Так уж повелось нынче, что всяк, желающий пощеголять своей эрудицией, говоря о литературе времён заката советской эпохи, в личной ли беседе, в периодике, по телевидению, в интернете, повторяет как попугай два-три имени. Энциклопедист этот обычно даже не подозревает, какой пласт поэзии и прозы стоит за этими именами. Причём стоит даже не «за», а «рядом», поднимаясь зачастую и «над» раскрученными модой и попугаями эрудитами именами.
Открывает зимний номер журнала для школьников «Санкт-Петербургская Искорка» за 2018 год постоянная рубрика «Ленинградская классика». Ведёт её известная петербургская поэтесса Ирэна Андреевна Сергеева. На этот раз она представила стихи лауреата Государственной и Пушкинской премий известного поэта второй половины прошлого века Вадима Шефнера.
За время существования рубрики Ирэна Андреевна познакомила читателей с такими великолепными поэтами как Михаил Дудин, Сергей Орлов, Всеволод Рождественский, Александр Прокофьев, Екатерина Серова, Леонид Хаустов. К сожалению, многие из блестящих творцов совсем недавнего прошлого сейчас почти забыты, их книг нет на полках городских и районных библиотек, их произведения не включают в сборники, некому оцифровать их стихи и поместить в интернет. С этим явлением редакция вплотную столкнулась в прошлом году, когда к шестидесятилетию «Искорки» готовился материал о Вольте Николаевиче Суслове, в течение восемнадцати лет возглавлявшем журнал. Этот яркий, весёлый, талантливый автор, издавший более сорока книг для детей и юношества, книги по истории Ленинграда, в том числе знаменитую «50 рассказов о блокаде» и книгу о блокаде для детей «Красные облака», сейчас почти забыт. В районной детской библиотеке, куда мы обратились, его книг не оказалось вообще, ни одной.
Классика – и русская и советская – списывается и исчезает, освобождая библиотечные полки под современность, иногда качественную, а иногда и уровня «16 шедевров современной детской литературы, которые даже взрослым показывать страшно». О них в своём выступлении на конференции в Российской государственной детской библиотеке говорила Уполномоченная по правам ребёнка при Президенте Анна Кузнецова.
Впервые в новейшей истории чиновник уровня окружения Президента заговорил о детской литературе. Неужели, наконец-то, начнётся обсуждение проблем в этой отрасли? А накопилось их «выше крыши», причём «крыши» какого-нибудь небоскрёба. Неужели, наконец, кому-то удалось достучаться до властей? Ведь ещё лет пять назад, озабоченные проблемами детской литературы, детской периодики, руководители двух писательских союзов Петербурга Б. А. Орлов и В.Г Попов, главный редактор журнала «Вестник детской литературы» профессор Т. А. Федяева и главный редактор журнала «Искорка» обратились к губернатору Петербурга с предложением создать Совет по детской книге, чтобы пытаться решать многие и многие насущные вопросы. Из Комитета по печати был тогда получен ответ, что у них там всё хорошо, и ни в каких Советах и советах они не нуждаются.
Детская литература, детская периодика брошена государством на произвол судьбы, нищенствует, и, пытаясь выжить, зачастую вынуждена отказываться от серьёзной литературы и публиковать развлекательные произведения, книги. Власти полностью исключили детскую литературу и детскую периодику – этот мощнейший инструмент в деле формирования личности ребёнка – из процесса формирования этой личности. Неужели никто из власть предержащих не задумывается никогда над словами Высоцкого о порядочном, честном, благородном человеке – «знать хорошие книги он в детстве читал». Связь по барду прямая: читал хорошие книги – стал хорошим человеком.
В большинстве стран детская литература, детская периодика активно поддерживается государством, издаётся множество книг, журналов, возникает множество сайтов. К примеру, у наших соседей финнов более половины издающихся книг – это книги для детей. Дотягивает ли то, что издаётся у нас на гранты Правительства Петербурга хотя бы до десяти процентов? Вряд ли. В обычной гимназии в небогатой Сербии мне подарили школьный журнал, изданный раз в десять богаче, ярче, чем серенький журнальчик на весь наш город – издание для школьников Санкт-Петербургского отделения Союза писателей России. Среди взрослого населения по разным оценкам читают книги от трёх до десяти процентов, а дети читают все – либо сами, либо по заданию учителей, с бабушками, дедушками, с мамами, папами – но все без исключения, все сто процентов. Не обращать внимания на то, что они читают нельзя, разговор о проблемах литературы давно назрел. Под звонкие фанфары об «огромной проделанной работе в области книгоиздания» раздающиеся и у нас в стране, и доносящиеся с какого-нибудь книжного салона, в каком-нибудь Париже от писателей небожителей и сопровождающих их, живущих в параллельном мире чиновников, под такие же звонкие фанфары, ежегодно звучащие и у нас в городе по итогам Петербургских книжных салонов, страна скатилась в далеко не самую читающую в мире. Для этого, и в самом деле, надо было потрудиться.
На реплику омбудсвумен о детских книжках, отмеченных читателями в интернете, «как шедевры, которые даже взрослым показывать страшно», тут же дружно отреагировало писательское и окололитературное сообщество, сходу обозвав своих оппонентов, недовольных этими опусами, «недоучками». И сходу задав, таким образом, интеллектуально-этический уровень назревшего обсуждения.
Поучать, так поучать – сообщество предложило также проконсультировать Кузнецову и помочь ей правильно понять эти книжки. В чём, интересно, они собираются её убедить? В том, что стишок «о глазике, пропавшем в унитазике» необычайно познавателен для ребёнка? И что сказка «О бычке-дристунке» поможет развить его интеллект? Кстати, у сказки, возможно, есть продолжение, заканчивается она так: «Кабы рюмочку винца, так сказала б до конца». Так что, скорей всего, «бычок-дристунок» ещё кого-то обрызгал, и новые его похождения тоже потребуют защиты писательского и около сообществ от недовольных читателей. Можно было бы порекомендовать им ещё одну книжечку. Как-то на заседании секции документальной прозы, её руководитель В. Е. Ширский с возмущением показывал на глянце и с вырубкой изданные «Приключения какашки».
Странные метаморфозы мы наблюдаем в новаторстве. Если раньше новаторы работали с формой, раздвигая горизонты, то для «новых новаторов» форма дело десятое. Они двигают горизонт в одну сторону – в направлении эпатажа и похабщины. И эти обычные, в общем-то, похабники ещё и претендуют на то, чтобы пристроиться где-нибудь сбоку и встать в один ряд с новаторами в искусстве.
