Юрий Кублановский - Перекличка: Стихотворения

Название:	Перекличка: Стихотворения
Автор:	Юрий Кублановский
Жанр:	Современная проза
Серии:	Нет данных
ISBN:	Нет данных
Год:	2010

О чем книга "Перекличка: Стихотворения"

Книга новых стихотворений поэта Юрия Кублановского, лауреата Литературной премии Александра Солженицына и Новой Пушкинской премии. История и современность объединены здесь лирическим звучанием и присущим автору самобытным поэтическим мастерством.

Бесплатно читать онлайн Перекличка: Стихотворения

Говорил тебе «не гони волну»

Говорил тебе «не гони волну» —

новый сленг повсюду входил в привычку

в ту, теперь глубокую старину.

... И оставили мы тебя одну

на погосте у чёртиков на куличках.

Зимы с лабиринтами звёздных троп.

Очажки-скопленья успенских свечек.

Твой лиловый в чёрных оборках гроб.

Твой окаменевший холодный лоб

и на нём лежащий бумажный венчик.

С замираньем сердца, хотя не трус,

я сейчас к нему приложился в храме.

Ничего не бойся, а я боюсь.

И зову тебя, как Антон Мисюсь,

по тропе катавший её на раме.

Было время, видели вместе сны

и паломничали в конце весны

по усадьбам ближнего Подмосковья.

А твои глаза до сих пор ясны,

как свои закрою в зенит зимовья.

Вот дышу и чувствую, что не то,

что бывало, в воздухе разлито.

И хотя душа остаётся в теле,

не по возрасту уже тяпнуть сто

и начать базланить о беспределе.

.. Как ты много помнила наизусть.

На погосте свежая глина пусть

замерзает – твёрдый гарант разлуки.

Ты ушла, а я не могу, сдаюсь,

умываю и поднимаю руки.

15 декабря 2003

Смолоду самородки

Смолоду самородки,

делали мы под мухой

за вечер две-три ходки

дальних за бормотухой.

И вавилоны тары

хотелось поджечь в морозы

на улицах Карла, Клары

или такой же Розы.

Минули годы, годы.

В моду вошли обноски.

Стали пасти народы

новые отморозки.

Кладбищ бескрайних дали —

там получают льготу

те, кто всю жизнь вставали

затемно на работу

и досыпали в тряских

выстуженных вагонах,

голосовые связки

оных не из лужёных.

Мы отдохнём, я знаю,

никто меня не оспорит.

Вот и перечитаю

понову Крошку Доррит.

Запрусь я на все запоры,

никому не открою.

Мысленно разговоры

стану вести с тобою.

Прежний мой дух мятежный

уж не огнеопасен.

Если решишь, что снежный

я человек, согласен.

2004

Сны

Зимою – впадиной каждой, полостью

пренебрегавшие до сих пор

льды заполняют едва ль не полностью

речные русла, объём озёр.

Лишь луч, нащупавший прорубь чёрную

там, где излуки в снегах изгиб,

работу видит локомоторную

мускулатуры придонных рыб.

Россия! Прежде военнопленною

тебя считал я и как умел

всю убелённую, прикровенную

до горловых тебя спазм жалел.

И ныне тоже, как листья палые

иль щука снулая блеск блесны,

я вижу изредка запоздалые

неразличимые те же сны.

2004

Портрет

Так и нету внятного ответа,

что такое стынь тоски вселенской.

И откуда вдруг источник света

в дальнем устье улицы губернской?

Это жизнь с её подушным правом.

Это на год сделался взрослее

«Мальчик в красном» с воинским уставом

в костромской картинной галерее.

Объясняют нам на небогатом

языке, что уж не в первый раз мы

стали вдруг побочным результатом

выброса сверхраскалённой плазмы.

Если так – откуда сила духа

у совсем мальчишки офицера?

А ещё: надежда – повитуха

и многоглаголанья, и веры?

И хотя, что вырастет безбожник,

каменщик ли вольный, может статься,

неизвестный крепостной художник

так и не решился догадаться,

мрак светлей – от вьюжного убранства,

от фосфоресцирующих терний,

от необозримого пространства

сопредельных с нашею губерний.

6 января 2004

Когда их отнесло к фарватеру

…Когда их отнесло к фарватеру

за бакен с блёсткою межою,

погиб мой однокашник с батею

под шедшей в темноте баржою.

Ну вот тебе и порыбачили —об утонувших, не отпетых

под мухой земляки судачили

тогда у волжских парапетов.

…Припоминая духовитую

с послевоенной юшкой миску,

жизнь склеенную и разбитую,

хотел бы я теперь в открытую

подать за их помин записку.

Но как их звали? Поздно спрашивать,

тех, кто их помнил, —не осталось,

а сам забыл. И сам —за старшего.

И небо к ночи разметалось.

2004

Без заглавных и запятых

был у меня корешок писатель

сторожил топил

прочных гнёзд не вил

и ворочал кипами в самиздате

а как пару выкурит сигарет

начинает гордиться спьяну

мол согласен тоже вернуть билет

горний —вдогон ивану

нам казалось минимум на сто лет

хватит здешней засвинцевелой дряни

интересно выдюжим или нет

балансируя кое-как на грани?

