Когда в дверях конторы показались элегантные изгибы тела Паулы Долан и ее пушистые волосы, Феннер приоткрыл один глаз, рассеянно взглянул на нее и устроился поудобнее. Его большие ступни покоились на белоснежном бюваре, вращающийся стул опасно накренился под углом в сорок пять градусов.
– Беги, Диззи, – сонно пробормотал он, – потом поиграем. Прямо сейчас я думаю.
Теперь все приятные округлости и изгибы просочились в полуоткрытую дверь: Паула подошла к столу.
– Просыпайся, Морфей, у тебя клиент.
Феннер недовольно заворчал:
– Скажи ему, пусть уходит. У нас тут другие дела. Могу я иногда вздремнуть или как?
– Для чего тогда тебе кровать? – нетерпеливо спросила Паула.
– Лучше не спрашивай, – пробормотал Феннер и сполз на стуле еще ниже.
– Да перестань уже, Дэйв, – умоляюще сказала Паула. – Там снаружи такая горячая штучка! И судя по всему, жаждет поделиться с тобой своим горем.
Феннер снова открыл глаз:
– Что за штучка? Может, деньги на благотворительность собирает?
Паула присела на край стола.
– Интересно, зачем тебе вообще табличка на двери? Ты делом не собираешься заняться?
Феннер помотал головой:
– Если есть другие варианты, то нет. Мы же при деньгах, верно? Так что не напрягайся.
– Упускаешь кое-что хорошее… Впрочем, как хочешь.
Паула соскользнула со стола.
– Эй, подожди. – Феннер сел и приподнял надвинутую на глаза шляпу. – Что, и правда горячая штучка, цветок страсти?
Паула кивнула:
– И похоже, у нее большие неприятности, Дэйв.
– Ну ладно, пусть заходит.
Паула открыла дверь:
– Проходите, пожалуйста.
Донеслось спасибо, и в кабинет вошла молодая женщина. Она медленно прошла мимо Паулы, глядя на Феннера большими дымчато-голубыми глазами.
Чуть выше среднего роста, стройная и гибкая, длинноногая, с маленькими кистями и ступнями, она держалась очень прямо. Волосы под чопорной шляпкой – цвета воронова крыла. Она была в строгом костюме-двойке, казалась совсем юной и очень испуганной.
Паула ободряюще улыбнулась ей и вышла, тихо затворив за собой дверь.
Феннер убрал ноги со стола и встал.
– Садитесь и расскажите, чем я могу вам помочь. – Он показал на кресло рядом со столом.
Она покачала головой.
– Лучше постою, – выдохнула девушка. – Я, вероятно, ненадолго.
Феннер снова сел.
– Как угодно. Чувствуйте себя как дома.
Они смотрели друг на друга еще несколько секунд. Потом Феннер произнес:
– Знаете, лучше вам все же присесть. Вам явно есть что рассказать, и, похоже, вы утомились.
Было ясно, что она боится не его, но чего-то ему неведомого. В ее взгляде чувствовалась неловкость, привлекательное тело казалось сжатым в пружину, будто девушка готовилась в любой момент прыгнуть в сторону двери.
Она снова покачала головой:
– Я хочу, чтобы вы нашли мою сестру. Я очень за нее беспокоюсь. Сколько это будет стоить – ну, в смысле, каковы ваши расценки?
Феннер покосился на чернильницу, которую держал в руке.
– Вот прямо сейчас не думайте о цене. Просто успокойтесь и все-все мне расскажите. Для начала просто назовите свое имя.
У его локтя зазвонил телефон. Воздействие на посетительницу оказалось поразительным: она быстро и грациозно отступила на пару шагов, глаза ее расширились и потемнели.
Феннер улыбнулся.
– Понимаю ваши чувства, – тихо сказал он, пододвигая аппарат ближе. – Когда я дремлю и вдруг звонит телефон, у меня аж волосы на загривке дыбом встают.
Она напряженно застыла у двери, глядя на него.
– Извините, – сказал он, поднимая трубку. – Да, слушаю вас.
Послышался треск, потом очень мелодичный мужской голос с сильным акцентом произнес:
– Феннер?
– Да, это я.
– Значит, так, Феннер: к вам собирается зайти одна девушка. Хочу, чтобы вы задержали ее, пока я не приеду. Я уже в пути. Понятно?
Феннер взглянул на девушку и ободряюще улыбнулся ей.
– Не очень, – сказал он в трубку.
– Тогда слушайте – только поймите правильно. Придет девушка и наплетет, что у нее пропала сестра. Задержите ее для меня. Дело в том, что она страдает галлюцинациями. Вчера она сбежала из клиники с намерением направиться к вам в контору. Просто задержите ее.
Феннер надвинул шляпу на нос.
– А вы, вообще, кто такой?
Опять раздался треск.
– Объясню на месте. Скоро буду. Если справитесь, вам щедро заплатят.
– Ладно, жду вас.
Девушка спросила:
– Он сказал, что я сумасшедшая? – И она стала беспокойно теребить шов юбки.
Феннер повесил трубку и коротко кивнул.
На миг она прикрыла глаза, потом веки ее поднялись, как у куклы, которую резко подняли и усадили.
– Сложно ему не поверить, – с отчаянием в голосе произнесла она, поставила сумочку на стол, сняла перчатки и торопливо скинула пиджак.
Феннер сидел неподвижно, глядя на нее и держа одну руку на телефоне. Она всхлипнула и дрожащими пальцами принялась расстегивать блузку.
Феннер заерзал:
– Не надо, я и без того вашим делом заинтересовался.
Она снова всхлипнула, повернулась к нему спиной и стянула блузку. Феннер потянулся было к телефону. Может, дамочка и правда не в себе и хочет подвести его под обвинение в попытке изнасилования. Потом он застыл и убрал руку с трубки. Ее спина была покрыта рубцами. Тонкие красные полоски исчертили белую плоть странным, пугающим орнаментом. Она снова надела блузку, застегнула все пуговицы, надела пиджак, потом обернулась и посмотрела на Феннера расширившимися глазами.
– Теперь вы верите, что я попала в беду?
Феннер помотал головой:
– Не стоило делать этого: вы ведь пришли ко мне за помощью. Значит, ее вы и найдете. Не нужно бояться.
Она стояла, покусывая нижнюю губу блестящими зубами, потом открыла сумочку, достала свернутые банкноты и положила на стол.
– Этого хватит в качестве задатка?
Феннер коснулся рулона пальцем. Не пересчитывая деньги, трудно с точностью определить, но он был готов поспорить, что рулон содержал не меньше шести тысяч. Он быстро встал, подхватил деньги и двинулся к выходу.
– Оставайтесь здесь, – сказал он и вышел из кабинета.
Паула в ожидании сидела за пишущей машинкой, сложив руки на коленях.
Феннер сказал:
– Быстрее хватай шляпку, отведешь эту крошку в отель «Балтимор». Сними для нее номер, пусть запрется там и никуда не выходит. Когда управишься, сдай деньги в банк. Вытяни из нее все, что только возможно. Скажи, что я о ней позабочусь. Убеди, что она в хороших руках, патоки не жалей. Ее натурально трясет, она явно в беде и еще достаточно молода, чтобы нуждаться в мамочке.
Он вернулся в кабинет.
– Как вас зовут?
Девушка умоляюще сложила руки:
– Уведите меня отсюда.
Феннер положил руку ей на плечо:
