Молодой, совершенно никому не известный поэт, подрабатывал на мельнице. Погруженный в причудливый мир своих грез и фантазий, он не замечал робких взглядов дочери мельника. Постиранную и заштопанную её трудолюбивыми ручками одежду, он принимал с искренней благодарностью. Но ценил как её простое и доброе человеческое участие.
Но и сам Поэт тоже страдал и томился от неразделенной влюбленности в прекрасную принцессу, дочь самого короля.
Прекрасная и недоступная принцесса жила в королевском замке. И все ночи Поэта – звездные и безлунные, дождливые и безмолвные, все они были отданы поэзии, воспевающей её красоту. По ночам он засыпал над стихами, посвящёнными ей одной, просыпался и снова писал.
Однажды Поэт узнал, что вскоре должна состояться коронация принцессы. Ему так хотелось поздравить её и выразить своё восхищение, что он ночь напролёт думал, как осуществить задуманное. Ведь он прекрасно понимал, что помощник мельника, неизвестный поэт, не может быть представлен ко двору. Но влюбленный Поэт всё же придумал один единственный способ, как оказаться на придворном торжестве, чтобы познакомиться с принцессой. Он склеил листы бумаги, сплошь исписанные его же стихами в честь её восхождения на престол. Потом обклеил ими причудливо сплетённые между собой ветви. И получились крылья для полёта. Потом сбегал в лес и набрал там большую корзину полевых цветов. Обвязался канатом, закрепив себя между крыльями так, чтобы они оставались легко управляемыми. И, повесив себе нашею котомку со стихами, взял в руки корзину, полную цветов, и…
Рано утром с попутным ветерком Поэт полетел поздравлять принцессу. На прощанье помахать ему вслед выбежала дочь мельника. По её милому лицу, среди ярких веснушек, катились слезы. Она всё махала, махала ему вслед своими натруженными красными ручками, прощаясь с ним. А Поэт, изо всех сил размахивая своими самодельными крыльями, поднимался всё выше и выше.
И поэтому дочь мельника, там, внизу на земле, становилась всё дальше и дальше, казалась маленькой куколкой, пока вовсе не затерялась и стала едва различима среди цветущих лугов.
Поэт догадывался о её чувствах и ценил её сердечность, но уж слишком она была непохожа на принцессу. Трудно было отнести к ней те возвышенные метафоры, которыми дышала его поэзия.
С попутным ветром он летел высоко, и вскоре показались башни королевского дворца, откуда доносилась торжественная музыка. Поэт стал сильнее дергать за канат. Крылья захлопали чаще, и он полетел еще быстрее, обгоняя стаи пролетающих мимо птиц. И тут он увидел, что летит над дворцовой площадью. Его крылья-стихи, распахнутые над процессией коронации, лучшее поздравление, как ему представлялось. Из корзины он брал душистые цветы и бросал вниз, а из котомки, висящей у него на шее, щедрой рукой осыпал стихами процессию, впереди которой шествовала принцесса. Пятьдесят пажей чинно несли за нею длинный шлейф, с вышитым на нём золотыми нитями и драгоценными камнями её древний герб. Казалось бы, и дальше всё должно было бы продолжаться точно, как в его мечтах Принцесса должна была поднять голову и, прочитав его стихи, посвященные ей, восхититься и....
И принцесса действительно подняла голову. Но лишь ужаснулась и испугалась, не желая даже строчки из его поэзии прочесть, не то, чтобы его поэмы, посвященные её коронации читать. Принцесса дико завопила и заметалась по площади. И её, и придворную свиту испугало появление летучего самозванца, бросающего бог весть что на их головы, нарушая прекрасный дворцовый этикет коронации. Подоспевшая стража натянула луки. И стая проворных стрел устремилась в сторону Поэта, а с их точки зрения – в смутьяна. Хорошо, что огромная корзина, полная цветов, и котомка, плотно набитая стихами, спасли его, приняв на себя удары стрел так, что и корзина с цветами, и его крылья со стихами превратились в огромного ежа с торчащими стрелами вместо колючек. Поэт стал отчаянно дергать канаты. Слезы обиды и досады застилали его глаза. Горько сетуя на судьбу-злодейку, не разбирая направления, он летел и летел, спасаясь бегством. Его уносило всё дальше и дальше от тех мест. И в разлуке с мечтою он не заметил, как долго был в полете. Но вдруг увидел, что летит над чужими, незнакомыми ему местами. Как бескрайнее песчаное море, под ним простиралась пустыня. Поэт присмотрелся и увидел, что через пески идёт женщина, за подол которой цеплялось несколько дочерна загорелых ребятишек. Следом за ними брёл верблюд. Поэт стал спускаться.
