Жизнь – она как куры по акции в супермаркете. Цена вроде привлекательная, только куры могут закончиться в любой момент. В тот день именно так и произошло. Когда я добралась до магазина, акционных кур и след простыл, но об этом в рекламной газетке сообщить не удосужились. Жулье. Дальний поход оказался неудачным, я вышла из магазина несолоно хлебавши и направилась к трамвайной остановке.
– У вас сейчас колесо отвалится, – сказал какой-то молодой человек, взглянув на мою хозяйственную тележку.
– Да катитесь вы к чертовой матери! – недовольно бросила я. – Нострадамус выискался.
Дальнейшие заботы о тележке казались неуместными. Она, правда, была уже не первой молодости, однако вела себя безупречно. Я без нее никуда не ходила. Если бы у нее отвалилось колесо, это стало бы, наверное, предвестником конца света. И вообще – что за манера приставать на улице к незнакомым людям и совать нос не в свои дела!
К остановке подошел трамвай. Я схватилась за поручень и втащила себя на подножку. Больное бедро несколько дней меня не беспокоило, но теперь снова напомнило о себе. В моем возрасте на такие боли не стоит смотреть сквозь пальцы. Я слежу за здоровьем и потому вознамерилась попасть на обследование. Целую неделю я вставала в четыре утра, и мне наконец удалось записаться к ортопеду – мне уже давно так крупно не везло. Я всего-то двухсотая в очереди на операцию, которая будет через четыре года.
Вагон оказался почти пустой, и я, чтобы никому не мешать, сидела себе тихонько, как подобает немолодой даме. Трамвай то мягко качался, то метался из стороны в сторону, как разъяренный бык на родео. Ничего не стоит разбить себе голову – колею уже давно следовало отремонтировать. Погода стояла вроде бы славная, но солнце так светило в глаза, что и не разобрать, чем занимаются люди на улице.
Я оглядела пассажиров, но никого, достойного внимания, не обнаружила. Вдруг я почувствовала не слишком приятный запах мужского пота и обернулась. Пара ребятишек, лет под тридцать. Я подкрутила слуховой аппарат на максимум. Аппарат мне купил сын. Первым аппаратом я была очень довольна, но теперь, говорят, электронику не ремонтируют, пришлось покупать новый прибор. И даже при моих невысоких требованиях этот новый аппарат оказался просто ужасным. Я своего сына знаю – небось решил сэкономить. Я практически не слышала, что происходит на другом конце трамвая.
– Я видела, как ты пялился на ее сиськи, – сказала девушка парню. Не то обиделась, не то пыталась заставить его попросить прощения.
– А если и пялился, то что? – проворчал парень.
Довольно высокий, но с брюшком. Стрижка ежиком. Мятая футболка, короткие штаны, кроссовки. Она: всё на виду. Футболка коротковата, а на заднице даже не шорты, а что-то вроде трусов. Одним словом, цвет нации.
– Мои тебя уже не устраивают?
– Да не, ничего так.
– Спасибо.
– Помолчи уже, а то у меня сейчас башка треснет, – огрызнулся парень.
– Извини.
Девушка придвинулась, и парень небрежно обнял ее.
– Ты меня любишь?
– Ну а то.
– А сильно любишь?
– Охренеть как люблю.
Жалко, что уже пора было вставать – не хотелось проехать свою остановку. Давеча так и случилось, пришлось потом возвращаться по отвратительному, старому, разбитому тротуару. Вот на таких тротуарах у людей тележки и ломаются. У некоторых даже колеса отваливаются.
Ну и дура ты, девочка, думала я, направляясь к дверям. Я эту пару уже несколько раз видела. Оба вечно то с похмелья, то пьяные. Он каждую девицу готов облапать, а она делает вид, что этого не замечает.
– Дура.
– Чего? – Девушка удивленно взглянула на меня.
Неужели я произнесла это вслух? Не может быть. Что теперь делать? Я схватилась за поручень и хотела сбежать по ступенькам, но двери еще не открылись. Я вдохнула поглубже и выпалила:
– Ну как можно быть такой глупой? Он же эту Маженку еще на прошлой неделе оприходовал. – Я так и держалась за поручень. – Уважать себя надо, девочка моя. Не позволяй так с собой обращаться.
– О чем это она? Ты ее знаешь? – спросила девушка своего донжуана со сломанным носом.
– Первый раз вижу. Врет она все.
– Тогда откуда она знает, как зовут Маженку?
Двери открылись, надо было бежать поживее, но мне хотелось хоть минутку посмотреть, как с его морды сползает идиотская улыбка. Это заняло несколько секунд. Парень обдумывал, как отреагировать. Он глубоко задумался, а потом рявкнул:
– Отвали, старая кошелка!
– Кто? Я? – Я удивилась. – Ты же сам приятелям рассказывал, как эту Маженку отымел по три раза и спереди, и сзади.
Девушка расплакалась. Зря я это сказала.
Взбешенный парень стал шарить в карманах, будто что-то искал. Я испугалась, что он вытащит нож. Может, он и правда собирался это сделать, но в кармане нашлась только шариковая ручка. Парень недовольно взглянул на нее, но раз уж решил мне угрожать, отступать было нельзя. Он нацелил на меня ручку.
– Убил бы, – процедил он сквозь зубы, после чего посмотрел на свое оружие. – Вот этой ручкой.
– Ну-ну, – заметила я. – Тоже мне. Видали, граждане?
Никто даже головы не повернул. Зря я так рисковала. Бежать и никогда больше не совершать подобных ошибок. Трамвай подошел к следующей остановке, двери открылись. К счастью. Я заспешила вниз по ступенькам. Даже про больную ногу забыла. Такие эксцессы не для меня. Надо вести себя как мышь. Сидеть спокойно в углу и не высовываться, пока опасность не минует. Зарубить себе это на носу. Все так делают и хлопот не знают.
Едва я успела сойти на тротуар, как двери закрылись. Я перевела дух. С минуту я еще видела, как парень снова просит у девицы прощения. Но она ведь и вправду дура. Простит, а он снова за свое возьмется.
Я поспешила к дому. Уже в который раз мне приходится проделывать такой долгий путь. Однако я недалеко ушла: предсказание сбылось. Колесико моей тележки покатилось по тротуару, сделало несколько эффектных пируэтов и замерло возле бордюра. А ведь тележка так верно мне служила. Еще сегодня я ее хвалила. Проклятое барахло, купленное за гроши у пузатого торгаша на рынке. «Да ей сносу нет», − уверял продавец, кривя толстую рожу в мерзкой улыбке. И я купила. А что мне еще оставалось? На собственном горбу таскать покупки с другого конца города? Матерь Божья, как теперь до дому-то дойти? Еще и лишнюю остановку проехала из-за этого паскудного специалиста по сиськам.
Я привязала колесо веревочкой от пучка редиски. Оно больше не крутилось, но тележка хоть перестала скрежетать по асфальту. Как же я намучилась под этим чертовым солнцем! Пот лился по лицу и не только. И хотя я для своего возраста была в неплохой форме – так, во всяком случае, утверждала тренерша по аэробике в районном клубе для пенсионеров, – я все равно страшно устала.
