Быстрее… Он не должен меня поймать…
Приподняв многослойный пышный подол платья, я бросилась бежать, зная, что он уже идет за мной. Использовать магию при нем было глупо… слишком опасно. Стучали каблуки по каменному полу, отполированному за многие века тысячами ног. Сердце пойманной птицей билось в груди, мешая нормально дышать. Пальцы судорожно комкали ткань, сжимая ни в чем не повинные юбки. Мелькали какие-то коридоры, повороты, картины и гобелены сливались в одно цветное пятно, а я все бежала вперед, надеясь скрыться. Казалось, сам замок вел меня в нужном направлении. Вот только кому нужном, мне или все-таки… ему? Я задумалась об этом слишком поздно, когда впереди внезапно показались такие знакомые высокие двери. Времени что-то менять попросту не было, и я решилась. Толкнув тяжелые створки, очутилась внутри ритуального зала… того самого, который нашла в первый вечер своего пребывания в Академии. И где встретила Даркела, появившегося из ниоткуда в центре алой пентаграммы.
– Прости, – прозвучал в голове отдаляющийся голос Альбена.
– Альбен? – обеспокоенно спросила я, зябко обнимая себя за плечи и растерянно оглядываясь по сторонам. – Альбен? – повторила едва слышно, отходя подальше от дверей, в центр зала.
Ответом мне была тишина, лишь пламя в факелах вдруг с силой взметнулось вверх и опало, рассыпая по стенам зловещие багровые блики. Воздух стал вязким, как мед.
Судорожно вздохнув, я медленно обернулась. В дверях стоял Габриэль Даркел. Полумрак помещения надежно скрывал выражение его лица, но глаза… их горящую тьму я видела даже отсюда. Тень, отбрасываемая его высокой фигурой на каменный пол, вдруг начала расти, потянувшись ко мне, а звук захлопнувшихся металлических створок дверей прозвучал подобно оглушительному набату колокола, и я, наконец, отмерла, невольно качнувшись назад.
– Изабель… – мое имя, раздавшееся в пустом помещении, отразилось от высоких сводов потолка, расходясь по ним многоголосым эхом. Казалось, что меня зовет не человек, а сонм неведомых мне существ.
– Сэ-эр, – внезапно севшим голосом протянула я, одновременно с этим лихорадочно ища пути к отступлению. Кажется, мужчина тоже понял это, потому что на губах его обозначилась едва заметная улыбка, увидев которую, я невольно сглотнула…
Год назад…
В какой-то момент я просто стала их видеть. Этих женщин, которые, в большинстве своем, ничем не отличались от сотен и тысяч других таких же, ежедневно встречаемых мной на улице, в транспорте, магазинах и городском парке. И все же они… отличались. Их глаза… Впервые увидев подобное, я подумала, что медленно схожу с ума. Разве у обычного человека могут быть такие яркие глаза? И почему, кроме меня, никто этого не замечает? Я очень хорошо запомнила тот день: ехала в метро после окончания учебы, и от нечего делать рассматривала пассажиров вагона. А потом… Помню, даже оглянулась по сторонам, пытаясь увидеть реакцию соседей. Но реакции не было – кто-то, как и я, смотрел прямо перед собой, очевидно не замечая ничего необычного, кто-то сидел, уткнувшись в телефон, или вовсе дремал. Неужели никто не видит? Я вновь перевела взгляд на незнакомую женщину, что сидела напротив – средних лет, совершенно ничем не примечательная, кроме мерцающих янтарных глаз, которые смотрели прямо на меня и, казалось, усмехались.
Но даже не это было для меня самым шокирующим… Эти женщины тоже, каким-то непостижимым образом, стали безошибочно выделять меня в толпе, хотя мои глаза были совершенно обычными – серыми, с примесью какой-то невнятной зелени, довольно невзрачными, или, как говорила моя бывшая «заклятая» подруга – скучного болотного цвета. Иногда они просто кивали мне, выискивая в толпе взглядом, иногда подходили, чтобы о чем-то спросить, и в такие моменты я чувствовала странную дрожь, охватывающее тело. А в один из теплых осенних дней я встретила ее…
В тот день, выйдя из родной академии, я привычно пошла через парк. На дворе стояла ранняя осень, и деревья только-только начали обряжаться в свой золотой наряд, изредка разбавленный ярким багрянцем. Еще высокое, почти летнее небо, поражало чистой голубизной и отсутствием облаков, а лучи солнца, застывшего в зените, проникали сквозь кроны деревьев, и мелькали солнечными зайчиками на траве, как будто приглашая погоняться за ними. Я улыбалась. Настроение было отличным: учебный год только начался, и мы, первокурсники, еще не обремененные грузом знаний, вещаемых нам на лекциях, с радостью предвкушали окончание учебной недели и поход в кафе, где планировали отметить начало нового учебного года.
Дойдя до деревянной лавочки, стоящей недалеко от дорожки, я решила присесть и, закрыв глаза, с наслаждением подставила лицо уже по-осеннему прохладному солнцу, нежась под его последними ласковыми лучами. Как вдруг его загородила тень. Открыв глаза, прищурилась, пытаясь рассмотреть темный силуэт человека, так некстати прервавшего мой отдых. Передо мной стояла пожилая женщина – полная, неопрятно одетая, с недовольным угрюмым лицом.
– Уступи мне место, – незнакомка даже не просила, а требовала. И тон ее мне совершенно не понравился. Я с недоумением огляделась – вокруг было полно лавок, и большинство из них были не заняты. Но я постаралась не обращать на это внимания и молча, ничего не говоря, подвинулась влево, чтобы она могла сесть – тем более что места с лихвой хватило бы даже не на двоих, а на четверых. Женщина, внимательно следя за моими движениями, недовольно поджала губы, а я только сейчас обратила внимание на ее глаза – злые, ярко зеленые и… мерцающие. Они сразу не понравились мне, вызвав внутри странное чувство тревоги и чего-то еще, похожего на страх. Пожилая женщина, приблизившись, села рядом, гораздо ближе, чем мне бы того хотелось – так, будто справа от нее не было свободного пространства, и теперь я явственно чувствовала исходящий от нее запах – душный, неприятный, какой-то неправильный. Где-то над ухом противно зажужжала муха, и я отмахнулась от нее, понимая, что оставаться рядом с незнакомкой больше не хочу. Встав, и подхватив сумку с конспектами, уже было сделала шаг вперед, когда она вновь заговорила, заставив меня недоуменно оглянуться:
– Тебе уже недолго осталось, – ее губы изогнулись в неприятной улыбке, обнажая редкие пожелтевшие зубы, глаза с ненавистью смотрели на меня. Над головой странной дамы, жужжа, летали мухи. И откуда только взялись?
Едва заметно поморщившись и ничего не говоря, я пошла прочь, чувствуя, что настроение безнадежно испорчено.
***
К концу недели погода изменилась. Теплые солнечные дни сменили затяжные дожди, сопровождающиеся ледяным пронизывающим ветром. Небо было затянуто низкими свинцовыми тучами, отчего темнело теперь гораздо раньше. Последний раз взглянув на себя в зеркало, стягивая темные густые волосы в низкий хвост, я вздохнула и, оставшись более-менее довольна увиденным, выбежала из квартиры под хлесткие порывы ветра, швыряющие прямо в лицо тяжелые капли дождя. Зонт, прихваченный с собой, норовил вырваться из рук, растрепавшиеся длинные волосы лезли в глаза, пока я, перепрыгивая через лужи, бежала к автобусной остановке, мечтая, как можно быстрее оказаться в теплом уютном кафе. Не добежала совсем чуть-чуть.
