Сегодня жуткая жара, в районе сорока по Цельсию. Яркое солнце палит с самого утра. Солнцепёк! Асфальт плавится, я чувствую его обмякшее тело под своими колёсами, гоняя на велосипеде по району. Мне одиннадцать. В этот момент я очень счастлив, поскольку залез на взрослый велосипед и, буквально оседлав свой страх, мчусь на нём. Мои ступни едва дотягиваются до педалей, что говорит о предстоящих неприятностях, когда я захочу слезть с велосипеда, но думать об этом сейчас я не хочу, горячий ветер обдувает мой голый торс – адреналин! – я мчусь на высокой скорости, наслаждаясь жизнью.
Полуденный зной загнал всё живое по домам, на дорожках ни души, что позволяет мне ехать очень быстро, не опасаясь никого сбить. Не сбавляя скорости, я залетаю в соседний двор, здесь тоже никого. На мгновение расслабляюсь, держу руль одной рукой, как вдруг из ниоткуда под колеса выпрыгивает чёрный кот. От неожиданности я теряю равновесие и падаю прямо на горячий асфальт.
Очень больно, я приподнимаюсь и сажусь, правое колено всё в крови, жжёт! Кожа сильно ободрана, начинаю на него дуть, и на глаза невольно наворачиваются слёзы. Жалость к себе тут же затмевает весь мир, но тут меня отвлекает звук смешка, я удивленно поворачиваю голову и вижу серые с зеленоватым оттенком глаза.
Это девочка, она сидит на корточках под большим кустом, буквально в пяти метрах от меня. В тени куста она оборудовала себе игровую площадку: здесь две куклы, лопатка и ведёрко, она мне улыбается. Вместо того чтобы зареветь, как я только что планировал, мои губы безвольно растягиваются в ответной улыбке. Я мгновенно забываю про боль, я околдован, мы сидим и смотрим друг на друга. Из кустов не торопясь выходит тот самый чёрный кот, его появление возвращает меня к реальности. Тряхнув головой, я принимаю важный вид, поднимаю велосипед, запрыгиваю на него – и вперёд!
Только через пару дворов до меня наконец-то доходит, что я каким-то непостижимым образом заскочил на свой велосипед с земли. Дело в том, что до этого мне всегда приходилось подходить с велосипедом к скамейке, чтобы с неё залезть на него по причине нехватки роста. Мама просила подождать, пока я вырасту, но я всё равно упрямо выкатываю свою громадину из подъезда и катаюсь до самого последнего момента, пока не позовут домой. Остановки – моя печальная история, в эти моменты я сильно жалею, что взобрался на велосипед, но потом чувство полёта и абсолютной свободы, когда ты рассекаешь жаркий воздух июльского лета, перекрывает всё на свете и тебе снова наплевать на то, что будет потом.
«Как-нибудь выживем!» – думаю я и снова карабкаюсь на свой большущий велосипед. Теперь я буду стараться запрыгивать на него с земли. Теперь я умею!
Ночью мне приснилась девочка со своими большими, полными бесконечной нежности глазами.
Этим летом все мои маршруты волей-неволей проходят через соседний двор. Я встречаю её редко, но когда вижу, она всегда мне улыбается, а я как болван тут же отворачиваюсь, делая вид что куда-то спешу. Ретируюсь.
Этим утром я проснулся от голосов птиц, сладко потянулся в кровати и перевернулся на живот, чтобы посмотреть в окно, которое находится у изголовья. Форточка открыта настежь, поэтому так хорошо слышно улицу.
За стеклом деревья раскинули свои большие ветви. Они как великаны стоят уверенно и добродушно, лишь утренний ветер, спускающийся в это время с гор, мягко треплет их головы, отчего сквозь листья то и дело проскакивают приветливые солнечные зайчики, отражающиеся от множества окон дома напротив. Переливчатый солнечный свет заставляет меня щуриться и закрываться от него ладошками, тем временем через форточку влетает незваный ветерок, я чувствую его кожей. На вкус он очень свежий, с нотками утренней росы. Я жадно вдыхаю его ноздрями и улыбаюсь новому дню.
Ещё некоторое время повалявшись, иду умываться. Со стороны кухни уже доносятся голоса. После утреннего туалета вхожу на кухню, всю освещённую утренним солнцем, которое отсвечивает и от поверхности обеденного стола. За столом завтракает моя семья: отец, мать и сестра. Они весело обсуждают вкус пирожных, которые этим ранним утром отец принёс из местного магазина. Что может быть лучше воскресного солнечного утра в кругу семьи, да ещё и с пирожными для мальчика одиннадцати лет?..
Во время завтрака я заливаюсь смехом, мои щёки перемазаны сладким кремом, и я предвкушаю волшебный день, полный приключений, который ждёт меня за окном. Поблагодарив родителей и быстро одевшись, выбегаю на улицу.
Выскочив из подъезда и увидев ребят на детской площадке, я бегом направился к ним, но что-то произошло! Я не понял, что именно, но когда я пришёл в себя, то почему-то оказался лежащим на земле. Надо мной было синее небо с белыми, как мягкие перины, облаками, озарёнными утренним солнцем. Засмотреться на эту красоту не дал мне чёрный резиновый протектор шины велосипеда, которая в следующее мгновение оказалась на моём лице, загородив часть обзора. Всё было как в замедленной съёмке: за протектором я увидел удивлённое лицо подростка, у которого был большой синяк под левым глазом. Он смотрел на меня сверху вниз, не понимая, что я делаю под его велосипедом, при этом его колесо медленно ехало по моему лицу. Закудахтали соседки, сидящие недалеко на скамейке, поднялся шум. Меня тут же подняли с земли и понесли в дом. Мне не было больно, я просто не до конца осознавал, что происходит. Меня уложили на диван в зале, взрослые постоянно входили и выходили из комнаты, лишь мама сидела рядом и всё время спрашивала, как я себя чувствую, но я вообще ничего не чувствовал, кроме любопытства. Потом пришел врач в белом халате, и когда он заходил, в проёме двери я увидел отца, который затаскивал в нашу квартиру чужой велосипед.
И даже через пару часов, когда наконец-то всё улеглось, я так и не понял, почему все так переполошились, ведь ничего страшного не произошло.
Вечером к нам домой пришли мужчина и женщина, они разглядывали меня, а всё остальное время смотрели в пол, и если что-то говорили, то очень тихо и извиняющимся тоном в отличие от моих родителей, которые кричали и жестикулировали. В какой-то момент мне даже самому стало страшно от того, как мой отец рычал на них. Они всё выслушали, а потом забрали велосипед, который ранее притащил отец, и тихо удалились.
