Что я наделала?!
Разрушила все, что составляло мое жизненное пространство, домашний уют, привычный уклад жизни. Сама, своими руками! Долгие годы упорно к этому стремилась, а теперь…
И что мне не жилось, не сиделось тихо на месте? Навлекла на свою голову огромную кучу проблем – непривычных, готовых поглотить меня будто штормовые волны крохотную лодочку, имевшую неосторожность выбраться в открытое море…
Я чувствовала себя как ребенок, которому старшие с гневом и презрением бросили выпрошенную игрушку или вернули конфету, которой тот отказался поделиться со всеми домашними, прежде чем отправить в рот крохотный кусочек.
Именно так я чувствовала себя всякий раз, когда удавалось настоять на своем, пусть в самой незначительной мелочи.
– Делай, как хочешь, – неминуемо раздавалось вслед за этим, вслух или мысленно, но всякий раз достаточно веско. – Но знай, что ты поступаешь очень плохо и крайне огорчаешь всех таким поведением.
Огорчать никого не хотелось. Нет, пожалуйста, нет! Все что угодно, только бы не чувствовать себя скверной, неблагодарной, виноватой с головы до ног…
От игрушки можно было бы со слезами отказаться. В случае с конфетой – попросить прощения, разрезать этот несчастный шоколадный батончик на несколько ломтиков, а затем наслаждаться спокойствием и добрым отношением, которое мне пусть не сразу, но все-таки вернут.
Но сейчас пути назад не было.
. . . .
Обхватив голову руками, я сидела посреди своей собственной квартиры. Исполнилась главная мечта всей моей сознательной жизни. Мечта, которую я всегда считала неосуществимой. То, что она все-таки воплотилась в жизнь, иначе как чудом и назвать было невозможно.
Вселенная наконец-то услышала мой жалобный вопль. Я нахожусь на своей территории, преодолев явное и тайное сопротивление родственников, потратив на более чем двухлетнюю подготовительную эпопею огромное количество времени, нервов и сил. Победив неумолимую судьбу – во всяком случае то, что все окружающие упорно называли моим предназначением.
И в то же время я не была счастлива.
Вместо эйфории я чувствовала совсем другое.
Меня буквально корчило от страха.
Давным-давно в советские времена на свет появилась новая семья: хорошая девушка из интеллигентной семьи и положительный домашний молодой человек. Мама молодого человека гордилась, что до пятого класса провожала его с братом в школу и встречала после уроков. Папа, который любил и ценил маму, до свадьбы сына не дожил, но его авторитет по-прежнему был непререкаем. Маму надо слушаться, и не просто любить и беречь, а сдувать пылинки и ни в коем случае не расстраивать.
Время шло, школьник превратился в юношу, а затем молодого мужчину, но для мамы ничего не менялось. Работа, кандидатская степень, спортивные успехи? Не знаю, не вижу. И вообще не отвлекайте меня всякими глупостями.
Кто-то может сказать, что она отрицала очевидное, кто-то – что ее картина мира отличалась от объективной реальности. Результат был один: перешагнув порог дома, взрослый всякий раз превращался в маминого сыночка.
Молодой человек был послушным и воспитанным. Дома он вел себя так, как от него ждали, а за его пределами осмеливался проявить себя. Совсем немного, не потрясая основ.
Девушка была учительским ребенком. А чем отличаются учительские дети, особенно, если учатся там же, где работают родители? Они всегда на виду, они совестливые и незащищенные. На них не хватает времени они не получают безусловной родительской любви – той, когда знаешь, что тебя любят и с двойками и после детской шалости. К тому же время было послевоенное и к нежностям не располагало.
Забегая вперед, стоит отметить, что иногда «суровая любовь без нежностей» слишком похожа на ее отсутствие. Особенно в исполнении следующего поколения, которое на ней выросло, воспринимая это как норму.
Итак, молодые люди поженились.
А еще год спустя стали моими родителями.
Мама молодого человека, которая теперь была еще и свекровью, ни за что не хотела уступать безграничного влияния на сыночка. Настолько, что даже отправилась вместе с новобрачными в свадебное путешествие.
Сыну даже в голову не пришло возражать. Мамочка главнее всего.
Свекровь, которая вскоре стала и бабушкой, во что бы то ни стало стремилась сохранить неизменным домашний уклад и даже интерьер комнаты в коммунальной квартире, где теперь бушевала война за территорию. Место хватило бы для того, чтобы всем с удобством расположиться, но для этого требовалось для начала признать, что в жизни произошли перемены.
Свекровь, она же мама послушного мальчика сопротивлялась этому как могла.
Новая мебель? Ни в коем случае! Переклеить обои? Да что вы себе позволяете, все должно оставаться как при отце! И фотографию, где мои дорогие мальчики в коротких штанишках и с игрушками в руках, тоже на место повесьте.
Несмотря на это прогресс было не остановить. После многочисленных споров, скандалов и примирений мрачные ковровые обои уступили место более современным, а громоздкий буфет, на месте которого появились полированный сервант, диван-книжка и детская кроватка, был с почетом отправлен на дачу.
Даче был неофициально присвоен статус семейного музея-заповедника. А это значит – все, как при отце! Появление новой семьи, нового подрастающего поколения просто-напросто игнорировалось. Ничего не знаю, в моей реальности этого нет, здесь я и мой сыночек, остальные в статусе гостей.
Самой большой уступкой было согласие привезти в достаточно просторный дом стиральную машину. Ради любимых внучек, которых было уже двое, пришлось немного поступиться принципами.
Молодой мужчина, который теперь был мужем и отцом, старался не участвовать в «переделе территории и власти», изо всех сил стараясь сохранять хорошие отношения с обеими противоборствующими сторонами. Нет, с мамочкой все-таки больше. А в ответ на отчаянные призывы любой из сторон уходил в себя. Вроде бы он здесь, а на самом деле за тысячу километров отсюда. В мире индейцев, пиратов, путешествий и приключений. Поделиться этим миром с дочками – почитать книгу или рассказать сказки с продолжением собственного сочинения – это пожалуйста. А в ваших спорах не участвую, не вижу, не слышу и так далее.
Точнее всего такое положение вещей сформулировал семейный психолог, к которому молодая женщина в отчаянии обратилась:
– Говорите, живете вместе со свекровью? Так вы и не были замужем!
Это моя атмосфера. Скандал с криком и переходом на личности мог разгореться в любой момент по, казалось бы, пустячному поводу. Все время с раннего детства перед глазами у меня стояла следующая картина – аллегория нашей семейной жизни. Бездонная пропасть, сверху кое-как застелена хлипкими досочками. На них лежат ковры, стоит мебель. В принципе, жить можно, если двигаться с предельной осторожностью.
