Никита Тацкий - Помутнение

Уверен, что стоит? Уверен? Уверен? Уверен?

Тут так холодно, что меня бросает в дрожь.

Рано ли поздно тебе придется сделать это.

Пускай. Даже если ни в чем не уверен.

Часть I

Поисксамогосебя

Уставшие фонари еще горят на моей улице,

Уставшие лица заполняют город.

Кто-то еще хочет жить, а кто-то пытается.

Попробуй почувствовать: Горят ли фонари на твоей улице?

Появление на свет

Мы родились в пронизанных болью стенах старых больниц. Мы учились, нам давали советы как правильно жить. Что нас окружало? Холодные бетонные стены, облитые тюремным щебнем. Мы нащупывали почву в надежде стать хоть кем-то, но увы мы были рождены от одной яйцеклетки.                                      Границы безумия и желания выжить были напрочь размыты. Мы всегда дрались и ходили измученные жизнью.

Всё, что было в школьные годы превратилось в безвременный песок. В холодный безвременный песок. И каждый раз, когда я возвращаюсь туда, то чувствую только боль и сожаление потраченного времени. Иду по школьному коридору и чувствую тот самый камень в груди, что и пятнадцать лет назад. Эти холодные стены дали мне больше, чем кто-либо.

Безумие

Как только я вышел из вагины, то тут же попал в безумный мир. Безумие людей торжествовало везде. Они называли свой безумный кружок – обществом.

И если ты безумец до мозга и костей, то ты должен быть частью общества. Все идет поэтапно. Ты медленно вливаешься в безумную жизнь.

В детском саду все проходит менее безумно, нежели в других отрезках жизни. Максимум безумия если твой кореш уведет у тебя твою девушку или спиздит твою игрушку. Тут ты уже начинаешь ненавидеть кашу и людей.

Настоящий ад начинается со школы.

Тебе приходится теснится со своим безумием и с безумием других людей. Тут ты и попадаешь в общество.

Все друг друга ненавидят. Ты всех ненавидишь. Твой мозг пытаются выпрямить и положить в ровную красивую коробку, похожую на телевизор.

Утреннее безумие дома в виде завтрака и поучений жизни. Дневное – с драками и плохими оценками.

Вечернее – подведение итогов дня и получение пизды от хуя и вагины(классическая история, в которой может быть только хуй и вагина).

И после всего этого ты засыпаешь с тяжелым камнем на теле. Твое тело измучено и побито, а мозг звенит от напряжения. Можно максимум достать журнал и помастурбировать. Ибо доступ к компьютеру закрыт, потому, что ты пошел против всего.

Противники безумия никому не нужны. Был всегда простой путь – быть паинькой и делать то, что тебе говорят. Но, он был не для всех.

Хотя мог бы быть для каждого. Должен быть по крайней мере.                                      И все это в тебе смешивается, и получается дерьмовый коктейль. Коктейль, который нахер никому не нужен. Он будет вылит в унитаз.

Он сольется со всем дерьмом что течет по жизни. Тут не будет яркой индивидуальности. Не будет страсти. Не будет любви к высокому.

И ты будешь чувствовать это безумие людей всю жизнь. Они будут лить дерьмо вокруг, а другие будут потреблять. Так устроилось общество.

Самая безумная фраза которую можно услышать от представителя безумного мира:

– Все будет хорошо. – И даже когда ты будешь умирать. И когда умрешь.

Как всё начиналось?

Сперма нежно разливалась по влагалищу.

– Блять! Ты кончил в меня! – Закричала она и столкнула с себя своего любимого мужа.

– Извини, случайно вышло и я тебя люблю.

– Извини? Ты ебанутый? У нас уже есть один ребенок, куда мы денем второго? Я точно забеременею!

Он сел на край кровати, достал сигарету и закурил. – Слушай, да времена сейчас не самые простые, но мы справимся, тем более я всегда хотел второго. Особенно девочку. – Сказал он, глядя ей прямо в глаза. Искренне и с тем чувством любви и трепета, что было у него когда-то.

