Глава 1
Хоть бы ты подрался
– Хоть бы ты подрался, или убил кого-нибудь, или совершил что-нибудь необыкновенное, – возмущенно выговаривала Вика своему кавалеру, когда он с жухлым цветочком являлся секунда в секунду на место встречи. Иногда Вика специально опаздывала в надежде, что Петрищев обидится и уйдет и в их отношениях возникнет хоть какое-нибудь приключение. Но юноша не обижался, а безропотно ждал, пощипывая подвядший цвет. Миниатюрная стройненькая Вика, сама аккуратистка и паинька, должна бы радоваться спокойствию и пунктуальности друга. Но Вика думала так: «Вот когда станем совсем взрослыми и поженимся, тогда замечательная заурядность Петрищева для безоблачной семейной жизни окажется незаменимой. А пока он мой кавалер, то обязан быть исключительным».
Вика завидовала подругам, когда те рассказывали о «подвигах» своих парней. Подруги, в свою очередь, завидовали Вике, потому что у нее преданный и предсказуемый друг.
В Вику Петрищев влюбился еще в детском саду. Их водили в одну группу. С тех самых пор Антон Петрищев превратился в нечто вроде ее тени: где Вика, там и он. Окружающие давно привыкли к их союзу и ставили их постоянство в пример другим. Ни самом деле Вика немного скучала в общество Антона. Она была не прочь пофлиртовать о другими парнями и радовалась их внима нию. Когда Петрищев ей за это выговаривал, девушка поджимала губки и заявляла:
– Сделай что-нибудь необыкновенное, и я ни на кого смотреть не стану.
Петрищев страдал, но не менялся.
Антон родился на три месяца раньше Вики, ему уже исполнилось семнадцать. Вика собиралась звать гостей на свой день рождения завтра. А сегодня она шла на свидание с Антоном по Пушкинскому бульвару. Они договорились встретиться возле памятника поэту, добравшись до места встречи пешком: Петрищев со стороны Большой Никитской, Вика со стороны Трубной. Пасмурное настроение Вики соответствовало погоде. Над Москвой плыли низкие тучи, влажной пылью моросил мелкий дождик.
– Завтра мне семнадцать, – размышляла Вика, – а я даже толком не целовалась! Петрищев, словно пень, станет рядом и все. – Девушке иногда хотелось, чтобы Антон перестал стесняться и рассказывать ей математические формулы, а обнял за талию, прижал к себе и долго и сильно поцеловал. От этих мыслей ее юные крепкие грудки заныли. – От него дождешься… – вздохнула Вика и в тот же миг почувствовала, что дождик перестал и она под крышей.
Кто-то раскрыл над головой девушки огромный черный зонт. Вика оглянулась и увидела высокого седого мужчину. Он шел рядом и выглядел так, будто они давно идут вместе. Вика остановилась и вопросительно уставилась на незнакомца. Седой, несмотря на седину, не казался старым и глядел на Вику голубыми глазами шаловливого ребенка. Девушка смутилась. Сказать грубость не было оснований – ее заслонили от дождя. Благодарить незнакомца тоже как будто неприлично. Вика еще больше смутилась, и ее розовые щечки покрылись пунцовым румянцем. Вика сделала шаг, шагнул и обладатель зонта. Так они некоторое время двигались по бульвару.
– Хочешь, я тебя поцелую? – неожиданно спросил голубоглазый.
– Вы с ума сошли! – возмутилась Вика. Она хотела еще что-то добавить уничижительное, но осеклась, вспомнив, что именно о поцелуях только сейчас думала. Неужели этот странный субъект догадался о ее мыслях? Седой не обратил на замешательство девушки никакого внимания и доверительно продолжал:
– Любая юная особа в семнадцать лет грезит о нежном поцелуе. Зачем же себе отказывать?
– Может, и грезит, но… с любимым! – набралась смелости Вика.
– Вика, ты меня обижаешь, – улыбнулся Седой и вонзил свои голубые зрачки в изумленные глаза девушки.
– Вы меня назвали Викой? – задала она довольно глупый вопрос.
Седой ухмыльнулся и продолжал молча разглядывать пунцовую от смущения барышню.
– Не припомню, где и когда мы встречались? – пролепетала Вика, чтобы нарушить неловкую затянувшуюся паузу.
– Мы никогда не встречались, но это не имеет ни малейшего значения, – безразличным тоном сообщил незнакомец.
– Может, вы волшебник?
– Некоторым образом. Но дело в том, что в моем мире ваши чудеса считаются обыденными пустяками….
– И как называется этот удивительный мир, где вы изволите обитать? – пойнтере совалась девушка.
– Люди иногда называют этот мир параллельным. Но я не уверен, что его название поддается определению, – признался Седой и, указав на памятник Пушкину, который уже виднелся впереди, предупредил: – Мы у цели. И кавалер твой возле бронзового Шурика топчется. Видишь?
Вика поглядела вперед и увидела справа от постамента понурую фигуру Петрищева. В руке Антона мок неизменный подвядший цветочек.
– Не замечаю в глазах барышни влюбленного восторга от предвкушения встречи с милым, – съязвил Седой.
– Я вас совсем не знаю, но с вами интересно. Его я знаю с четырех лет – и тоска, – призналась Вика и подумала, что она дрянь. Первому встречному жалуется на своего парня.
Тебе не нравится, что твой избранник порядочный и серьезный молодой человек? – посочувствовал незнакомец. Вика промолчала. Седой подмигнул ей: – Пожалуй, я тебе помогу. С завтрашнего дня все будет по-другому, – пообещал он.
– Что за день такой завтра? – не поняла девушка.
– Завтра тебе исполнится семнадцать, и по этому случаю произойдет много неожиданного…
Вика хотела спросить, откуда и этот факт ее биографии известен странному попутчику, но почувствовала на лице капли дождя и подняла голову. Черный зонтик над ней исчез и седой незнакомец с детскими голубыми глазами. Перед ней стоял Антон Петрищев и виновато улыбался. Казалось, что опоздала не Вика, а он сам. Вика брезгливо приняла мокрую от дождя гвоздичку и строго сказала:
– Антон, я должна к завтрашнему дню привести себя в порядок и помочь маме. В кино мы не пойдем. Просто проводи меня, и все.
Вика заметила, как погрустнели глаза Петрищева, но осталась непреклонна. После удивительной встречи на бульваре, загадочных слов и обещаний седого незнакомца Вике захотелось побыть одной. Когда, изрядно промокнув, они молча дошагали до Лихова переулка, девушка безразлично чмокнула Петрищева в щеку и скрылась в своем подъезде. Антон постоял немного, поглядел на дверь парадного, за которой скрылась Вика, перевел взгляд на соседний подъезд, где под мокрой плащ-палаткой торчал охранник банка «Недра», занимавшего почти весь первый этаж старинного особняка, где жила Вика, и побрел домой.
Петрищев жалел, что свидание получилось столь коротким. Он даже не успел поделиться с Викой неожиданным решением формулы для перехода от декартовой системы к полярной. Эта удивительная формула выглядела на данной прямой, как 3 + 4у – 5 = 0. Вика, конечно, не поняла бы сразу. Но Петрищев терпеливо и обстоятельно мог бы ей это разъяснить. Вернувшись из кино, они бы уселись рядышком за ее письменный стол. Антон бы взял лист бумаги и, чертя формулу, касался бы Викиной руки, чувствовал щекой ее волосы… В такие минуты Петрищев бывал счастлив.
