Петечка
Мужчине со сложной судьбой, Ивану Сергеевичу Подберезкину, недавно стукнуло 35 лет, из которых добрую половину, а то и больше, жил он скорее по наитию, чем по призванию. Работы разного рода Иван Сергеевич не жаловал, зато очень любил проводить время на широкую ногу. И женщин любил, и выпить, и закусить. В общем, гордость современного электората.
Проблема у Ивана Сергеевича была одна – деньги. Вернее, проблема-то была, а денег – не было. Можно было бы, конечно, и поработать – скажете вы, но для Ивана Сергеевича работать было пуще всякой неволи. Это и вставать надо рано, и домой возвращаться впотьмах, да еще и деятельность какую-то изображать. А лишняя, никому не нужная деятельность, внушала Ивану Сергеевичу тоску. Так и тосковал он, лежа на продавленном, старом диване, в доставшейся ему от родителей в наследство квартире.
Так бы и жил дальше сей персонаж, перебиваясь случайными доходами, не случись в его необременительной жизни Маргариты Степановны Тищенко. Маргарита Степановна, в отличие от Ивана Сергеевича, была женщиной чрезмерно деятельной. Уже в 15 сбежала от отца-алкоголика из села Коклюево в город, где начала искать себя. И так, долго ли, коротко ли, а привели ее эти поиски в одинокому, безработному, временами тоскующему, но не отягощённому жилищными проблемами Ивану Сергеевичу.
Так и образовался этот дуэт, такой характерный для нашей с вами современной родины – ленивый, нахальный, гулящий Иван Сергеевич, и хитрая, халдоватая, завистливая Маргарита Степановна.
Работала последняя уборщицей в школе. Платили немного, да и работа не из приятных, но покуда Иван Сергеевич постигал дзен на диване, и Маргариту Степановну у себя прописывать отнюдь не торопился, приходилось крутиться. Так и подрядилась Маргарита Степановна на подработку сразу в несколько семей учеников той школы, в которой тянула трудовую лямку.
Одна из семей – семья Савушкиных – была особенно обеспеченной по меркам Маргариты Степановны – у них дома стояла 3D телевизор и висели картины на стенах. Именно там, в доме Савушкиных, и случилось событие, предопределившее описанную далее историю.
Мама Маши Савушкиной, статная женщина, среднего возраста и тяжелого веса, Анна Павловна, жалела молодую, и несчастную по ее меркам, Маргариту Степановну, и по возможности, старалась давать ей подзаработать. Если бы она знала, что Маргарита Степановна, из чувства зависти периодически плевала ей в суп (все эти картины виноваты), возможно, она бы так не суетилась. Но Маргарита Степановна хозяйке демонстрировала лишь кроткий нрав и трудолюбие, оставляя успешно скрывая то, что нужно скрыть.
Приближался день рождения Маши Савушкиной, отличницы и просто красавицы. Народу была приглашена уйма, вследствие чего, к готовке на праздничный стол были привлечены все имеющиеся в резерве у Анны Павловны ресурсы, одним из которых являлась как раз-таки Маргарита Степановна.
И вот, в самый разгар подготовки, во время приготовления виноградного желе, на кухню вошла отличница и гордость класса Маша Савушкина, с пылающими щеками, заплаканными глазами, и непоколебимой решимостью во взгляде.
– Мама! Мы должны помочь Павлику!
Анна Павловна, опешив перед внезапным напором дочери, присела перед ней на стул.
– Доченька, какому Павлику? Чем помочь-то?
Маша, всхлипывая, решительно достала из сумки планшет (при виде оного Маргарите Степановне захотелось растоптать практически готовое желе), пару раз провела по нему пальцем, и повернула экраном к матери.
– Вот! Это Павлик!
На экране был изображен лысый, похудевший мальчуган с оттопыренными ушами, и измученными, полными боли глазами. Из носа его торчали трубки, а сбоку от ребенка виднелась капельница. Подпись под фото гласила: «Паша Нефедов, 11 лет. Саркома кости».
– Господи ты Боже мой – перекрестилась Анна Павловна. – Доченька, кто это? Что с ним такое?
– Это Павлик, он мой одноклассник. Мы с ним на английском за одной партой сидим. Он хороший и добрый, портфель мне носит! А теперь он заболел! Учительница нам сказала, что он умрет, если его не отвезут в Швейцарию, на операцию!
– Бедный ребятенок! Ну а мы-то, Машенька, что можем? Мы ведь не в Швейцарии…
– Мама, там написано, что каждый может помочь деньгами! Каждый, кто неравнодушен! Мы ведь не равнодушные, а, мама? Павлик, он такой хороший! Можно ему помочь?
Анна Павловна растерянно смотрела на дочь. В это время на кухню зашел Евгений Викторович, отец Машеньки, мужчина мечты Маргариты Степановны. Мечта сводилась к трем характеристикам: усат, пузат и богат.
– Машуля! Доча! Что у вас тут случилось? Почему ревем?
Анна Павловна перевела взгляд на мужа, и развернула к нему планшет.
– Вот. Это Павлик. Машин одноклассник. Ему помощь нужна, он болен. Они сбор средств открыли.
Маша, полными слез глазами, посмотрела на папу.
– Папочка, не надо мне подарков на день рождения! Давай лучше Павлику поможем! Я не хочу, чтобы он болел.
У матери по щеке прокатилась скупая соленая капля. Отец, насупившись, сел на стул, взял в одну руку планшет, другой обнял Машу.
– Так-с. Сбор… Так-с. Сбербанк. Ага. – посмотрел на жену. – ну что, Анна Павловна, надо помочь молодому человеку. Глядишь, кавалер вырастет. Улыбнувшись сквозь усы, он потрепал Машу по голове, встал, и пошел с планшетом в комнату.
– Я переведу деньги, Манюнчик. Десять тысяч переведу. Надеюсь, не одна ты у нас такая благородная, найдутся еще люди, поможем твоему Пашке. Будет и дальше тебя за косички дергать.
У Маши разом высохли слезы на щеках.
– Папочка, спасибо! Он не дергает!
Евгений Викторович оглянулся, посмотрел на дочь, и усмехнулся:
– Это пока. Ты подожди, вот вырастет – тогда и начнет.
И, довольный своей шуткой, мужчина мечты Маргариты Степановны пошел в комнату, переводить деньги в адрес несчастного Павлика. А что до самой Маргариты Степановны, так она стояла ни жива, ни мертва. В это время в ее голове родился один очень умный, но не оттого не менее гнусный, план.
Придя домой, Маргарита Степановна тотчас же, безапелляционно заявила Ивану Сергеевичу:
– Ваня! Нам нужен ребенок!
От осознания подобных перспектив Иван Сергеевич чуть не упал с насиженного дивана.
– Ты че, дура?! Какой еще ребенок?! Деньги откуда взять?!
Маргарита Степановна, тем временем, плясала по квартире, возбужденная своей хитрой задумкой.
– Да ты меня не понял, идиот! Не свой нам ребенок нужен, чужой! Отказник, или из приютских. Чем меньше, тем лучше! И больной, обязательно больной! Инвалид!
Иван Сергеевич, озадаченно наблюдавший за плясками сожительницы, сделал вывод:
– Нажралась, сука. И где успела-то?
– Сам ты кобель! Я знаю, как нам денег заработать! Много.
Слова «деньги», и «много», сказанные в одном предложении, заставили Ивана Сергеевича насторожиться.
