Всю свою сознательную жизнь я посвятил службе в армии. На разных должностях и с разным количеством звездочек на погонах. Многое в армейской жизни случалось – и со мной, и с моими друзьями. Зачастую истории вспоминаются весьма и весьма забавные. Некоторые происходили со мной, другие – с моими коллегами, но при моем непосредственном участии. Решил я объединить их с помощью некоего главного героя – назовем его капитаном Лукиным.
Что он за человек? Неудачник, звезд с неба не хватающий, к своим сорока годам дослужившийся аж до капитана, другие в его годы носят полковничьи папахи, а кое-кто и лампасы генеральские примеряет уже. Ну, жизнь так сложилась…
А сложилась она у нашего капитана таким образом, что влипал он постоянно в какие-то катаклизмы, далеко не всегда приятные. Хотя по-разному бывало. Вот о некоторых его похождениях мы и расскажем.
История первая. Неожиданная развязка.
Утро понедельника для пьющего человека редко бывает радостным. Уж какая там радость, когда шершавый язык скребет сухое нёбо, глаза не открываются, а мысли… Ну, это даже не мысли, так, какие-то обрывки…
Среди этих обрывков Лукин пытался ухватить хотя бы что-то, похожее на узнаваемое словосочетание. Первый обрывок, который удалось ухватить остатками сознания, заключался в вопросе: «Где я?»… Похлопав рукой вокруг себя, Лукин понял, что он вроде бы дома, на своем диване, даже раздетый и под одеялом. Второй обрывок выкристаллизовался в следующий вопрос: «Какой сегодня день? Хоть бы не понедельник!!!».
Но чудес не бывает – утро было именно понедельничное. А для служивого человека это означало одно: незаметно просочиться на службу и укрыться в своем кабинете, где потихоньку прийти в себя, отпаиваясь газировкой, не удастся. Понедельник в войсках – командирский день. А следовательно, все офицеры и прапорщики мотострелкового полка, где тянул лямку начальник солдатского клуба капитан Лукин, ровно в 8.00 должны выстроиться на плацу и предстать перед строгими очами командира полка подполковника Амбарцумяна.
Вчера все было хорошо… Правда, вечер вспоминался с большим трудом, но в целом… Воскресный день для начальника клуба – самый что ни на есть рабочий – кино надо личному составу крутить, концерты художественной самодеятельности проводить. Но зато в полку никакого начальства не наблюдается, а посему вполне можно и причаститься… Вот к вечеру и напричащался до розовых бегемотиков.
Описывать сборы на службу нашего капитана мы не будем. Скажем только, что завтрак, как и умывание с бритьем, были проигнорированы напрочь по причине полного отсутствия сил, времени и желания. И в изжеванном кителе, замызганных брюках и нечищеных сапогах Лукин поплелся на Голгофу. Ничего хорошего от утреннего рандеву с командиром полка ожидать не приходилось.
Подполковник Амбарцумян чувствовал себя не намного лучше капитана Лукина. Конечно, пил он благородные напитки, а не плебейскую водку, но даже десятилетний коньяк, употребленный накануне в значительном количестве, отнюдь не способствует хорошему самочувствию понедельничным утром… А посему к строю замерших по команде «Смирно!» офицеров он вышел, полыхая красной физиономией и заранее рыча матерные слова. Повод для разноса ему был не нужен – в полку в понедельник просто не может быть все в порядке. Это аксиома, не требующая доказательств. Так что досталось всем без разбора. Ну, такое уж настроение было у подполковника.
Бедолаге Лукину было абсолютно наплевать на словесные рулады командира. Перед потухшим взором капитана назойливо маячила запотевшая кружка с холодным пивом. Пот градом тек из-под фуражки, но пошевелиться в строю было нельзя, потому капельки превращались в ручейки и стекали за шиворот, не добавляя приятных ощущений.
Выговорившись всласть, командир окинул орлиным взглядом притихший строй офицеров и начал вторую серию своего выступления.
– Ну, что, мать вашу так и разэдак, как вы служить собираетесь? Я ж точно знаю, что вчера наклюкались в драбадан! А ну, кто вчера бухал – выйти из строя!
Ага, что называется – щаз! Дураков нема! Строй не шелохнулся… Хотя нет, очень даже шелохнулся! Капитан Лукин, не выдержавший пытки прямостояния на дрожащих ногах, вышел… Нет, даже не вышел, а буквально выпал из строя, в последнюю секунду удержавшись на ногах.
Строй ахнул и замер… Что-то сейчас будет! Амбарцумян оглядел помятую фигуру похмельного капитана и выдал то, что от него никак не ожидали.
– Так, начальник штаба, ставь задачи командирам подразделений. Капитан Лукин, марш в мою машину, поедем хаш кушать!
Конечно, свой выговор Лукин впоследствии получил. Но разве есть разница между четырнадцатью и пятнадцатью выговорами? Никакой! Зато прекрасный хаш в армянском ресторанчике да под стопочку ледяной водки не просто вернул капитана к жизни. Он вернул ему веру в человечество! А это стоит не одного выговора!
История вторая. Злоключения с холодильником.
Ну, не хотел Лукин покупать этот холодильник! Как чувствовал – добра от этой покупки не жди. Но, говоря словами великого А.С. Пушкина, «что мне делать с проклятою бабой?»… Жена Татьяна запилила окончательно.
Нет, конечно, холодильник был нужен и даже необходим. Это сейчас иди в магазин и покупай, были бы деньги. А в описываемые времена царствовал дефицит! Летом Лукин был отлучен от ванной комнаты, ибо в ванне плавали в холодной воде продукты, как то: масло сливочное в стеклянной банке, борщ в кастрюльке, колбаса в целлофановом пакете и т.д., и т.п., и так далее. Охлаждались. Но денег было жаль нестерпимо, так как лелеял Лукин мечту о мотоцикле. Однако пока он предавался своим мечтам, супруга его проникла в кабинет замполита полка и вымолила у него заветный талончик на приобретение в военторговском магазине холодильника по имени «Юрюзань». Ну, и куда бедному капитану было деваться? Пришлось лезть в потаенное (как он наивно думал) место и доставать мотоциклетную заначку.
В общем, в тот же день дефицитный холодильник занял давно приготовленное Татьяной место на кухне в углу между газовой плитой и раковиной. Не очень удобно, но другого места просто не нашлось. Лукин, с трудом заталкивая холодильник на кухню, все же поинтересовался:
А куда мы его включать будем? Розетки ведь нет?
Тут надо пояснить, что жили Лукины во флигеле, который снимали у хозяина домика на окраине военного городка. Флигель состоял из одной комнаты, а под кухню приспособили темный чулан. Окна в чулане, преобразившимся в кухню, не было, поэтому весь день под потолком горела стоваттная лампочка, освещая владения Татьяны.
– Это у тебя ничего нет, – отвечала Татьяна. Я позвала Сережу… Ну, солдатика твоего из клуба, он нам розетку сделал и электричество провел…
