По телу прокатились мурашки от неожиданного дыхания за спиной. В нос ударил знакомый аромат духов и сигар.
— Хочешь ли быть со мной навсегда? Обещаю, никто не причинит тебе вреда, все головы склонят, — осторожно, чтобы не напугать, говорил Герман. — Согласна, уже давно, разве не замечаешь этого? – отвечала ему я.
Глаза его загорелись искрой, и он поцеловал меня жадно, порывисто.
Схватившись за его плечи, прильнувши еще сильнее я углубила поцелуй.
Находясь в его деловом кабинете, места для страсти было не много, от чего все предметы полетели на пол. Дорогие кованные тетради - превратились в вихрь бумаги, а дубовый стол в наше семейное ложе.
— Они были важны, — прорычал Герман мне в губы.
— Что может быть важнее меня? — И тоже верно, — говорил он, усаживая меня более удобно раздвигая мне ноги с силой. Стол добавлял еще больше ощущений, холодный лакированный, скользкий.
Оказавшись между моих ног и приспустив трусики, я сразу поняла к чему он клонит.
Его движения были уверенными и безумными, даже сейчас, стоя на коленях пред мной, он был властным и опытным мужчиной.
Инстинктивно мои руки запустились к нему в волосы, до приятной боли сжимая их.
Его круговые движения и ритмичные подсасывания приводили меня к максимально быстрой кульминации.
Я прижимала его сильнее, чтобы он входил еще глубже своим языком и мечтала о втором раунде.
Спустя три дня после моего похищения, мне стало немного легче, как в моральном, так и в физическом плане. Ничтожества, что сотворили это со мной, еще сидели в подвале. Герман предложил сделать с ними всё, что хочет моя душа. А хотела томить их неведением.
Настал день и я отдала приказ: до моего выздоровления их не кормить, и ежедневно пытать, до их мольбы.
До этого момента я даже не осознавала, насколько в моей душе много темноты. Было ли мне хоть немного жаль их? Нет, мне, в какой-то степени, даже доставляло удовольствие. Я становилась жестокой невестой Босса мафии.
Душа требовала уже закончить с ними, смыть кровью ту грязь, что мне довелось испытать благодаря им.
Блаженно придумав план пытки, я ушла в ванну, чтобы немного расслабиться, привести себя в максимально красивый и ухоженный вид. Умереть от красивой руки — это единственное, что я могла им дать, и, конечно же, на смерть своих врагов нужно выглядеть потрясающе. Это ведь праздник!
Одев короткое красное платье под цвет губ и лакированные шпильки, я была готова к возмездию. Герман прервал моё любование в зеркале, войдя в комнату.
— Куда собралась в таком виде? Тебе лучше? – обеспокоено спрашивал он.
— Я готова к возмездию, - лукаво отвечала я, улыбаясь.
— Может лучше это сделаю я? ТЫ уже не будешь той, кем ты являешься сейчас…Я подошла ближе и поцеловала в шею своего будущего мужа. Приятная трехдневная щетина покалывала мои губы, но я кажется привыкала к тому, что больше - это часть моей новой жизни в новом статусе.
— Я уже не та, Герман, давно не та. Можешь поприсутствовать. Если, конечно, желаешь.
— Хорошо, Госпожа Шмит, - проронил осторожно он.
— Как ты меня назвал? – удивленно спросила я.
Подойдя ко мне ближе, он прошептал снова…
— Госпожа Шмит.
Из кармана он достал маленькую коробочку Cartier.
— Предлагаю быть навсегда моей, Дайри.Кабинет заполнился несдержанными криками молоденькой девочки студентки, которой я была, но уже больше никогда не буду.
— Согласна, конечно, я черт возьми согласна!!! - кричала я от радости.
Припав к его губам, я поцеловала его вновь. Уже по-супружески.
Его руки по скользили по моему телу, но я его отдернула.
— Мне нужно завершить начатое, а после мы обязательно вернемся туда, где остановились. Взяв меня за руку, мы вышли из комнаты и отправились в самое мерзкое для меня место.
Подозвав помощника, я быстро прошептала ему о том, чтобы он принес мне нож, удавку, вазелин, бутылки различного размера, рабочие инструменты. Нервно сглотнув, он ушел исполнять поручение.
Герман смотрел на меня с заинтересованностью. Он явно не ожидал от меня такого исхода.
Видимо думал, что я просто пущу им пулю в лоб, но нет. Перед тем как зайти он еще раз спросил:
— Готова ли я?
— На все тысячу процентов, - отвечала ему я.
Уверенно отворив дверь, я вошла внутрь, где в нос неприятно ударил запах пота, смешанный с кровью и испражнениями. Мысленно поблагодарила себя за то, что я на каблуках, вошла глубже внутрь и увидела знакомые мерзкие лица — ублюдков.
Они были уже достаточно хорошо избиты и измучены, но мне мало.
Спешно вернулся помощник, вручив мне пакет со всем необходимым. Высыпав на пол все, я приступила к выбору, глаз пал на бутылку с вазелином. Почему бы и нет?
Предусмотрительно помощник положил и перчатки, надев их, я подошла ближе к ним.
— Ну, привет, - протянула я.
Подняв на меня глаза, он сразу понял, кто пред ним.
— Шлюшка Германа вернулась, понравилось в тот раз? – дерзил он в ответ.
Издалека послышался голос Германа.
— Урод, если еще раз подобное услышу от тебя, я подвешу тебя, - рычал он.
— Герман, тише, это моя игра! – укоротила его я.
Подозвав помощника, я сказала раздеть их всех до гола и приступила к началу…
Решив, что вазелин — это слишком милостиво, решила действовать в сухую. Я двинула бутылкой со всей силы и комнату принизил адский крик всех заключенных в этой комнате.
— Что ты орешь? Положи руку на пол, и я высуну ее, - говорила я милым тоном.
Он послушно выполнил мою просьбу. Вместо этого я просто прошлась шпилькой по его руке.
— Извини, кажется, я передумала, - переступив через него, я отправилась к следящему, чтобы повторить манипуляцию с бутылкой.
К сожалению или, к счастью, у одного из у этих ублюдков треснула бутылка осколками прямо в кишечник, он вопил больше всех.
Пройдясь молотком по каждой из их конечности, я уже изрядно утомилась и приступила к последней части.
Попросив снова помощи у помощника усадить их всех на колени, я нашла в кипе инструментов нож, стальной, острый и красивый.
Полоснув мелких шакалов по горлу, я чувствовала внутреннее удовлетворение, они брызгались кровью задыхаясь в ней я видела, как смерть подходит к ним и забирает их в ад!
Подходя к последней жертве сзади, я схватила его за волосы приподняла голову и прошептала на ухо:
— Собаке, собачья смерть…
И полоснула с превеликим удовольствием его горло, моя рука не разу не дрогнула.
Наконец и его тело свалилось замертво, мое моральное состояние стало лучшее, ведь я расплатилась за свои мучения.
Смерть — это тот подарок, который я смогла подарить им.
Ко мне подошел Герман, озадаченный тем, что он видел.
— Ты передумал жениться на мне, милый?
—Нет не передумал, но теперь боюсь сказать тебе и слово, - совершенно серьезно говорил он.
