Чудесная погода: жаркое солнце, зеленые кроны деревьев, цветущие поля, быстрые прохладные реки с песчаными берегами, задорная молодежь, плещущаяся в их водах. Любимая пора подростков. Однако…
В моем доме царит мрак: все окна зашторены, стоит полная тишина, прохладная, гнетущая атмосфера витает во всем его пространстве. И все почему? Потому, что у меня день рождения, сто пятый. Скоро начнут стягиваться со всех сторон доброжелатели с их подарками, а главное, снова придет Сид. Никак не угомонится! И ведь понимает, что своим приходом только испоганит мне настроение и испортит мне очередной юбилей.
Сид – мой враг детства. Этот ведьмак всю мою юность задирался, издевался и воевал со мной. Все его эксперименты и издевки доходили до абсурда. «А если я проткну тебе обе руки, твой дар пропадет? А если их отсечь? А говорят, если отрезать у целительницы косу, она станет дикая, как Калитанская кошка». Сид всегда был, есть и будет сволочью. Вот только… Если раньше меня он считал серой мышью и недоделком, то сейчас он видит во мне первую красавицу нашего поселка. Нет, он меня не любит, просто привык получать лучшее. Пока были живы мои родители, он и на шаг к дому не подходил. Но как только их не стало, ведьмак стал обивать мой порог. От изнасилования оскорбленным моими отказами Сидом меня спасало только мое открытое заявление о том, что лишившись невинности, я потеряю дар. А за потерю единственной на тысячу миль целительницы народ ему спасибо не скажет. После обнародования столь печальной новости и люди, и Сид сбавили напор ухаживаний. Потому я и живу одна.
И сегодня я не желаю видеть никого. Но кто будет меня спрашивать?
Вот и первый гость. В дверь раздался тихий, неуверенный стук.
«Не Сид», – вздохнула я облегченно.
Я махнула рукой с другого конца зала, открывая парадную дверь. На пороге стояла девочка лет семи, в летнем сарафане, с двумя торчащими косичками.
– Проходи, – позвала я, приближаясь. – Тебе нужна помощь?
Девчушка, разглядев меня, просияла лицом. По-видимому, вместо молодой девушки она ожидала увидеть столетнюю бабку.
– Нет, – покачала она головой и протянула мне корзину. – Вот. Это вам от мамы, на день рождения!
– Не стой на пороге, заходи внутрь. Я освобожу корзинку и отдам тебе, – приняла я подарок.
Девочка с опаской зашла в чужой мрачный дом, оглядываясь по сторонам.
– Не бойся. Я просто не люблю жару и спряталась от палящих солнечных лучей, – попыталась я вселить в нее уверенность, разбирая корзину.
В ней оказались печеные пирожки и самодельная открытка. «Госпожа Долина, поздравляем с днем вашего рождения! Искренне желаем вам долгих и счастливых лет жизни. Мы с мужем никогда не устанем вас благодарить за вашу помощь и доброе сердце. Пусть и ваши мечты сбываются! Маргарита и Алек Теренс».
Я улыбнулась. Подобные поздравления и благодарности получать всегда приятно. Но…
– Ваши бы слова да богу в уши, – сказала я тихо с легкой грустью.
Я положила в корзинку небольшую деревянную куклу марионетку в цветастом платье и вернулась к ожидающей меня девочке.
– Держи, малышка. Родителям спасибо передай, – протянула я ей сувенир.
Девчушка, как увидала игрушку, вся просияла от счастья, поблагодарила и немедля направилась домой, по пути играя куклой на веревочках. Теперь домой она шагала не одна, а с новой подругой. Некоторым семьям не по карману диковинные вещи. А эту семью я помнила хорошо. Отца малышки, Алека Теренса придавило огромное дерево во время работы. Хребет лесоруба был сломан, печень внутри истекала кровью. Жить ему оставалось всего ничего, только коллеги его вовремя ко мне пришли. Так и познакомилась я с их семьей. А что касается куклы, так это мое хобби. Должна же я чем-то заниматься, пока работы нет? Вот и вырезаю диковинки разные, шью маленькую одежду, вяжу, вышиваю… В общем, пропадаю в одиночестве. Но бедности не знаю. Люди по-всякому благодарят. То пирогов свежих принесут, то тканей разнообразных, то овощами благодарность выкажут, а кто обеспечен, тот ради здоровья и денег не жалеет. Казалось бы… Живи и радуйся.
Но…
«Бам, бам, бам!» – дверь содрогнулась от мощнейших ударов, словно не стучали, а тараном пробивались.
Я обреченно села в свое любимое старое кресло, когда-то давно именуемое троном, и открыла дверь телекинетической силой, иначе вынесет совсем.
В большой темный зал ввалился мужчина размером с приличного медведя («грызли» – как обзывала я его мысленно), а за ним еще трое, ведущие за цепи… демона? Вот так-так.
Я нервно откинула каштановые кудри за спину и раздраженно закинула ногу на ногу. Хорошо, что я заранее облачилась в весьма закрытое платье голубого цвета. Вырез под горло, рукавов нет, свободная юбка до щиколоток, без вырезов, надрезов, все наглухо. Лишь обруч на голове платиновый, наследство от мамы.
– Долинка, привет. А вот и я! Сюрприз! – пророкотал Сид, звонко хохотнув при этом. – Ждала?
– Тебя и ждать не надо, все равно заявишься. Зачем пришел? – буркнула я.
– Как зачем? На день рождения! Я с подарком.
Здоровый детина, в груде металлолома и шкур, с золотоволосой шевелюрой, широко и подло улыбнулся, явно приготовив мне очередную гадость. Широкая челюсть, поросячьи серые глазки, огромный нос, щетина и запах эля… Ненавижу! Ведьмак, что и говорить.
– Но сначала… – приблизился он ко мне, но я быстро его остановила, выставив прозрачную стену перед собой.
– Мне ничего от тебя не нужно! Уходи! И забирай с собой всю свою компанию.
– Э, нет, детка! Поцелуй я с тебя взыму, – проломил он мою стену контрзаклинанием, подавшись вперед.
Я подняла в воздух магией старую вазу и запустила прямо в рожу маньяку. Та со звоном разбилась, рассекая ему бровь и губу, а я подскочила с кресла и спряталась за его высокую спинку.
– Уходи!
– Сучка… – сплюнул он прямо на мраморный пол. – Ну хорошо, Долина. Еще молить меня будешь о милости, сама в кровать прыгнешь, как время придет.
Он поманил своих спутников к себе, и те, изо всех сил натягивая цепи, подтащили к нему упирающегося страшного демона, закованного в ведьминские кандалы и ошейник. Весь его вид был ужасен, не рожа, это само собой, а тело. Торс покрыт свежими шрамами и открытыми кровоточащими ранами. Местами виднеются ожоги от раскаленного прута, закругленные к спине большие рога посечены так, словно их пытались пилить. И если ожоги для демона это не пытка, то издевательство над рогами – полное унижение!
– Вот он, подарок мой, – произнес Сид самодовольно. – Принимай раба. Ловил этого инкуба почти полгода. Оцени мой тяжкий труд!
– Зачем мне раб? Да еще и необузданный демон? – изумилась я.
– Затем. Не хочешь меня, бери его! Иначе опять буду разбирать на ингредиенты. Он регенерирует, зараза. Но это даже и к лучшему, не надо пятьсот штук отлавливать, чтобы добывать, скажем, глаз…
