Возвращаться домой сегодня пришлось намного позже чем обычно, да и едва накрапывавший с утра дождь к вечеру превратился во вполне полноценный. Осенний. Способный не утихать по нескольку дней. И тут уж ничего не поделаешь. Погода для конца сентября вполне себе обычная. Необычными было время возвращения, отсутствие верного Матизика и присутствие бежевых туфель на высоченной шпильке. Туфли эти я не любила. Они были парадными, в них быстро уставали ноги, да и перемещаться в них с относительным комфортом можно было по ровной, гладкой и желательно не скользкой поверхности. Мокрый, усыпанный опавшими листьями асфальт к таковым безусловно не относился.
Впрочем, от работы до метро было недалеко, и мне удалось добраться туда почти без потерь. Зонтик я по счастью захватила, а намокший подол… Ну нельзя же быть настолько привередливой, не растаю. В метро оказалось тепло и даже уютно. Народу по позднему времени совсем немного. Можно сесть и даже вытянуть ноги, никому не мешая. Работала я обычно до четырех и в метро в полночь не ездила. Просто сегодня наша заведующая отмечала последний раз тридцать и весь отдел засиделся на работе. Мне, не любительнице подобных посиделок, очень хотелось отвертеться от этого мероприятия, но, во-первых, неудобно, во-вторых, против меня сработал папа. «Сходи, доченька, развейся. И так нигде не бываешь. За мальчишек не волнуйся, я за ними в сад заеду, нам с мамкой тоже с внуками пообщаться полезно. А если хочешь (заговорщицкое подмигивание) мы их и на все выходные оставим». Ничего подобного на корпоративном девичнике конечно же не намечалось, к спиртному я равнодушна, но я оставила Матизик у дома, извлекла из шкафа упомянутые туфли и отправилась на работу в платье.
В кафе или ресторан мы почему-то не поехали, вместо этого ресторан приехал к нам. Горы вкусняшек, неплохое вино, дорогой коньяк, парочка вышколенных, напоминавших ожившие куклы официантов, невозмутимо накрывших стол в переговорной. Затем уподобившись привидениям, неслышные и почти незаметные, они подносили блюда. разливали спиртное, они были и их словно бы не было. В результате…. Нет, я не была пьяна, но и трезвой не была тоже. Желание пройтись и близость метро убили здравую идею вызвать такси.
Все! Моя станция! Я снова вышла под дождь. Небольшая площадка у метро была ярко освещена, светились окошки круглосуточной пекарни у остановки, по стеклам стекали струйки воды, окна запотели, и что там внутри рассмотреть было невозможно. Через распахнутую дверь тянуло кофе и выпечкой. На меня волной нахлынули воспоминания, но утонуть в них не позволил подошедший автобус.
В салоне нас оказалось двое. Какой-то мужик, в низко надвинутом на лицо капюшоне, забросил себя на место у окна и похоже тут же уснул. Я смотрела в окно, но там не было ничего кроме размытых пятен света, дождя и осенней ночи. Автобус медленно тащился сквозь мрак, притормаживая у пустых остановок, монотонно постукивал двигатель, убаюкивающе шумела вода, но что-то не давало полностью расслабиться. Что-то очень незначительное, но неприятное. Я постаралась определить источник – безрезультатно! Мужик спал, никого больше в салоне не было. И только бросив беглый взгляд в заднее стекло, я поняла, что же не давало мне покоя. За нами почти вплотную ехала машина. Мощные галогеновые фары попутчика оказались широко расставлены и сидели совсем низко. Иномарка, да ещё и спортивная. Что ей делать на пустой дороге? Сопровождать автобус? Да любой водитель без труда обошёл бы его и помчался дальше. Странно… Иномарка уже несколько минут тащилась сзади, не делая попытки обогнать. Что это? Мне стало жарко. Захотелось вжаться в сидение, стать маленькой и незаметной, но когда я заставила себя ещё раз посмотреть назад, там уже ничего не было…
Почти одновременно схлынуло напряжение. Тьфу, надо отпуск взять на недельку, развеется, а то уже любая мелочь из колеи выбивает и вселенские заговоры везде мерещатся. Тем временем автобус подкатил к моей остановке, дождь немного стих, и я целиком окунулась в прохладную осеннюю ночь, только сейчас поняв, что внутри ЛИАЗа было слишком тепло, да и откровенно душновато. Ветерок шелестел в ещё густых кронах, временами сбрасывая на зонт пригоршни воды или пару оторванных листьев. Как прекрасен город ночью, особенно после пары бокалов! Впереди тихонько журчала вода.
Вот уже узенький горбатый мостик, а за неширокой полосой сквера мигают огоньки домов. Сразу за деревьями на дороге разлилась гигантская лужа, и я начала высматривать проход между припаркованными машинами. Наконец решившись, сделала неловкий прыжок с грацией молодой коровы, чуть не упала, и в шаге от себя заметила высокого худощавого мужчину, почти незаметного из-за игры теней и тёмной одежды. Я уже хотела извиниться, но в этот момент зонтик зажил собственной жизнью, улетая куда-то за МКАД, а я увидела его лицо. Мужчина был очень бледен, и тем сильнее выделялись огромные черные глаза и густые брови, тонкие алые губы кривились в ухмылке. Однако это было первое впечатление – лицо поплыло в дымке, челюсти выдвинулись вперёд, а рот – хотя какой это на фиг рот! – пасть разъехалась до ушей. Я онемела не в силах не то, что бежать, но даже крикнуть, как зачарованная, наблюдая за ростом клыков. Как у кошки – мелькнула дурацкая мысль. И тут же сменилась резкой болью – тварь вцепилась мне в шею. Я почувствовала, как стремительно теряю силы, и наверное, упала, если бы тварь не сжимала меня в объятьях. Внезапно мою тушку резко отбросили назад, я рухнула в лужу, успев почувствовать удар бедром о капот машины. Жизнь продолжала утекать, свет померк, я ничего не видела, все тело словно заледенело, и только где-то невообразимо далеко, как через несколько слоёв ваты доносился вой милицейской сирены.
Турхан нервно кинул карты на стол. Карта не шла, вот и сейчас на руках только брызги. Скидываешь шваль, а та опять приходит. То, что неприятности имеют обыкновение ходить косяком, он знал, но всегда считал, что уж к нему-то всё это никакого отношения иметь не должно. Даже там, в небесной канцелярии должны знать, чей он сын и не связываться.
– Я пас! Пойду проветрюсь – буркнул он, выходя из-за стола. Но стоило сделать пару шагов, как шум в голове резко усилился и ввинтился десятком голосов в мозг. В висках застучало, мир вокруг сузился до серой полосы, прерываемой вспышками кровавых образов. Ситуацию усугубляли красные бархатные портьеры. Призванные возбуждать игроков, они только усиливали приступы. Нет, дальше так терпеть невозможно! А ведь отец просил посидеть спокойно до конца недели – промелькнула мысль и тут же исчезла – к черту! Главное не спалиться. Вечеринки не приносили желаемого результата – отвлечься от зова (это название сын крутого папы изволил придумать сам) никак не получалось, приступы же доводили до бешенства. Значит решено, пора охотиться.
