Елена Сазанович - Писатели, которые потрясли мир

«Юность» открывает новую рубрику – «100 книг, которые потрясли мир». Не только потому, что сейчас идут споры вокруг предложения Владимира Путина о списке 100 книг, которые должен прочитать каждый выпускник школы. Не только потому, чтобы выявить свои вкусы или чье-то безвкусие. И не потому, что в мире существует всего 100 книг, которые стоит прочитать. Конечно, их гораздо больше. Особенно на такой огромной планете. Но эту сотню книг почитать стоит – чтобы отблагодарить и время, и планету, которые породили великих писателей. И еще – чтобы уважать себя… Возможно, не совсем правильно начинать с далекой Бразилии. Возможно, правильнее, начать с русских писателей… Но в этом году Жоржи Амаду исполнилось бы 100 лет (2012 г. – Авт.). Сто лет одному из ста… Впрочем, в сегодняшнюю эпоху «железного занавеса», которая завоевала весь мир. В эпоху, когда избыток информации порождает духовную безграмотность и душевную бедность. В эпоху, разделившуюся на страдания и безразличия к этим страданиям. Почему бы не начать познавать мир с солнечной и не очень, загадочной и не очень, далекой, хотя сегодня уже и не очень, страны. Почему бы не начать изучать мир с Жоржи Амаду… Не просто писателя, но и общественно-политического деятеля. Его книги были переведены на 49 языков мира, он был награжден 16-ю интернациональными литературными премиями, и 18-ю бразильскими. Друг СССР. И недруг постперестроечной России. Которую он так и не сумел простить. Или не успел…

Судьба писателя отобразила в себе судьбу противоречивого, бурного, жаркого ХХ века. Судьбу не только Бразилии, но и всего мира. Жоржи Амаду стал типичным представителем своего поколения. Бунтующего, непокоренного, бесстрашного. Когда самые лучшие и талантливые люди, не раздумывая, вступали в компартию. Чтобы изменить мир к лучшему. Когда, не раздумывая, сражались с бесправными режимами. Чтобы сохранить мир. Когда подвергались многократным арестам, пыткам, изгнанию из родной страны. Чтобы вернуться и победить.

Среди них был Амаду. Он видел, как полыхают в огне его книги на площади в Сальвадоре. В огне обыкновенного фашизма. С которым он обыкновенно боролся. Штыком и пером.

Жоржи Амаду (Жоржи Леал Амаду ди Фария) написал около 30 романов. Но одним из самых известных стал его ранний – «Капитаны песка», который он написал в 25 лет, ровно 75 лет назад (по которому американский режиссер Холл Бартлетт снял фильм «Генералы песчаных карьеров», культовый в СССР). Это – не магический реализм, это – не солнечный реализм Амаду. Это – реальность Бразилии. И не только. Для Союза он казался чем-то нереальным. Ведь с беспризорностью мы покончили раз и навсегда. Как нам тогда казалось…

Не предполагая, что за считанные годы она вернется к нам с удвоенной и более беспощадной силой. В эпоху желанной свободы. Только какая страна желает подобной свободы для своих детей? Когда их мечты, как песок, сочатся сквозь пальцы…

Это роман о детстве и юности. Куда для многих вход закрыт. А без детства и юности нет и Родины. И далеко не каждый назовет это время «прекрасной порой». В классовом обществе детство и юность тоже поделены на классы. Ад и рай. Для одних, сытых и разбалованных, на улице – праздник. Другие, голодные и ненужные, наблюдают за улицей из песчаных карьеров, подворотен, подвалов. А эта улица слишком шумна, весела, пестра. В мороженом и шариках. В каруселях и аттракционах. В особняках и дорогих лимузинах. Но это чужой праздник. И эта улица может толкнуть на разбой и убийство, на смерть под пулями и самоубийство. И конечно, на революцию. И войну. Сила художественного произведения заключается в вечности темы. Причем для всех стран.

«Благотворительностью эту проблему не решить… Капитаны песка по-прежнему существуют. Одни вырастают, на их место приходят другие, их с каждым годом все больше и больше…»

Сегодня как никогда этот роман интернационален и актуален. К сожалению. А вечность темы, возможно, неизбежна. Похоже, это понял Амаду в трагические 90-е. Когда вместе с СССР вдребезги разбилась его мечта о том, что там, в далекой стране, где снега и метели, есть приют и для его загорелых ребят. Где свобода – это не помойки, разбой и нищета. А равенство и право. Право на детство и юность в том числе.

Еще в тридцатых годах прошлого века, когда дипломатические связи с Бразилией не были установлены, мы открыли Амаду для мира, позднее удостоив почестями и премиями. В 90-е мы его для мира закрыли, отметив лишь бранью в прессе. Сегодня пришло время вновь его открывать. Чтобы праздник был и на нашей улице. В том числе – на улице детства. Чтобы исправить ошибки. Чтобы Амаду сумел нас простить. Правда, уже после смерти… Как и другие писатели, которые потрясли мир.

Это он написал. С изысканностью: «Девичий стан, шелками схваченный, В туманном движется окне…» И утонченностью: «Как белое платье пело в луче…» И обреченностью: «Живи еще хоть четверть века – Все будет так. Исхода нет…» И это он написал тоже. Жестко, дерзко, бескомпромиссно: «В последний раз – опомнись, старый мир!..» «„Мир и братство народов“ – вот знак, под которым проходит русская революция. Вот о чем ревет ее поток. Вот музыка, которую имеющий уши должен слышать. Всем телом, всем сердцем, всем сознанием – слушайте Революцию…» «– Отвяжись ты, шелудивый, Я штыком пощекочу! Старый мир, как пес паршивый, Провались – поколочу!..» «Революционный держите шаг! Неугомонный не дремлет враг!..»

Потрясающе! Но это все он – Александр Александрович Блок. Этот дворянский интеллигент до мозга костей. Внук ректора и сын профессора. Идеалист и романтик. Утонченный эстет. Он первым услышал музыку революции и записал ее стихами. В поэме «Двенадцать». В первые зимние недели 1918-го. Ровно 95 лет назад…

Он не только поверил ей. Революции. Но всем сердцем ее принял. Он был последним поэтом старой России. И первым поэтом новой страны. И он был одним из первых русских интеллигентов, кто сразу же без колебаний согласился сотрудничать с советской властью. Кого-то – удивляя, кого-то – вдохновляя, кого-то – раздражая. До смертельной ненависти.

Он сумел почувствовать реальность. Он сумел перешагнуть через себя, модного поэта-символиста. И стал великим поэтом-гражданином… Тонкий, умный, трагичный, он сумел подняться над пошлостью, мещанством, примитивизмом и аполитичностью жизни. И поднять за собой очень и очень многих…

Закончив «Двенадцать», Блок, человек редкой скромности и глубокого самоанализа, записал в дневнике: «Сегодня я – гений». Он не преувеличивал. Это – странная поэма. Туманная поэма. И одновременно понятная и ясная. Как и «Черный вечер. Белый снег…» Как «Ветер, ветер – На всем божьем свете!»