Так и тянет к этой песочнице! И почему ее устроили прямо у выхода из подъезда?
Можно сказать, что Веня в этой песочнице вырос. Но теперь ему казалось, что песочница стала меньше. А сам он, наоборот, больше. Впрочем, ничего в этом странного нет. Человек растет – мир изменяется. И дом кажется меньше, и двор, и деревья. Сказочное место! Надо признаться, что Веня и относился к нему по-сказочному. То есть с ожиданием какого-нибудь чуда.
Он присмотрелся к песочнице. Все-таки, в отличие от других окружающих предметов, не очень-то она уменьшилась. Бортики у нее были высокие, и от этого она напоминала чуть ли не хоккейную площадку. Раньше Веню удивляли такие высокие бортики. Можно подумать, что песочница предназначена для взрослых. И только недавно Веня понял, для чего это сделано. Он увидел, как две мамы отлучились в магазин, спокойно оставив своих детей в песочнице. Ведь дети не могли перелезть через высокие бортики. Удобная штука!
Хотя Вене было уже десять лет, иногда он тоже чувствовал себя совсем маленьким. И не прочь был посидеть в этой песочнице. Если нагнуть голову, в ней вообще можно было спрятаться. Или выстроить какую-нибудь чудесную песочную страну и представить себя ее обитателем. Веня выстраивал замки, мосты, извилистые дороги, за каждым поворотом которых ему представлялась встреча с каким-нибудь неведомым существом. Он словно читал интересную историю, которую сам же одновременно и придумывал. Разве не чудо?
Венины мама и папа работали архитекторами. Наверное, они и приучили его с самого детства к песочному строительству.
Веня огляделся: нет ли кого во дворе? Он совсем не хотел, чтобы его заметили в песочнице. На двоих взрослых, сидевших в углу двора, можно было не обращать внимания, потому что они о чем-то спорили яростным шепотом. Видно было, что им нет дела ни до чего.
Веня шагнул через бортик песочницы.
Вчера прошел дождь, и песок лепился, как пластилин. На этот раз никаких башенок и замков Веня строить не стал. Настоящий лабиринт – вот что он собирался построить.
Веня недавно прочитал о лабиринтах интересную статью в каком-то журнале. Вот сейчас он и проверит, хорошая ли у него память! Сможет ли он начертить на песке эту сложную фигуру?
Сначала он взял дощечку, которая давно уже выпала из невысокого забора, окружавшего палисадник, и, как скребком, старательно разровнял ею всю песочницу. Получилась ровная площадка. Строй что угодно! Веня начертил крест, закруглил его верхний конец и стал продолжать рисунок так, как читал об этом в журнале. Лабиринт постепенно выстраивался, заполняя всю песочницу. Так Веня и хотел – чтобы по лабиринту можно было ходить. Строить так строить!
И тут Веня засомневался. Как сводить самые замысловатые линии в центре рисунка, он в точности не помнил. Может, дорисовать их лишь бы как, наугад? И так получается красиво. Но красиво – не значит правильно. А Веня, хоть и сидел в песочнице, занимался серьезным делом.
Он понял, что без журнала не обойтись. Придется идти за ним домой.
Спор в углу двора тем временем продолжался. Спорщики вскочили и стали размахивать руками над большой клетчатой сумкой, которая стояла на скамейке. Смешно же они выглядели! Один был кругленький, второй сухопарый. Вене показалось, такие люди никогда не смогут ни о чем договориться, до того они разные.
Сухопарый стучал по часам у себя на руке, а толстяк указывал на сумку.
Веня поднялся на ноги и огляделся. Спорщики сразу же затихли. Они смотрели на него и ждали, что он будет делать дальше. Когда Веня направился к подъезду, они с довольным видом подмигнули друг другу.
«Странно, чему они так обрадовались? – с недоумением подумал Веня. – Что я им песочницу освободил?»
Дом, в котором жил Веня, был маленький. В нем было всего четыре квартиры, две на первом и две на втором этаже. Веня жил на первом. Удобно! Два шага с улицы, и ты уже дома.
Где же лежит журнал? Надо признаться, Веня был не очень аккуратным человеком. Все вещи лежали у него в комнате не просто вверх тормашками, а в полном беспорядке.
– Ты самый настоящий Винни-Пух, – обычно вздыхала мама, оглядывая его комнату. – Какой же у тебя кавардак!
Веня почти не обижался на это прозвище. Во-первых, он к нему привык, потому что какое еще может быть прозвище у Вени Пухова? А во-вторых, что поделаешь, если у тебя такой характер? Сколько ни пытался Веня быть аккуратным, у него ничего не получалось. К тому же он был очень неуклюжий.
Когда он поднимал с пола вещи, пытаясь разложить их по местам, они падали у него из рук обратно на пол.
Когда пылесосил комнату, то в пылесос попадали самые нужные предметы – ручки, ластики, даже деньги на школьные обеды.
Когда собирался в школу, то в рюкзаке почему-то оказывались не только книги, но и мыло или зубная щетка.
hВообще-то это было даже удобно. Веня знал, что нужные вещи надо искать не на положенных им местах, а наоборот, в самых неожиданных.
Вот и сейчас в поисках журнала он всего лишь минут пять-десять оглядывал книжные полки. А потом встал на четвереньки и заглянул под кровать.
Журнал лежал на месте. Веня вытащил его из-под кровати и раскрыл на нужной странице. И даже не заметил, как зачитался статьей под названием «ИГРА ИЛИ СИМВОЛ ЖИЗНИ?».
«Люди создавали лабиринты с древнейших времен, – читал он. – Высекали в виде рисунков на скалах, выкладывали из мозаики, врезали в пол, складывали из камней, высаживали кустами в садах или строили как стены. Был ли лабиринт с самого начала просто красивым узором, игрой с путаницей ходов? Или же у этого древнего символа было какое-то особое, магическое значение и в чем оно заключалось?
Даже простой перечень знаменитых древних лабиринтов доказывает, что они были созданы в самых различных местах и в самые разные времена. Значит, представители всех народностей независимо друг от друга испытывали потребность в строительстве лабиринтов. Причем все они имели в основе так называемый «пралабиринт», рисунок одного-единственного, самого древнего типа. На первый взгляд в нем нет ничего особенного: симметричная фигура, напоминающая спираль. Однако тот, кто попытается повторить рисунок, скоро убедится, что фигура эта не простая, а сделанная по определенному плану. В основу плана брался… крест! Его окончания закруглялись плавными замкнутыми окружностями по строгому принципу, оставляя внизу, у основания креста, вход в лабиринт. Получившаяся фигура обладает некоторыми необычными свойствами. Во-первых, она со всех сторон абсолютно закрыта, если не считать, конечно, входа. Во-вторых, путь от этого входа неизбежно, хотя далеко не прямо, приводит к центру, расположенному между левой горизонтальной и верхней вертикальной перекладинами креста. Отклоняясь то вправо, то влево, то приближаясь к центру, то отдаляясь, путь проходит по всей площади фигуры и только после этого достигает цели.
