Стояла жаркая ночь. Словно огромная печь, она высушивала людские тела и сводила с ума уличных собак. Весь день нещадно палило солнце. И теперь, после захода, улицы сохраняли удушливый жар.
Филлипс, служащий газеты «Сент-Луис баннер», сидел в дальнем углу Пресс-клуба, пил и пытался расслабиться. Это был долговязый франт с меланхоличным взглядом и длинными вихрастыми волосами. Его собутыльник – Франклин, внештатный репортер – считал, что тот похож на поэта-неудачника.
Филлипс стянул с шеи галстук и расстегнул воротник. Бросив галстук на стол, он расплескал свой виски с содовой.
– Ну что за ночь, – проворчал он. – Который час, Фрэнки?
Лицо Франклина было бледным от усталости, веки опухли и покраснели. Он поднял голову и посмотрел на часы.
– Уже за полночь, – процедил Франклин, и его голова с глухим звуком опустилась на обитую кожей спинку кресла.
– За полночь? – всполошился Филлипс. – Вот это плохо. Все, мне кранты. Знаешь, что я должен был сейчас делать?
Франклин с трудом заставил себя покачать головой.
– У меня свиданье с дамой, – сказал Филлипс, вытирая платком лицо и шею. – Она меня уже заждалась. Наверное, в бешенстве?
Франклин мучительно застонал.
– Фрэнки, дружище, да я бы ничего не смог. Звучит вульгарно, но в такую ночь я недееспособен.
– Да прекрати ты! – взмолился Франклин, вытирая пот с шеи. – Я готов заморозить себя насмерть в гигантском холодильнике.
Филлипс медленно поднялся. Его худощавое лицо слегка оживилось. Нетвердой рукой он похлопал приятеля по плечу.
– А у тебя котелок-то варит, – ухмыльнулся Филлипс. – Вот это да! У нашего парня, оказывается, есть мозги! А я тут сижу, пыжусь и пыжусь! Дружище, да ты просто голова!
Франклин оттолкнул Филлипса и раздраженно сказал:
– Да сядь ты! Надрался уже.
Филлипс с серьезным видом покачал головой:
– Ничего подобного, дружище, ты подал мне шикарную идею.
– Я с места не сдвинусь. Остаюсь здесь.
Филлипс схватил друга за руку и стащил его с кресла.
– Я спасаю твою жизнь, – проговорил он. – Сейчас возьмем мотор и заночуем в морге.
Франклин изумленно уставился на собутыльника.
– Постой, – наконец заговорил он, – я не собираюсь спать в компании жмуриков! Ты совсем свихнулся.
– Ой, да ладно тебе! Какого черта? Жмурики тебя не побеспокоят. Зато представь, какая там прохлада!
Франклин покачнулся и, ухватившись за стол, промямлил:
– Это да, но… как-то не нравится мне все это. А ты думаешь, нас пустят туда?
Филлипс хитро заулыбался:
– Конечно пустят. Я знаю там одного парня. Отличный малый! Он не откажет. Все, пошли отсюда.
Лицо Франклина неожиданно приняло осмысленное выражение.
– А что, – заговорил он твердо и уверенно, – не такая уж и плохая идея. Идем.
Выбравшись на улицу, приятели остановили такси. Водитель уставился на подозрительных пассажиров и, не веря своим ушам, настороженно переспросил:
– Куда-куда?
Филлипс пропихнул Франклина в салон таксомотора и спокойно повторил:
– В окружной морг. Мы уже превратились в жаркое. Это просто ради комфорта, улавливаешь?
Водитель вылез из машины.
– Послушайте, парни, – заговорил он миролюбиво, – забудьте вы про морг. Вам домой надо. Главное, не волнуйтесь. Я постоянно имею дело с поддатыми. Доверьтесь мне. Где вы живете? Давайте, и глазом не успеете моргнуть, как я уложу вас в кровать.
Филлипс пристально посмотрел на водителя, затем сунул голову в кабину такси:
– Эй, Фрэнки, водила предложил мне залечь с ним в постель.
– А он тебе нравится? – отозвался Франклин.
Филлипс снова внимательно посмотрел на водителя.
– Ну не знаю. Выглядит ничего себе.
Водитель промокнул рукавом пот с лица.
– Да послушайте, ребята, – заговорил он умоляющим тоном. – Я не говорил, что готов переспать с вами.
Филлипс полез в авто и уселся рядом с Франклином.
– Он передумал, – разочарованно проворчал Филлипс. – Может, ему хлебальник раскрасить?
– Ну, наверно, это и к счастью, – отозвался Франклин. – От него кислятиной воняет. Не думаю, что это тебя соблазнило бы.
Водитель заглянул в окно и спросил примирительным тоном:
– Так куда едем, босс? Не совсем подходящее время для шутовства. Чертовски жарко!
– В окружной морг, – сказал Филлипс, высовываясь из окна. – Ты что, не понимаешь? Это единственное прохладное место в этом городишке, и мы держим курс прямо туда!
Водитель сокрушенно покачал головой.
– Да не получится ничего, – пояснил он. – Вас просто не пустят туда.
– Кто это сказал? Еще как пустят! У меня там знакомый.
– Что, без шуток? А меня можете провести, босс?
– Естественно! Я любого могу провести. Все, хватит толочь воду в ступе. Двигай!
Когда они подъехали к моргу, Франклин уже спал. Филлипс выволок его на раскаленную улицу, и теперь приходилось его поддерживать.
– А что будешь делать со своей колымагой? – спросил Филлипс у водителя.
– Думаю оставить ее прямо здесь. Никто не позарится.
Компания с шумом ввалилась в помещение морга. За стойкой, что отделяла офисную комнату от хранилища, читал газету дежурный. Он был ошарашен таким визитом.
– Эгей, Джо! – поприветствовал его Филлипс. – Познакомься с парочкой моих приятелей.
Джо отложил газету:
– В чем дело?
– Мы здесь заночуем у тебя, – перешел сразу к делу Филлипс. – Считай, что мы три новых жмурика.
Джо встал. Его крупное мясистое лицо затряслось от злости.
– Да вы просто упились, парни, – процедил он. – Лучше вам валить отсюда. У меня нет времени тут шутки шутить.
Водитель попятился было к двери, но Филлипс остановил его.
– Послушай, Джо, – заговорил он, – а кто эта сладкая ягодка, с которой я тебя видел прошлой ночью?
Глаза Джо мигом округлились.
– Не мог ты меня видеть ни с какой ягодкой прошлой ночью, – пробурчал он настороженно.
Филлипс ехидно заулыбался:
– Не финти! Да у нее такие груди, что следовало бы надевать на них намордник! А из-за таких ляжек на улицах машины бьются! Черт! Ну и краля!
Филлипс обернулся к своим спутникам:
– Вы не видели ничего подобного! Но знаете, когда я думаю о бедной женушке этого парня, которая мается от одиночества, сидя дома, пока ее коротышка шляется с такими красотками, как эта, я вам говорю – у меня сердце кровью обливается!
Джо щелкнул засовом и отворил небольшую дверцу на стойке.
– Хорошо, – сказал он обреченно, – заходите. Несешь полную чушь и ведь знаешь, что не было ничего, но я не хочу рисковать. Моя старуха с радостью поверит этой небылице.
Филлипс усмехнулся.
– Заходим, ребята, – скомандовал он.
Они начали спускаться по длинным пролетам мраморной лестницы. В самом низу стал чувствоваться тошнотворный запах разложения. Кода Филлипс отворил тяжелую стальную дверь, в нос ударило формальдегидом. Наконец они оказались в огромной комнате.
