Люби врага своего и сделаешь его слабым. Будь жесток и беспощаден к себе и обретешь силу. Так завещал великий Мауронг.
* * *
Долина реки Хель. Пять тысяч триста путей Небесного огня* от начала Хаккадора – Державы Мира. Двадцатый день шестой Луны.
Тысячи воинов сомкнули щиты и застыли в напряженном ожидании.
Армия Империи мауронгов изготовилась к битве с полчищами зергов. Эти дикие и воинственных народы, населяли бескрайние степи за юго-западным темным залесьем.
Войско врага накрывало широкую долину реки Хель подобно приливу штормового океана. Зерги стремительно приближались вместе с нарастающим ревом тысяч людских глоток, лязгом железа и пронзительным ржанием лошадей.
Он стоял в первом ряду. Это была его первая битва. От роду ему было восемнадцать путей Небесного огня.
– Копья! – разнеслась команда.
Он отставил назад для упора, как его учили наставники, правую ногу и опустил копье. Быть сбитым на землю, будучи в первом ряду в начале битвы – верная смерть. С приближением зергов в нем росло ощущение нереальности происходящего, и каждая часть его тела все более напрягалась в нетерпеливом желании боя.
Реальность пришла в зверином оскале врага, жестком ударе в щит и сухом треске сломанного копья. Он отбросил бесполезный обломок древка и выхватил меч. Рядом вздыбилась лошадь гетальпа**, сбросила всадника и завалилась на бок. Он кинулся к поверженному наземь командиру, щитом отразил удар вражеского топора и взметнул клинок. Брызнула кровь. Лохматый зерг с рассеченным горлом рухнул ничком, рванув в предсмертной судороге ногтями сырую траву.
Гетальп вскочил на ноги, ободряюще кивнул, и круговорот битвы унес его в сторону.
Над полем сражения метались яростные крики, звенела сталь, храпели кони. Враги продолжали наседать. Он видел оскаленные, искаженные яростью лица вокруг. Щиты, топоры, мечи, враги, свои – все смешалось в бешеном потоке битвы.
Много ли прошло времени? В смертельной схватке вечность превращается в миг.
Правая рука повисла плетью. Отбросив щит и, перехватив меч в левую руку, шатаясь на слабеющих ногах, он изготовился вновь к отпору, но тяжелый удар в затылок опрокинул его наземь.
Сознание вернулось вспышками боли.
– Жив, наш новобранец, – услышал он хриплый голос, и открыв глаза, увидел над собой гетальпа, а за ним бородатые физиономии соратников, оскаливших рты в довольных улыбках.
– Мы победили? – спросил он, с трудом поднимаясь на ноги. Голову повело в сторону. Правая рука не слушалась.
– Мауронги не могут проиграть, – гордо произнес гетальп. – Я обязан тебе жизнью. Как твое имя, герой?
– Тайлуг, – ответил он, глядя на склоны долины реки Хель, где войска мауронгов, преследовали разбитого врага.
– Если бы не этот герой, то твоя душа, Адаульф уже летела бы в Дхор***, – нагло ухмыльнулся гетальп третьей хуги**** седьмого хугатона***** по имени Дзен. – Я видел, как он закрыл тебя, когда ты свалился с коня.
Адаульф в ответ даже бровью не повел.
– У тебя взгляд волка. Ты храбрый и умелый воин. Далеко пойдешь, – произнес он, крепко приложив Тайлуга увесистой ладонью по раненому плечу.
Похвала была принята молча, со стиснутыми от боли зубами.
– Пора праздновать великую победу на телах наших врагов, – торжественно продолжил Адаульф. – У победителей раны заживают быстро. Выпьешь вина с кровью и как заново родишься. Рука твоя снова скоро будет держать меч. Идем же!
– Идем, – кивнул Тайлуг.
С того дня Небесный огонь прошел еще семнадцать путей.
