Молодой мужчина встречал рассвет, сидя на своем белом троне, во дворце из горного хрусталя, который, словно слеза, сверкая в окружении Темных гор, возвышался над Измиром. Правитель был божественно красив, светлая кожа его отдавала легким золотым светом, бледным, в сравнении с жгучим расплавленным золотом глаз. Идеальные черты лица слишком ярко выступали на фоне черных как смоль волос, что придавало ему еще большей отстраненности от окружающего мира, чем было на самом деле.
Мужчина встал и подошел к окну, почувствовать, как солнце начало вставать из-за горизонта. Именно почувствовать, потому как увидеть ослепительную красоту рассвета он не мог. Мужчина был слеп. Слепой король никогда не считал себя увечным, в замен обычного зрения ему было дано особое душевное чутье, с помощью которого он создал столько прекрасного. Раньше каждый день приносил ему счастье и рождение новой жизни, но сегодня он должен был попрощаться со своим домом.
«Господин!» обратился к нему маленький фэйри, – серебряный дракон прибыл к вашим воротам.
Крошечный волшебник, не рискуя поднять голову, кланяясь, исподлобья посматривал на реакцию своего повелителя. Хрустальный король молча кивнул и медленно поплыл к своему трону. Даже таких гостей, повелитель здешних высот не встречал стоя.
Фэйри, так же, не проронив ни слова, умчался за гостем, на ходу размышляя, о том, как печален и отстранен, стал его хозяин. Весь замок ожидал конца, король Аустри, так горячо любимый своим народом, собирался покинуть этот мир и не скрывал этого, покинуть самым печальным образом, а все подданные Восточного ветра, уходили за ним. То было самое тоскливое время, время лжи, потому что никто, кроме жителей Хрустального не должен был знать обо всем, фэйри и прочим приходилось скрывать слишком многое от остальных народов, которые сновали по королевству. Маленький волшебник думал, что было бы, если бы они остались жить дальше, без своего властелина, но тот час отогнал эти ужасные мысли. Для Востока не было жизни большей, чем Аустри, уйдет он и даже воздух изменится в опустевшем крае.
Владыка Фальк! Низко поклонился фэйри, дракону. Скорее не из уважения, а из страха перед огромным серебряным чудовищем, которое возвышалось над ним. Капитан драконьей расы, самый важный из оставшихся крылатых змеев, заслужил свое звание не за мягкий нрав, история этого существа и всего их рода пугала жителей всего Измира, а не только маленьких фэйри. Но этому лакею приходилось часто видится с драконами, поэтому он смог собрать храбрость в кулак и продолжить. – Король Аустри, Восточный ветер, ждет вас в своем троном зале.
Спасибо. Перебил лакея дракон. – Дальше я сам.
И, огромный серебряный змей, расправив свои крылья, стал подниматься к вершине замка. Стоит заметить, что, не смотря на огромную высоту башни, из которой Хрустальный король наблюдал за миром, Серебрянный преодолел расстояние за несколько взмахов и в мгновенье скрылся выше облаков, оставив ослепленного фэйри одного.
Повелитель! Сразу перешел к делу, Фальк. Драконы-воины не умели вести церемонии, даже если они были на приеме у своего создателя. – Почти весь мой народ истреблен, я не могу согласиться с вашим решением, мы должны отомстить. Начал дракон, всем огромным телом выражая свое негодование.
Кому? Почти со скукой ответил Аустри. – Многих своих братьев ты сам перебил в момент безумства, а в остальном, вы бессильны против Первых, все идет своим чередом, так было суждено, однажды вы сможете отомстить, а потом, последуете за мной.
Но, мой король?!!
Это все! Всё так же безучастно отвечал Хрустальный король. – Сегодня именно тот день, когда мы попрощаемся, дитя мое, не стоит мучать меня расспросами, решение принято. Вы, обезумев начали эту войну, а я готов отвечать за поступки тех, кого привел в этот мир. Мой брат не имел права убивать драконов, хотя они и пересекли границы его владений. Он не должен был, но стал, и в этом нет ничего неожианного для меня. Сегодня я уйду из этого мира, и думаю. что заберу с собой Нордри, если так сложилась судьба, то оно того стоит, что бы сохранить этот мир, мы пожертвуем собой. Уходи.
Фальк видел, насколько Слепому Королю тяжело дается такое решение, идти на битву с собственным братом, зная, что оба они ее не переживут. И все из-за безумной войны драконов. Фальк хотел помешать этому, но не мог объяснить или как-то оправдать поведение стаи. Что-то пошло не так и обернулось катастрофой, и именно они должны были погибнуть, а теперь вся расса драконов останется в неоплатном долгу перед Аустри.
Если такова ваша воля. Сказал дракон и ушел, понимая, что не сможет убедить ни в чем мудрейшего из Стражей Мира.
Такова судьба вселенной. Прошептал Восточный ветер, теряющий свое золотое сияние на глазах.
Мир вот-вот должен был измениться, его семья, Стражи сторон света, не смогли справиться со своей властью, а некоторые пустились в подлые предательства. Восток понимал, что проиграет эту битву, не смотря на убеждения Мраморного короля Запада, в том, что он сможет выжить и отправить Снежного короля к Всематери.
Аустри знал, что его сила творения и созидания ничто, по сравнению с неукротимой мощью Севера, чистой смерти. Слепой король не видел своих братьев, но чувствовал яд, который расползался по их семье, и ему оставалось только надеяться, что сегодняшняя жертва заберет с собой и эту тьму.
Нордри, его всесильный брат никогда не был добрым и мягким, но всегда оставался самым благоразумным из Четверки. Что же произошло, что он поддался тьме? Аустри не чувствовал ничего в той стороне, где жил его брат, как и всегда. Ледяная стена, за которой прятался Нордри, отгородила его от всего мира и именно это вселяло в чистую душу Аустри сомнения, хорошо подогреваемые Вестри, который всячески показывал свою любовь к семье.
Как же так получилось, что самые светлые и благоразумные братья, стали вовлечены во все эти интриги, как же сильно ему не хотелось идти на поединок. Но Восточный ветер был ответственен за тех, кого призывал и не мог не отомстить за Драконов. Целый народ был уничтожен, фактически истреблен в междоусобной войне, но многие, очень многие, пали у черного леса, у ворот Снежного короля. Аустри постоянно видел, как его дети, падают на снег, убитые ледяной стеной. Он не мог простить себе этого, да и брату тоже.
