– Здравствуй, здравствуй. Я тоже рад тебя видеть. Я спешил к тебе. Такой прекрасный вечер за окном. Давай пройдемся.
Ты слышишь, как тихо вокруг. Мне кажется, что я могу сейчас прочитать твои мысли. Они обо мне? Правда? Я так и думал. Ты беспокоишься за меня? Спасибо, а я и не сомневался в этом. Наверное, звучит слишком самоуверенно, но ты балуешь меня, и я уже привык.
Вот и подходит к концу этот день. Закат прекрасен. Тебе нравится? Ну, с этим спорить сложно; я тоже рассвет люблю не меньше. Но закат… Есть в нем какая-то волнующая безысходность с нотами рассветной надежды, ведь правда?
А день оказался непростым… Не могу сказать, что остался собою абсолютно доволен. Как-то у меня все неловко выходит. Нет? Я не прав? Спасибо за твою ложь. Не злись. Я пошутил. Кто, как не ты, всегда говоришь мне правду. Рассказать с самого начала и по порядку?
Я почему-то взволнован. Ты же знаешь, как долго я готовился к этому. Да-да, мы вместе все придумали. Я не умаляю твои заслуги, но согласись, делать мне все пришлось самому. Хотя, мне теперь кажется, что и план наш был не очень… Что ты говоришь? Не томить, а начать, в конце концов, рассказывать? Хорошо.
Итак, утром я поймал такси. Не могу сказать, что с легкостью расстался с немалой суммой денег, которую запросил водитель. С трудом теперь представляю, как мы проживем последние дни недели… Боюсь, что уложиться в наш лимит будет крайне трудно. Придется что-то урезать. Но что? Я уже и в самом деле не знаю. Что ты говоришь? Не отвлекаться? Ладно, я постараюсь.
Дождь лил не переставая. Признаюсь, альтернативы такси в такую погоду не было. Иначе моему костюму пришлось бы несладко. Да и туфлям – тоже. Вроде и надеваю все это редко, только по особым случаям. А как ты понимаешь, случаев этих сейчас совсем немного. Но каждый раз я с грустью замечаю очередную потертость. Еще немного – и вряд ли мне удастся выглядеть более-менее достойно. А знаешь, мне сейчас вспомнилось, как я был красив в этом наряде в свой первый рабочий день. Мы с женой тщательно подбирали все вещи в дорогущем отделе только что открывшегося торгового центра. Мы были так счастливы тогда. Она провожала меня на работу, целовала крепко и нежно. Она заботливо поправляла галстук и желала удачного рабочего дня. Да…
Я снова отвлекся? Помню, что мы договорились не вспоминать об этом. Но понимаешь, иногда так трудно заставить себя не думать о тех днях. Замечательных днях… Ты считаешь, она поступила подло и жестоко? Да, это так. Она бросила меня в тот момент, когда ее поддержка и любовь были мне нужнее всего на свете? И это – правда. Но, согласись, не каждому под силу выдержать такое. Если бы она действительно меня любила, то не смогла бы так поступить? Возможно… А впрочем, мы же решили, что не будем судить ее слишком строго. Кто знает, как бы я поступил на ее месте? Разумеется, по-другому? Спасибо, что так хорошо обо мне думаешь, я в этом не уверен. Терпение человека не безгранично, а любовь – чувство сильное, способное выдержать многое, но, как мне кажется, хрупкое. С ней надо обращаться бережно. Считаешь, что я не прав? Что настоящей любви все – нипочем? Она справится с любыми трудностями и будет, как маяк, светить любящим сердцам, помогая найти путь в самые ненастные дни? Возможно… Я, пожалуй, останусь сейчас в стороне и не стану делать окончательных выводов. Мне казалось, что любовь жила в ее сердце. А там, кто знает… Может, я был не прав.
Хорошо, хорошо. Прекратим терзать свою душу. Она и так, словно изодранный флаг на терпящем бедствие корабле: еще развевается на ветру, но вот-вот пойдет ко дну. Снова я пессимистичен? Прости, не хотел. Ты же знаешь, как я стараюсь держаться.
На чем я остановился? Да, так вот. Дождь все равно изрядно намочил меня, хотя сделать пришлось буквально несколько шагов. Я открыл тяжелую дверь и оказался в небольшом помещении. Если быть более точным – то в крошечной комнатке, где перед турникетом сидел охранник и записывал данные всех посетителей, сверяясь со своим списком. Он потребовал у меня паспорт и как-то слишком придирчиво изучал страницы. Я уж было решил, что все не срастется с самого начала. И знаешь, даже как-то обрадовался. Сказал себе: ну, значит, так тому и быть. Кто бы мог подумать, что я труслив? Да я и сам о себе так не думал. Вот тебе лишнее доказательство, как сильно может человек измениться, оказавшись в цепких объятиях каверзной и непредсказуемой судьбы. Ты считаешь, что это от слишком частых неудач, преследовавших меня последние пять лет? И я немного потерял себя на жизненном пути, поэтому и трушу? Надеюсь, что мне уже выпал шанс вернуть себе свое «я». Считаешь, что и сомневаться не стоит? Вот, кто на самом деле смелый!
Итак, продолжаю. Не удалось сбежать в самом начале. Охранник таки пропустил меня. Я открыл следующую массивную дверь и оказался в огромном холле. Скажу тебе, что мне не доводилось видеть ничего подобного, а это, как бы я не был уничижителен в отношении себя, о чем-то да говорит. Ты же знаешь, что на пике своей карьеры мне приходилось посещать очень респектабельные офисы. Но такой яркой и беззастенчивой роскоши мне не случалось видеть. Если честно, я вначале сдвинуться с места не мог. Так и стоял посередине холла и все пытался определиться со стилем, с задумкой дизайнеров касательно внутренней отделки. Не скажу, что мне это удалось. И тут я вновь засомневался в собственных силах. Столько лет прошло. Я, конечно, старался быть в курсе последних мировых тенденций, но вероятно, что-то все же упустил. Не смог бы я выполнить эту работу. Полагаешь, что там было смешение стилей, а проще говоря, дорогая безвкусица? Не знаю, правда. Я бы не был столь критичен. В общем, хорошо, что меня отвлекли от созерцания местных «красот». Неизвестно, хватило бы у меня смелости, пробыв там еще несколько минут, пойти дальше.
Ко мне обратилась молодая девушка и предложила следовать за ней, в зал для собеседования. Чтобы не повторяться, я лучше скажу сразу: в этом здании все выглядело очень дорогим. Что ты говоришь? И таким же безвкусным? Перестань, это слишком. Просто я отвык от такой жизни. Она режет мне глаз. Золотая мишура, каким бы толстым слоем не была нанесена, не скрывает теперь от меня серость и убогость базового слоя.
Я порядком удивился, скажу тебе, когда увидел, сколько претендентов собралось в зале ожидания. Точную цифру не назову, но человек двадцать там было точно. В основном молодые ребята, лет тридцати, несколько мужчин моего возраста (назовем его периодом зрелости), и одна женщина. Сколько ей лет? Хм, вопрос… Не скажу тебе. Выглядела она беззащитным ребенком. Почему? Понимаешь, она очень маленького роста, худенькая и вся какая-то бесцветная. Она была одета во все светло-серое. Бледность кожи и невыразительный цвет волос, какой-то пыльно-русый, делали ее совершенно обезличенной. Правда, забегу вперед и скажу, что она оказалась очень милой и приятной в общении. Понравилась? Мне? Да нет, мне стало ее жаль…