– Я тоже хотела второго. Я люблю тебя. – Сказала она и обняла его.

Откуда столько слепой уверенности? Нужно завести детей? Заведи собаку. Это не твое. Ненормально родить ребенка в стране, где царит полное безумие в виде: насилия, торговли наркотиками, оружием, детьми, работы с 9 до 18. Выбор есть? Выбора нет. Выбор есть. Всегда есть.

Первая кровь

– Здравствуйте дети! Проходите и выбирайте себе свои места. – Все побежали выбирать себе места, а я подошел к доске и повернулся лицом к классу. В глазах внезапно потемнело, и я просто стоял, не зная, что делать. Все разбились по парочкам и удобно расселись. Когда туман рассеялся, ко мне подошла учительница и спросила:

– Почему ты не выбрал себе место?

– А я обязательно должен сидеть с кем-то? – Спросил я. Она громко и мерзко рассмеялась, а потом оборвала свой смех и сказала:

– Да, конечно. Так заведено, чтобы добиться результата, нужно работать в паре. – Я кивнул и пошел в самый конец класса. Нашел заброшенную парту-одиночку и сел за нее. Рядом со мной висел портрет какого-то мертвого человека, очень старый. Он смотрел на меня и внезапно я услышал слова:

– Мертвые могут научить нас большему, чем живые. Мертвые лучше живых. Они молчат и не садятся по двое.

Это был первый и последний урок, который я усвоил. Одна парта на двоих. Один мозг на двоих. В итоге мы получаем полулюдей с половиной личности и возможностей. Эта полуличность всю жизнь ищет к кому бы примкнуть и с кем поделится. Ему всю жизнь скучно на едине с самим собой.                                           Полуличность. Получеловек.

Немного позже нам раздали раскраски и сказали правильно раскрасить её. Я тут же задался вопросом: – Как это, правильно? За это я и получил свою первую двойку. Я собрал свой портфель, наполненный болью и потащил его домой. Когда возвращаешься домой со школы, то думаешь, что же тебя поджидает в темной подворотне сегодня?

Громила? Вор? Педофил? Маньяк-убийца? Нет, хуже. Мать с тяжелым ремнем, готовая разорвать твой маленький зад до крови. Первая двойка. Первая кровь. Первый урок.

Она заводит тебя домой, бросает на пол и отрывается до призвуков наслаждения от каждого нанесенного тебе удара тяжелым ремнем.

– Ты жалкий и никчемный двоечник-первоклашка, это твоя первая порка и ты запомнишь её надолго. Делай так, как делают все. Если наконец в голове совсем пусто, то спиши у соседа по парте. Не нужно идти против. Она резко останавливается и уходит к себе в комнату, а ты лежишь избитый на полу, зарываясь тяжелыми всхлипами.

В тот день во мне что-то умерло. То, что я в себе любил.

Коктейль из плесени, сигаретных окурков и подростковой спермы

Что такое школа? Уроки жизни? Уроки любви? Уроки познаний и хорошего поведения? Нет. Боюсь, что это не так. Это уроки разочарования в самом себе, людях, государстве, любви. Это бесконечный поиск самого себя среди этого бесконечного потока давно устаревшей информации. Это старое и заплесневелое место, где нет места настоящим жизненным урокам. Едим теорию на завтрак, обед и ужин. Подтираем зад плохими оценками и радуемся жизни. Когда ад под названием «Школа» заканчивается, то ты выходишь в этот большой и неизведанный мир совсем один, знающий только математику и русский язык. Всего остального было слишком много, что ты успел выхватить совсем немного. Куда идти? Что делать? Путей настолько много, что ты забываешь, кто ты есть на самом деле. Ты кому-то чего-то должен. В первую очередь значимости обществу: Адвокат? Бригадир? Киллер? Мусорщик? Труповоз? Священник? Учитель? Военный? Фотограф? Депутат? Во вторую очередь уже