Осенью 2019 года я отправился в экспедицию в Папуа – Новую Гвинею, чтобы подняться на высочайший вулкан Австралии и Океании – Гилуве. Он входит в особую программу «7 вулканов» – это коллекция восхождений на самые высокие вулканы семи континентов планеты.
Горы не бывают простыми. Восхождение на вершину – это одновременно увлекательное путешествие и вызов самому себе, испытание на выносливость как физическую, так и моральную.
Экспедицию на Гилуве мы организовали небольшой командой из Москвы. Прямых рейсов в Папуа – Новую Гвинею из Москвы не существует, поэтому нам предстоял долгий, изматывающий путь на другой конец мира.
Мы летели через Стамбул и Сингапур, откуда уже смогли добраться до столицы Папуа – Новой Гвинеи Порт-Морсби. Это один из самых опасных и криминальных городов в мире. Оттуда с пересадкой мы вновь вылетели. На этот раз в город Маунт-Хаген. Весь путь занял у нас 36 часов. Наверное, это было самое длительное путешествие в моей жизни.
Маунт-Хаген расположен в горном регионе на высоте более 1500 метров над уровнем моря. Нам нужна была адаптация к такой высоте и к новому климату. Мы приступили к подготовке к восхождению.
Папуа – Новая Гвинея со всех сторон окружена океаном, поэтому у этого места свои особенности. У нас ушло два дня на то, чтобы привыкнуть к климату. После мы отправились к горе.
Самое главное, что отличало гору Гилуве от других, – ее невидимость. Когда подходишь, например, к горе Килиманджаро, высочайшему вулкану в Африке, то видишь вершину горы и понимаешь, что через несколько дней (5 или 8, в зависимости от высоты горы) будешь на вершине. Но самое важное, что уже у подножия горы можно увидеть ту цель, к которой стремишься, где должен оказаться.
Естественно, тебе может быть страшно, глаза не верят, что возможно так высоко подняться. Они обманывают, вселяя страх, а мозг не понимает, как вообще возможно туда дойти. Но шаг за шагом, поднимаясь все выше и выше, когда цель ясна, появляются силы дойти туда. До этой цели, на которой фокусируешь свой взгляд, все свое внимание, чтобы поднять над головой флаг победы, доказать себе, что смог достичь поставленной цели.
Сложность же вулкана Гилуве была в том, что мы не видели вершину, его пик. Даже когда готовились к экспедиции в Москве, мы не могли найти изображения этой горы. Итак, мы добрались до труднопроходимых джунглей.
Нас сопровождала команда папуасов – местные жители, которые обслуживали нашу экспедицию и обеспечивали нашу безопасность. Это совершенно удивительные люди. Когда мы спрашивали у них направление или время, они отвечали каждый раз одно и то же: либо говорили идти прямо, либо сообщали, что нам предстоит еще 10–15 минут пути. Но проходило 4 часа, и мы вновь слышали: «Идем прямо, нам еще 10 минут».
Папуасы часто даже не знают своего возраста, не ведут счета и, естественно, совершенно не ориентируются во времени. Поэтому каждый раз вместо 5–10 минут мы проходили очередные 6–7 часов до новой точки лагеря.
Мы шли через густые, непроходимые джунгли, постоянно поднимаясь в гору. Менялся климат, и менялось давление. Было тяжело. Но тяжелее всего было потому, что мы не видели самой горы. Этой горы как будто не существовало, но нужно было продолжать куда-то идти. Куда – неизвестно.
Пейзажи постоянно менялись. Это совершенно другой мир, другая природа: водопады, горные реки, фьорды – безумная красота. Но временами шел такой ливень, что нас практически смывало. Мы шли через заросли папоротников и болота, под солнцем и под проливным дождем. С головной болью, давлением, тошнотой – у некоторых началась горная болезнь. Это было действительно изматывающее путешествие.
Прошло несколько дней, но пик горы мы так и не видели. Саму вершину, высшую точку Гилуве мы увидели за несколько часов до финального штурма. Но самое интересное наблюдение я сделал позже. Когда у нас совершенно не осталось сил, мы были полностью истощены, а половина группы уже планировала повернуть назад, перед нами появилась потрясающей красоты гора, вулкан Гилуве.
Практически отвесная скала с опасными участками. Мой мозг внушал мне одну идею: «У тебя нет сил, это просто невозможно сделать». Но как я был удивлен, что, несмотря на весь страх и сложные отрезки в финальном штурме, мы смогли всей группой подняться на вершину вулкана меньше, чем за час.
Трудность восхождения на вулкан была не в высоте или окружающих его джунглях. А в том, что весь наш подъем мы не видели конечной цели. Но мы знали, верили и надеялись, что гора существует, она есть, и мы будем на этой вершине однажды.
Именно там, на другом конце мира, на границе с небом ко мне пришло ясное видение нового прекрасного будущего: картины улучшений и перемен. Меня переполнило глубокое чувство веры, что это видение возможно осуществить и уже сегодня к нему можно прикоснуться. Вместе с верой было и четкое понимание того, что необходимо делать и с чего начать.
К тому моменту у меня уже была своя семья, за плечами годы преподавательской и коучинговой работы, а также успешный проект сети домашних детских садов, работающих более 30 лет.
Я понимал, что накопленный мной лично и моей семьей опыт, подтвержденный практикой, должен был быть сохранен. Более того, я понимал, что если бы мы масштабировали наш подход, то смогли бы оказать реальное влияние на современных родителей, потерявшихся в сложной и разрозненной системе образования.
В свое время моя мама Наталья Сорокина так описывала эту ситуацию: «Все мы становимся родителями в определенное время и вынуждены быть педагогами для своих детей: наставлять, учить, исправлять, если что не так. Правильно мы это делаем или нет, об этом никто не задумывается, это никого не волнует».
