
Родителям пришлось признать –
Федоту в знаниях не блистать!
Хотя потенциально может
Любого недруга,
Врага,
Снести ударом кулака
По роже.
Выходит, нужно отправлять Федота в штангу,
Отдать его в самбо́ или в борьбу,
Настало время устремления к внештатному –
Пора пришла идти по жизни самому!
А можно сразу – не мудрствуя лукаво,
Откомандировать его в китайский монастырь.
Да вот хотя бы в этот – самый справный,
В известный горный Шао-Анадырь!
Чтоб с легкостью кирпич и доски разбивал,
Чтоб шпалы гнул и костыли сгибал,
Чтоб все кругом сказали: «Это сила!
Федот способен преподать себя красиво!
Один и супротив пяти
Не отступить,
И при желании врагов
Примерно отлупить!
Все, решено!
Отец, взнуздав кобылку вороную,
В ближайший город держит путь,
Чтобы Федота молодость шальную
На правильные рельсы развернуть.
(В те времена кругом царил порядок,
Спорт был доступен каждому и всем,
Хоть ты крестьянин – только что от грядок,
Хоть горожанин – ко́ли устремлен и смел.
И главное, любая секция – пожалуйста!
Футбол, хоккей, спортивная ходьба!
Ты только тренируйся, не испытывая жалости,
И результат придет – ведь такова спортивная судьба!
И Власов, и Борзов, и Лариса Латынина
Когда-то начинали и трудились, как все,
Работали, верили, боролись с унынием,
И вот – наградой им грандиозный успех!)
Но впрочем, Павел (что Федота папа)
В поездку ту не сильно думал о высоком,
И цель его была весьма утилитарна –
Пристроить так Федота, чтобы смог уродовать башкою доски!