сам себе тогда указав на дверь

первым он отсюда исчез украдкой

так что неминуемо мне теперь

поделиться с вами одной догадкой:

добирая крохи последних лет

из лубянского своего сусека

припозднившись вышло гэбэ на след

корешка

умершего человека —

ну и схлопотало тогда в ответ

роя другому яму

полный абзац и физкультпривет

совку и агдаму

2004

Через 25 лет в Прилуках

Гейлесбергский герой, италийский младенец
под прилуцким снежком…
1979

Холмики погостов пеленая,

защищая нашу суверенность,

нынче снег —едва ль не основная

достопримечательность и ценность.

Божьей правды, так уж мир устроен,

фифти-фифти в тишине и в звуках —

там, где вьюжит, там, где упокоен

ненормальный Батюшков в Прилуках.

Кто, сложив походный рукомойник,

двадцать с лишним лет провёл в астрале,

тот не просто рядовой покойник,

о котором бобики брехали.

Он ещё в Венеции когда-то,

где брусчатка в голубином пухе,

всюду плёстко и зеленовато,

соскользнул от сплина к депрессухе.

И уже хариты, аониды

после общих бдений их сиротских

не держали на него обиды,

отлетев от окон вологодских.

…По обледенелому накату

вихревая зыблется позёмка.

И почти подобна дубликату

жизни предка стала жизнь потомка.

Ощущение, что не впервые

и недаром нашего тут брата

кто-то видит в щели смотровые

зимнего недолгого заката.

Январь 2004

Ракита дряхлая – на месте перелома

Ракита дряхлая —на месте перелома

зубцы с волокнами, чьё лыко, как солома.

В зените ядрышко калёное светила.

Неосторожная, взяла и полюбила

моё неровное от жизни многолетней

лицо и голову седую с кучей бредней.

Всё чаще снились мне —присыпанные сажей

то своды тусклые заброшенных пассажей,

то непротопленных усадеб анфилады,

в которых не сыскать ни книги, ни лампады.

Психологически я стал привязан узко

к существованию придонного моллюска.

Домоседение —вот сделался мой фетиш,

а то на улице кого-нибудь да встретишь.

Неосторожная, взяла и увела ты

меня, дичавшего, в заветные пенаты,

где вётлы ветхие и дряхлые ракиты

огнём расщеплены и дуплами раскрыты.

И вечно дрёмная меж берегов излука,

где в мае соловьи, а в декабре ни звука.

5 января 2004

Мы спасались в тонущей Атлантиде.

Но наступит срок —и при всём желанье

странно будет мне тебя, дорогая, видеть

с неизменно энного расстоянья.

Прочий мир, включая родные веси,

отделённый уж от меня межою,

станет мне не нужен, не интересен.

Только ты останешься не чужою.

Головокружительной вышиною

дорожат лишь звёзды, идя на нерест.

Мне же легче —с полною тишиною,

при которой слышен твой каждый шелест.

Уж тогда не сможешь мои заботы

на себя ты взваливать, слава Богу.

Ты ещё румяней в момент дремоты,

хаотичных сборов, пути к порогу.

Разыщи уже к середине века,

над моим пред тем опечалясь камнем,

то ли Сон счастливого человека,

то ли Сон пропащего человека

в Дневнике писателя стародавнем.

Вот тогда возьму я тебя с поличным.

И тебе, не зная о том, придётся

стать в ответ сравнимою с мозаичным

серебром монеток на дне колодца.

2004

Следующая страница

С этой книгой читают

Избранное

Юрий Кублановский

Юрий Кублановский – лауреат Патриаршей премии и премии им. Солженицына, поэт, писатель и эссеист, один из организаторов легендарной группы СМОГ, в которую входили Леонид Губанов, Владимир Алейников и другие поэты. Стихотворения Кублановского высоко оценили и Александр Солженицын и Фазиль Искандер, а также множество читателей по всей России. В книгу вошли избранные стихотворения поэта, написанные в разные годы.

Читать

Мужество

Лев Куклин

Данный сборник еще раз подтверждает, что эротическая литература, воспевающая чувственные отношения Мужчины и Женщины, может и должна быть Литературой с большой буквы.

Читать

Патефон

Лев Куклин

Читать

Разгаданная загадка Морфея

Максат Оразов

Представьте на секунду, как изменится мир, если в ближайшем будущем люди изобретут аппарат который позволит изучать любые науки во сне? Сколько свободного времени появится у людей? И на что будут тратить люди драгоценное время?

Читать

Сто лет Ленни и Марго

Мэриэнн Кронин

Это история дружбы двух умирающих женщин – 17-летней Ленни и 83-летней Марго. Их болезни неизлечимы, конец близок, но обе они находят в себе силы жить полной жизнью, использовать все время, что им осталось, с удовольствием и пользой. Нашим героиням сто лет на двоих, и они решают запечатлеть прожитый ими век – Марго рисует самые значимые эпизоды, а Ленни их описывает. Это рассказ об удивительной дружбе, преодолевающей время, о том, какое наследие

Читать