– А позвольте спросить, милостивый государь: вы не статский советник?
Я взглянул в темный угол вагона, откуда раздался этот неожиданный вопрос, и узрел небольшого человечка, одетого в серое пальто. По близорукости и за темнотою в вагоне, я не мог рассмотреть лицо серого господина, плотно укутанное в кашне.
– Нет, я не статский советник. А что?
– Так. Едем мы с вами – наружность ваша показалась мне симпатичною – захотелось завязать разговор: вот я и спросил.
– Почему же именно о чине?
– Потому что… да вы, действительно, не статский советник?
– Помилуйте! Куда мне! – закоснелый титуляшка.
– Ну, очень рад, так как – видите ли: я, как человек искренний, не желаю никаких сближений со статскими советниками.
– За что вы их невзлюбили?
– За то, почтеннейший, что я сам статский советник – и вот уже шестнадцать лет, как мои интересы столь радикально разошлись с интересами моих собратий по сему чину, что, кроме взаимных огорчений, мы друг другу ничего причинить не можем. Но оставим этот вопрос. Куда изволите ехать?
– В Рымск.
– А! Это далеко?
– 240 верст от Москвы.
– Гм… жаль, очень жаль…
– Что вы сказали?
– Нет-с, ничего, это я так…
Мы помолчали. Странный собеседник мой беспокойно ерзал на месте, словно хотел сказать что-то и не решался.
– Молодой человек, а, молодой человек! – начал он наконец.
– Что прикажете?
– Повторяю вам: лицо ваше внушило мне с первого взгляда непреодолимую симпатию, и… коль скоро вы не статский советник, я хотел бы оказать вам услугу.
– Очень благодарен.
– Я дам вам чудесный совет, который продлит дни вашей жизни, сохранит вам здоровье, спасет вас от опасности…
– Какой же это совет? Не напиваться допьяна?
– Нет: слезть с поезда на последней станции пред двести семнадцатой верстой…
– Вот тебе раз! Чего ради?! Слезать на совсем неподходящей станции!
– Неподходящей, может быть, зато безопасной.
– От чего?
– От крушения, которому неминуемо подвергнется наш поезд на двести семнадцатой версте.
– Что-о-о!
Господин в сером совершенно серьезно повторил свои слова.
– Вы, конечно, шутите? – сказал я.
– Ничуть. Я, знаете ли, не любил шуток и, когда был в ж… я хочу сказать: когда находился на службе, а в настоящем моем грустном положении совсем уже не до шуток. Крушение будет, непременно.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
