Из записей дневника Дана Моро:
«Весь путь к дому мы провели в молчании и это оказалось крайне неловко. Я хотел заговорить с ней, но мой язык словно онемел, а водитель такси то и дело с интересом поглядывал в зеркало заднего вида, очевидно, приняв нас за супружескую пару, которая вот–вот разгорится скандалом.
Аврора была напугана, не понимаю только отчего, уж кто и должен чувствовать себя не в своей тарелке, так это я сам. Весь вечер я не мог отвести от нее глаз – она выглядела просто потрясающе, и я слышал мысли находившихся рядом мужчин, которые готовы были раздеть ее прямо здесь. Я с трудом сдерживался, чтобы не начистить им морды, но моего сурового взгляда хватало, и они с испугом, словно маленькие трусливые зверьки, при виде хищника, подворачивали лапки и уходили с моего пути. «Это моя женщина», – твердил я мысленно, смотря на каждого из них, и иногда мне казалось, что они меня слышат.
Она крутила кольцо на пальце всю дорогу, удостоив меня взглядом лишь однажды, а я словно влюбленный мальчишка жадно пялился на ее ноги. Она редко надевала платья, но каждый раз, когда это происходило, она приковывала к себе сотни взглядов, и мне было приятно и страшно одновременно, но в глубине души, я радовался, что она не осознает, насколько красива на самом деле. Иначе, возможно, она была бы одной из миллионов безмозглых девиц, с утра до вечера занятых самолюбованием, по уши влюбленных в свое идеальное отражение.
Машина медленно остановилась, и Аврора решительно выпрыгнула из нее, не дождавшись пока я расплачусь с водителем, и тут я всерьез начал переживать, – что–то тут не так.
Когда же я вышел следом, ее чары вновь накрыли меня с головой, она божественна, как жаль, что я не могу ее поцеловать».
Когда Агата в первый раз увидела этого черноглазого, смуглого мальчика, которому было всего несколько месяцев от роду, она безоговорочно твердо решила, что именно он станет частью их семьи, частью ее самой. Желание усыновить ребенка они с Матиасом приняли единогласно и, уладив все бумажные вопросы и пройдя кучу инстанций, они все–таки обрели сына.
История этого младенца, как и у большинства малышей в детских домах, была сравнительно небольшая, и в основном состояла из медицинских сведений, а в графе о родителях значились пробелы, вероятно, они отказались вносить даже свои имена, но это для Агаты и Матиаса было делом совсем не важным.
Имя выбирали долго, и это послужило поводом для продолжительных и малоприятных споров, но, в конечном счете, Агата уступила настойчивому мужу. Так, у мальчика, наконец, появилось имя – Дан Моро.
Семья жила в Греции, в районе Каламарья. Жизнь здесь текла безмятежно и по-деревенски дремотно, а местные жители не боялись за своих детей и незакрытые автомобили. Матиас был уважаемым врачом, и, отдав большую часть своей жизни медицине, он, по собственному желанию, ушел на заслуженный отдых и стал заниматься предпринимательской деятельностью, открыв в Салониках сеть аптек.
Греция – это, в большей степени, туристический город, и Дан, с раннего детства, увлеченно изучал языки, а к своим десяти годам уже свободно говорил на русском и английском. Вскоре Агата забеременела, и на свет появились две очаровательные девочки – Дэнис и Аила, а Дан был несказанно рад, что обрел сразу двух сестер.
Родители никогда не скрывали от сына, что он приемный ребенок, а их искренняя и безграничная любовь не давала ему повода для ненужных беспокойств.
Мальчик с ранних лет интересовался религией разных стран, и, перечитав множество духовных книг, часто, в кругу семьи, делился полученными знаниями. Отец увлечение сына, всячески поддерживал, так как их семья, как и большинство жителей Греции, были Христианами. Дан никогда не делился своим мнением по этому поводу, лишь излагал факты, полученные из книг, но ему всегда не давал покоя вопрос о том, почему же все–таки существует множество религий, если Бог один? Он пытался найти ответ, и все глубже погружался в религиозные чтения.
Все началось, когда Дану исполнилось двенадцать лет. Утром семья, как обычно ждала сына к завтраку, но когда все принялась за горячие сэндвичи мальчик так и не спустился. Матиас, не подозревая не о чем дурном, поднялся в комнату сына, решив, что он попросту спит, что было совсем на него не похоже, а когда двери распахнулись, постель оказалась пуста. Дана нигде не было. Спустя несколько часов, соседи, знакомые и родственники семьи искали пропавшего ребенка по всему району, но их старания оказались безуспешными. Мальчик словно сквозь землю провалился, а к вечеру того же дня, к поискам присоединилась местная полиция.
