Николай Бутенко - Почемушки для избранных

Каждый вечер черепаха

Вдоль по берегу гуляет.

Даже в дождик черепаха

В домик свой не поспешает.

А зачем спешить туда,

Где находишься всегда?

Лягушка,

выпрыгнув из речки

– Ква-ква, —

сказала первым встречным, —

Чтоб поскорей обуться в тапки

Должны подсохнуть наши лапки.

По бережку мы скачем дружно, —

Стряхнуть воды остатки нужно.

Когда подсохли, подсушились,

Пыльцой цветочною покрылись.

– Ква-ква, —

Обратно в речку скачут, —

Помыть их нужно, —

Чуть не плачут.

Покуда мылись и сушились,

Ходить лягушки разучились!

– Ах ты, ёж —

две пары ножек

И колючий мячик! —

Почему от нас ты, ёжик,

Чёрный носик прячешь?

– Оттого, что я, ребятки,

Обожаю игры в прятки!

Плачет ёжик, плачет горько:

– Тяжело на свете жить.

Из-за остреньких иголок

Не хотят со мной дружить.

– Ёжик, миленький,

не плачь,

Не горюй, не надо.

Лучше ты иголки спрячь,

Здесь тебе все рады!

В дикой Африке, ребята,

Было всё не так когда-то:

Леопарды в джунглях жили,

Шубки чёрные носили

До весны.

А в зной, в жару,

Чтоб не портится добру,

На храненье в склад лесной

Скарб несли нехитрый свой.

Вот однажды леопард

Шубку сдал весной на склад.

Ни к чему до ноября

Ей лежать без дела зря.

Шубку осенью дождливой

Он принёс домой счастливый,

А когда её надел,

То внезапно обомлел:

Шубка вся была измята

В рыжевато-жёлтых пятнах.

Как несчастный леопард

Разобижен был на склад.

С той поры в пятнистой шкуре

Ходит он повсюду хмурый.

Как об этом вспоминает —

Рёвом джунгли оглашает.

А вот в джунглях на Суматре

В чёрных шубках, если верить

Обитают леопарды

И зовут их там – пантеры!

Безутешно плачет омуль:

– Не найти дорогу к дому.

Под водою в шторм песчинки

Скрыли тропки и тропинки…

Горько омулю, обидно —

Слёз в воде и тех не видно!

Сын лягушки всюду хвастал:

– Я совсем не головастик.

Присмотритесь: внешний вид,

Подтвердит – чем я не кит?

А что мал и хвостик тонок,

Так ведь я ещё – китёнок!

Ах, какая мученица —

Бархатная гусеница.

Всем стремится доказать,

Что и ей дано летать.

Пусть лишь час её пробьёт —

В небо бабочкой вспорхнёт!