1. ПРОЛОГ
Боль. Что такое душевная боль в принципе, и лечится ли она? Даша Исаева задавалась этим вопросом практически всю свою жизнь.
Ощущение, когда всё внутри буквально распадается на части, наверное, знакомо каждому. Болезненное расставание с любимым, потеря близкого человека, разрыв с лучшими друзьями, любая другая трагедия — всё это сопровождается только одним вопросом: «Как унять боль в душе?». Окружающие наперебой советуют смириться, выпить успокоительное (или чего-нибудь покрепче) и жить дальше! Но где взять силы на это? Иногда бывает, что доходишь до точки и сил больше нет.
Она не смогла больше это терпеть. Любимый муж, Александр Исаев, не пытался помочь или поддержать. В последний вечер Даша сорвалась. Ужасная ссора, летали предметы, Даша чувствовала, как начинает постепенно ненавидеть того, с кем прошла половину своей жизни рука об руку. Всё меркло на фоне обиды, злости, ярости и щемящего чувства в груди. Даша поняла, что её несёт куда-то. Что она, возможно, хочет развода. Начать новую жизнь. Но понятия не имела, как лучше это сделать. И сможет ли без Саши.
— Как ты можешь быть таким равнодушным? Ты мой самый близкий человек! Понимаешь? Ты убиваешь меня равнодушием! — прокричала Даша со слезами на глазах.
— Я не равнодушен! Никогда не был! Ты опять накручиваешь себя! — ответил муж, сидя на диване с телефоном в руках.
Даже Александр тогда понимал, что они перешли черту. Давно уже он потерял своего любимого человека. И дело не в любви. Её было предостаточно. А в том, что Даше требовалась помощь. И Саша долго думал, как ему поступить, чтобы окончательно не потерять ту, за которую готов бороться до самого конца.
— Да брось ты этот чёртов телефон! — завопила девушка на грани истерики. — Кто тебе пишет?
— Скажи, что мне нужно сделать, я сделаю, — бросив телефон на диван, спросил Саша.
Он терял терпение. Всё это уже настолько вымотало их. Выхода было два. И оба не устраивали Сашу.
— Обними меня, выключи эту боль, — неожиданно Даша упала на колени. Она и сама уже не знала, что с ней происходит. Всё так перемешалось. — Пожалуйста. Я так больше не могу. Тебя нет рядом, когда ты нужен.
Сашка присел рядом с женой и попытался обнять. Но для девушки эти объятия не принесли ничего. Как будто внутри всё выгорело, а сейчас лишь еле заметная струйка дыма свидетельствовала о том, что обратной дороги нет.
— Я стараюсь быть рядом, но ты не даёшь мне и шанса помочь тебе. Отталкиваешь и закатываешь истерики! — нервно выпалил Саша, он явно устал подбирать слова и тактично отмалчиваться при очередных приступах истерики любимой.
— Знаешь, а иди-ка ты к чёрту! Эгоистичный ублюдок! Сделай вид снова, как будто меня не существует! — вложив всю злость, процедила Даша, оттолкнув мужа от себя.
— Так, всё! С меня хватит! — Саша поднялся на ноги, демонстративно отряхнул джинсы и направился к двери. — Хватит. Тебе нужна помощь. А я сдаюсь.
«Что делать дальше?» — они оба спросили у себя в головах.
Ответа на этот вопрос нет.
«Я сдаюсь. С меня тоже хватит», — и снова одна и та же мысль посетила их обоих.
2. ГЛАВА 1. ДОМ СЛОМАННЫХ ДУШ
Наши дни…
— И после этого ты в первый раз попала на лечение? Замкнулась в себе и жила в выдуманном мире, в котором ничего этого не происходило? — ещё раз уточняет доктор Волков, снова запустив руку в коротко стриженные подёрнутые сединой волосы.
Андрей Волков — врач, личный психиатр Даши. Главврач этого «дома сломанных душ», как часто называла Даша подобные заведения. Доктор Волков действительно старался помочь ей. И вёл себя очень осторожно, словно девушку, которой уже было двадцать восемь, а не четырнадцать, хрупкая ваза, и она разобьётся в любой момент. Даше он нравился, не задавал глупых вопросов, и слова доктора всегда попадали в самую точку.
— Да, так и было. Поначалу никто ничего не замечал, кроме того, что я стала более отстраненной и замкнутой. Но в одно утро мама не смогла заставить меня встать с кровати, чтобы я пошла в школу. У меня случилась истерика, я рыдала и разнёсла свою комнату. Порезалась стеклом от зеркала… — закатав рукав, Даша показала ему шрам. — Мама не знала, что делать, и вызвала врачей. Те сказали, мне требуется лечение. В доме я провела почти год…
— Доме? — не понял доктор.
— В Доме сломанных душ, — грустно усмехнулась Даша. — Это мы так прозвали наше заведение, лечебницу. Подходящее название, верно? Так вот, я провела там около года. Принимала множество таблеток каждый день. Чтобы уснуть, например, потому что без них я видела кошмары. Но в целом всё было неплохо. Я ведь плохо помню лечение, наверное, из-за таблеток. Но я категорически не признавала всего что было, и что я вообще была на какой-то вечеринке. В моём представлении в тот вечер я смотрела дома фильм с мамой, мы готовили сырный попкорн и ели мороженое. Даже фотографии с вечеринки, которые делали ребята, не могли меня убедить, мне казалось, это подделка, фотошоп. Я не понимала, почему вижу кошмары…
Доктор снова задумчиво запустил в волосы руку. Оба посидели в молчании какое-то время. Волков анализировал сказанное девушкой. Прекрасно понимал, что это игры разума, который так рьяно хотел защитить свою хозяйку. От боли.
— Даша, сейчас ты спокойно можешь говорить об этом?
— Да. Прошло ведь четырнадцать лет. Думаю, наша психика адаптируется… Адаптируется к боли, к воспоминаниям. Сейчас меня почти ничего не тревожит, но таблетки я продолжаю принимать на ночь.
— А что с тем парнем, с Димой? Ты видела его после этого? — спрашивает доктор Волков.
Даша вздохнула.
— Видела. Он пришёл ко мне домой через неделю после возвращения из Дома сломанных душ. Я не хотела его видеть, но мама впустила его. Она ведь не знала…
— О чём не знала?
— О том, что случилось.
— То есть ты никому не сказала о том вечере? Даже маме? — удивленно переспросил доктор. — Но почему?
— Никому! Вы спрашиваете, почему? — Даша неожиданно ощутила, как на неё накатывает злость, дыхание становится глубже, как при удушье. Она не может справиться с эмоциями. — Потому что мне было четырнадцать! Я считала это грязным и мерзким! Я выросла на мультфильмах и книжках, где у всех всё карамельно и приторно, в которых говорилось, что причинять боль другим аморально!
Даша старалась успокоиться, крепко сжимая в руках салфетки, которые доктор давал на случай внезапных слёз. Волков постоянно твердил, что слёзы не так страшны, как, например, физическая боль.
— Даша, досчитай до десяти, медленно, глубоко дыши, — сказал спокойным голосом Волков и посмотрел Даше в глаза.
— Так вот, мама впустила Диму, и он пришёл ко мне в комнату. Извинялся. Рыдал, стоя на коленях передо мной… А знаете почему? Он умолял не заявлять на него! Оказывается, весь год он жил в страхе, что его посадят за содеянное. Ему было плевать, что он сломал мне жизнь. Он просто боялся тюрьмы! Я послала его к чёрту.
