Эхо шагов мужчины отражалось от стен длинного белоснежного коридора с яркими лампами наверху и без единого окна. Мужчина с волнением пытался преодолеть коридор как можно быстрее, от чего топот казался невыносимо громким. Запах отбеливателя плотно въелся в пространство и уже не выветривался, но его это никак не волновало. Мужчина заметил, что у него расстегнулась пуговица на медицинском халате, и резко остановился: нельзя выглядеть небрежно в такой важный день. Он застегнул еë и расправил складки. Вот так намного лучше. Мужчина дошёл до конца коридора. Стеклянные двери перед ним открылись, пропуская внутрь. Его немногочисленный штат подорвался на ноги.
– Она готова? – сухо спросил он.
– Почти. Сейчас будем выводить из-под анестезии, – нервно ответила девушка.
– Приступайте, – отдал приказ мужчина.
Работники тут же побежали на свои места за различные приборы, что скрипели и пищали не переставая. Мужчина обожал этот звук. Он вырос в нём, поэтому чувствовал себя здесь словно в тёплом и уютном доме. Во всяком случае, так было до недавнего времени. Мужчина сжал руки в кулаки. Он обязан отомстить. Она разрушила его жизнь, а он уничтожит еë. Всё вполне справедливо.
Капсула издала последний долгий писк, и всё затихло. Крышка прибора медленно поднялась. Мужчина нетерпеливо подошёл к капсуле. То, что лежало там, должно стать его самым лучшим творением. Это венец его гениальности.
Он посмотрел на обнажённую девушку внутри. Все родинки, шрамы и линии на своём месте. Идеально. Мужчина дрожащей рукой провёл по лицу девушки. Она открыла карие глаза и пару раз моргнула.
– Это последняя операция. Ты хорошо справилась с подготовкой, – мягко и нежно сказал ей мужчина.
– Как я выгляжу? – слабым голосом спросила она.
– Подайте зеркало, – грубо скомандовал он.
Парень справа среагировал быстрее всего. Девушка посмотрела в зеркало и ощупала своё новое лицо. Для неë эта участь представлялась куда более перспективной, чем пожизненное заключение в местах не столь отдалённых. Да и вид не так уж плох. У еë прототипа большие глаза, правильные черты лица, хорошие формы и шикарные густые каштановые волосы.
– Да, ты очень похожа. Настолько, что я мог бы придушить тебя прямо сейчас. – Мужчина положил руки ей на горло и легонько сжал.
Девушка вздрогнула и попыталась оттолкнуть его, но ничего не вышло. Он сжимал всё крепче. Ей начало не хватать воздуха. Мужчина наклонился к еë уху.
– Помни, что ты принадлежишь мне. Если я хотя бы на секунду заподозрю тебя в предательстве, то смерть покажется тебе наслаждением. Ты поняла? – холодно прошептал он.
Девушка с трудом кивнула. Мужчина отпустил еë, и она закашлялась.
– Умница. Тогда приступим к исполнению плана. Я ждал слишком долго, – весело произнёс он и вытащил из кармана халата фотографию девушки-близнеца той, что недавно проснулась. – Ну что, Пенелопа Стилсон, сыграем в русскую рулетку? Чур, первый ход за мной.
Мужчина со злостью разорвал фотографию в клочья, украсив ими белоснежный пол лаборатории.
В Сент-Ривер пришла золотая осень. Деревья оделись в жёлтые и красные наряды, а погода радовала жителей теплом. В город окончательно вернулось спокойствие после того, как чуть более года назад случилось странное убийство на улице Роз. Все жители тогда затаили дыхание и молча наблюдали за работой единственного следственного отдела, которым руководит она – двадцатидевятилетняя Пенелопа Стилсон.
Пусть ей и пришлось совершить настоящий подвиг, перечить начальству и даже ввязаться в погоню, но дело о «Проклятом завещании» она закрыла, оправдав невиновного. С тех самых пор в Сент-Ривер вернулась размеренная жизнь.
Пенелопа выключила будильник на телефоне за минуту до того, как он бы зазвонил, зевнула и потянулась. Солнце только проникло своими лучами в милую бежевую спальню еë шикарного дома на улице Роз, где Пенелопа только на днях завершила ремонт. Начиналась новая неделя, а дел у следственного отдела, как обычно, нет. Скорее всего, она вместе с остальными пойдёт патрулировать цветочные улицы Сент-Ривера, затем разберёт несколько отчётов и будет смотреть с Лорой сериал, который повадились показывать по будням.
Пенелопа встала с кровати. Итан рядом что-то сонно пробормотал и перевернулся. Она улыбнулась и поцеловала его в щёку.
– Пора вставать, соня, – проворковала Пенелопа своему парню, с которым съехалась два месяца назад.
Итан Хейзел приоткрыл свои зелёные глаза, а потом снова зажмурился и натянул на голову одеяло. Только чёрные волосы остались торчать во все стороны.
– Пять минут, – пробормотал он.
Пенелопа закатила глаза. Раньше еë очень бесила любовь Итана ко сну. Да что уж там, её раздражало одно его присутствие рядом. Всё это произошло из-за неумения Итана выражать свои чувства правильно. В итоге, вместо того чтобы просто признаться ей в симпатии, Итан предпочитал доводить её до бешенства. Впрочем, именно дело о «Проклятом завещании» и заставило их пересмотреть своё отношение друг к другу.
Сейчас Пенелопа довольна жизнью, как никогда ранее. У неë прекрасная работа, особняк на элитной улице Роз, красный «Феррари» в гараже и сексуальный парень в кровати. Что ещё нужно для счастья?
– Я в ванную ровно на пять минут, – произнесла Пенелопа и вышла из комнаты.
Светло-серый коридор привёл еë к голубой ванне, где и было ранее найдено тело двойника Шеле Форстер чуть более года назад. После завершения дела Род Форстер переписал особняк на Пенелопу, даже не поставив еë в известность. Она могла бы воспротивиться этому, но давно мечтала жить на этой улице с красивым участком и доступом к реке. Да и вряд ли кто-нибудь купил бы этот дом с той замечательной историей, которую создало ему «Проклятое завещание».
Пенелопа умылась, заплела косу из своих каштановых волос, переоделась в спортивную одежду и вернулась в спальню. Итан сидел на кровати и протирал глаза. Пенелопа кинула ему шорты и футболку. Он со вздохом начал одеваться.
– Что? Ты сам напросился бегать со мной по утрам, – весело сказала она, поймав хмурый взгляд Итана.
Он что-то пробурчал, но она не стала его слушать. Пенелопа сбежала вниз по лестнице на кухню, где очень вкусно пахло оладьями.
– Доброе утро, Доротея. Здесь так вкусно пахнет, что сейчас слюной подавлюсь. – Пенелопа улыбнулась старушке.
Горничная Доротея Шери, как и старик-садовник Григорий Якоб, работали здесь ещё при Форстерах, а когда те съехали, остались служить под началом Пенелопы. Она в них души не чаяла.
– Доброе утро. Я приготовить оладьи с кленовым сиропом, – чуть ломано ответила полноватая Доротея, приехавшая в Тесвиерию из Испании несколько лет назад.
