Когда думаешь, что миновал черную полосу жизни, оказывается, что это была всего лишь белая!
Закон Мэрфи
– А может, натурой возьмешь? – робко раздалось в телефонной трубке мобильника.
– Ну нет, сударь, прошли времена князей да бояр, взимающих оброк сомнительными продуктами!
– Я имею в виду ЭТО, – конфузливо пояснил клиент.
– ЭТО это в какой валюте? – подозрительно сощурилось левое полушарие мозга. – В долларах, рублях, евро? Я свою часть контракта выполнила: экзамен сдать помогла, будь добр, заплати, как договаривались!
– Души в тебе нет, – укоризненно простонали по ту сторону границы.
– Есть, но исключительно для близких людей! Так что плати!
– Но я же студент, – проблеял оппонент.
– А я что? НЕТ?!
Нет, я, конечно, понимаю пословицу «Курица – не птица, женщина – не человек», но я тоже бедный, голодный студент и воздухом питаться не умею! И так дела хуже некуда: плату за репетиторство задерживают, до стипендии три месяца, ибо летняя сессия только закончилась, а значит, в таком же положении почти все мои клиенты. Прибор в лаборатории перегрелся да сдох, измерять дальше не на чем, рабочий реактив в самый неподходящий момент иссяк. Мало того что эта зараза дорогая и надо переделывать двенадцать новых экспериментов по три серии минимум, тут еще комп с предыдущими результатами накрылся! Программист их случайно стер, да так, что восстановить не может! Мастер-р-р!
Ноутбук научного руководителя с дублирующей папкой уехал на конференцию в Швецию, диск с резервной копией мама, «наводя порядок», куда-то сунула и забыла куда! (В голове давно поселился тревожный звоночек, что она его просто, как обычно случайно, выкинула и теперь боится признаться. Вообще, после нежданных уборок родительницы вся квартира находится на военном положении, и вещи, срываясь с привычных районов обитания, обнаруживаются в неизвестно каких местах.) В общем, хана заделу для диплома! Плоды трудов нескольких лет псу под хвост! Как теперь заикнуться о магистратуре?
Ко всему прочему, на танцах возникли затруднения, подруга предала, молодой человек в самый неподходящий момент ушел, и бегут все от меня, словно крысы с тонущего корабля, только Витя остается. Тут еще третий день какие-то подозрительные типы по пятам следуют! Вот и сейчас один из них уже битый час за мной так ненавязчиво плетется, от самого дома увязался, гад! М-да, лестные жизненные перспективы! Но проблемы надо встречать с улыбкой! Вот нынче собираюсь в Крым съездить, отдохнуть, развеяться, а там вернусь и все решу. Благо за путевку заранее заплатила!
Зайти следом в здание подозрительный тип не решился. Собственно, он только меня настораживает, а остальным не внушает никаких тревожных мыслей: средний рост, довольно щуплое телосложение, коротко стриженные светло-русые волосы, простоватое лицо. В общем, ничем не запоминающаяся, безобидная внешность, вот только меня она почему-то крайне беспокоит. «Такой прирежет – и не заметишь!» – шипит интуиция, и (о странность!) все остальные органы ей безоговорочно верят, подгоняя и без того паникующие ноги.
Металлические набойки звонко цокали по мрамору служебной лестницы. Жизнь бьет ключом… по голове. Такое чувство, что все несчастья мира устроили симпозиум за моей спиной и услужливо шествуют следом! Я, как какое-то инферно: куда ни гляну – все превращается в пепел и прах! Вот и сейчас стоило войти в фойе, как лифт при виде вашей покорной слуги сломался. Но что такое двадцать четыре этажа для девочки на высоких шпильках?! Поднимаемся-с. Позади уже двенадцать. Надеюсь, ступеньки подо мной не обвалятся? А то мне вообще-то дико везет последнее время!
Сверху прямо на меня важно катился дядя Боря, директор предприятия. Самая идеальная фигура в природе – шар, материя в нем располагается наиболее компактно. Так вот, глядя на начальника Виктора, я в сотый раз убеждалась в аксиоме, что абсолютно все в природе, включая людей, стремится к этой форме. Шефу перевалило за сорок, и теперь он являл собой такого вот добродушного веселого колобка, человека крайне сердечного и щедрого, относящегося к своим подчиненным с отеческой теплотой да заботой.
– К жениху нашему направляешься, дочка? – довольно прищурился он.
Собственно, так он называл меня редко. Чаще «блохой» или «козой», а еще «вошью», время от времени награждая титулом «У, нечисть полосатая!».
– К нему, к нему, родимому, – решила не спорить я, все равно не докажу обратного. В голове директора я уже давно замужем за Виктором, ведущим бухгалтером данного предприятия.
Борис Аполлонович спустился еще чуть ниже, обернулся, оценил мои ножки и благодушно причмокнул:
– Ох и повезло же парню!
– Э нет, дядя Боря, – свесилась я с перил, – внешность девушки еще ни о чем не говорит, главное – язык!
– Вот ядрена вошь, – раздосадованно сплюнул он, грозя пухлым кулачком, – опять пререкается! Как тебя Витька без кляпа терпит?!
– Вашими молитвами, наверное!
Уже через два пролета послышалось, как он довольно смеется в кулак.
Итак, меня зовут Света, и в данный момент я направляюсь в кабинет своего друга детства Охотника Виктора Олеговича, чтобы забрать последнего с работы и увезти домой собирать чемоданы. Ибо если этого не сделать, то собирать его вещи мы будем уже завтра утром по дороге к аэропорту и двумя семьями.
Собственно, вот как в жизни получается: с молодым человеком меня на юг никогда не отпускали, зато с Виктором – пожалуйста! Да я, впрочем, и не жалуюсь, любовь приходит и уходит, а Витька остается навсегда. Наши отцы – лучшие друзья прямо с садика. Вместе жили, вместе учились, вместе отрабатывали практику, даже на свидания порой с одними и теми же девчонками ходили по очереди.
Вот и женились почти одновременно. И поселились как-то совсем рядом – соседи по этажу, правда, в хорошей новостройке. Ну, думаю, никто не удивится, что и жены их забеременели почти одновременно. Олег и Сашка, естественно, в то время ждали мальчиков, дабы продолжить добрые традиции настоящей мужской дружбы, но, увы, родилась я. Совсем не по плану, зато в один день с Витькой.
Папаши, конечно, сначала расстроились, но мы с Виком так здорово стусовались, то есть нашли общий язык, что скоро такой маленький конфуз, как мой женский пол, дорогие родители и не замечали. Мы даже ванну принимать друг без друга отказывались. Как-то – нам было по пять лет – эту практику попытались прекратить. Ну и скандал же тогда закатил Виктор!
