Глава 1. Яробор и должностные обязанности бога
Яробор ласково погладил резной столб, срубленный из старой лиственницы. Пальцы прошлись по древесине, покрытой искусной резьбой. Завитки, буквицы, зверушки и древа, да его лик. Сие был его долгожданный идол.
Прошёл уже почти месяц. Тёплая затянувшаяся осень приносила порой ливни, но откладывала с морозами. За это время Яробор со своими помощниками успел сложить добротный терем с двумя этажами, где места было в избытке, но все одно любил сидеть в большом зале с печью, возле которой возилась Настя.
Стрельцы постоянно тревожились, проводили учения и бегали туда-сюда. Порой они обстреливали из своих самоходных мортир совсем обнаглевшие отряды орды, попавшиеся на глаза снующим разведчикам. По построенной гати уже трижды подвозили припасы.
Чужие твари пять раз пытались взять штурмом гарнизон, но у них ничего не вышло.
– Лепо. Лепо, – тихо промолвил лесной бог, вспомнив, что ныне слова не те звучат.
Ныне слово «лепить» означает глиной ваять, а вовсе не красоту придавать. Красный – значит червонный, а не такое же лепо. А как же ныне скажут?
– Андрюшка! Подь сюды! – криком покликал Яробор своего дьяка.
Увалень вышел из терема, щуря глаза после темени. Он тяжело спустился по новеньким ступенькам и доковылял к капищу.
– Как ныне про лепоту молвят? – не, поворачиваясь, спросил Яробор, отойдя на пару шагов и наклонив голову набок.
Руки с закатанными до локтей рукавами рубахи легли тяжёлыми ладонями на бока. По нраву ему работа плотника пришлась, особливо хмурое резное лицо с чернющими неподвижными глазами, смотрящими на гостей из-под полуприкрытых век.
Дьяк посмотрел на хозяина заимки, как на изувера, терзающего невинных бессонными днями и ночами.
– Здорово, классно, прикольно, охрененно, – перечислил он нудным голосом.
Яробор наклонил голову на другой бок. Идол ещё надо зачернить-поворонить в выемках да высветлить на кромках, дабы резьба была видна даже ночью при огне.
– Не-е-ет, – наставительно протянул Яробор, – Лепо, оно и есть лепо. А все ваши дурные словечки от невеликого ума. Ладно, ступай.
Он постоял ещё немного, вздохнул, а потом решил, что пора заняться тем, что подобает богу места – оберегать и блюсти. Благо, оберегать было много теперь кого, да и блюсти придётся немало. Что сперва? Самое важное – переправу оглядеть. Если с воеводой решили раз в три дня гонца через туман отправлять с донесениями в стольный град, то большие грузы и ихние машины невозможно тягать, а войску хлеб да мясо надобны. Да. Воистину так, думал Яробор.
Он шагнул. Туман возник пред ним послушным облаком, приняв в свои густые молочные объятия, тут же выпустив у самой гати. Сапоги сразу утонули по щиколотку в сыром мхе. А рой гнуса пугливо разлетелся, образовав большой круг.
Гать через болотину строилась споро. Озадаченные лягвы тащили со всех сторон ветки и сучья, скидывая их в длинный вал. Путь-дорога строилась, слегка петляя между зыбких озёр, где под водной гладью ещё на сажень в подземный мир уходил топкий ил. Древние духи, что старше остальных будут, молвили, что великая река петляла, меняя русло за ту тьму веков, что наступила за уходящим отсюда северным морем. Мутные тяжёлые воды нанесли песок и глину, образовав эти земли, а потом отступили в другое русло, оставив полосу заиленного заболоченного прежнего дна. Так и получилась сухая, поросшая сосною и елью твердь меж двух болот.
Яробор шагнул вдоль этого вала из веток на человеческие голоса. Через сотню-другую шагов из-за кустов показался анжинер со своими помощниками. Высокий худой мужчина в тонких очках что-то объяснял другим, развернув большую карту. Рядом с ними стоял с важным видом жабий князь, доставая анжинеру макушкой разве что до колен, и делая вид, что понимает что-нибудь из разговора.
Анжинер убрал карту и наклонил голову к лягушу.
– Здесь ещё веток, – произнёс он, указав пальцем на прогалину между расступившимися деревьями.
– За-ква-чем? – шевельнув горловым пузырём, спросил жаб и повёл левым глазом на проплешину.
– Потому что пока нельзя класть полимерный настил, – ответил анжинер, тяжело вздохнув.
– За-ква-чем настил-кву?
– Да ты издеваешься, что ли?! – взорвался человек, глядя на зелёного помощника. – Я уже сто раз объяснял, что не выдержит он КамАЗы!
– Нас, ква, держит, – поджал глаза жаб.
– Вас, блин, и кувшинка выдержит!
Яробор ухмыльнулся. Жабы всегда неимоверно глупы. Им и сто по сто раз растолковывать глупо. Этот человек лишь время почём зря теряет, да здоровье своё изводит.
Лесной бог сделал ещё несколько шагов, чтоб его стало видно. Жаб сразу бухнулся на четвереньки, изображая поклон, а анжинер коротко поздоровался, опустив руки и встревожено глядя на неожиданного гостя. Не привыкли ещё люди к богам.
Яробор показал жабьему князю кулак.
– Делай, что велено. Потом всё увидишь.
– Что, ква, велено? – переспросил жаб, приподняв голову.
Анжинер закатил глаза, вздохнул и прошептал.
– Веток больше.
– Ветки! Ква! Ветки ещё! – громко и противно заверещал жаб, вскочив с места и начав метаться между таких же зелёных недоумков. Те стали прыгать чуть живее. Над лесом поднялось многоголосое кваканье, как в пруду по весне.
Яробор заозирался по сторонам, а потом спросил у человека ответ на интересную думу.
– А где демоница? Она должна здесь тебе в подмогу быть.
– Не знаю, – ответил тот, – утром появилась на пять минут, плюнула в болото и исчезла.
Хозяин лесной заимки скривился и шагнул в туман, думая, что эта стервозина ещё попьёт кровушки.
Но мысли сии дурные, и надобно о них позже думать. Сейчас дела есть поважнее.
Туман выпустил Яробора, и тот оказался рядом с шатрами воеводы. Стрелец у входа в шатры, или как они называли это командный пункт, быстро заскочил внутрь, а потом вышел, но не один. С ним оказался помощник воеводы, коего начальником штаба кличут.
Он поклонился и замер в ожидании. Яробор облокотился на зелёную ограду. На душе у лесного бога было хорошо и весело, невзирая на все мелкие неурядицы, что случились ранее.
– Ну, молви, воин, чем я, как бог-покровитель, могу вам любезно помочь, пока добрый?
– Помочь? – спросил начальник штаба, зыркнув глазами. – Вы только и ходите, корчите из себя великую сущность. Хотели бы помочь, не допустили бы войны. Или пошли бы воевать вместе с нами.
– Ты не дерзи, человек, а то не посмотрю я на договор, что заключил с вашими главами, на суку вздёрну, как холопа, – повысил Яробор голос, думая, что человек слишком много себе позволяет.
Тепло на душе вмиг испарилось, оставив лишь сгущающуюся тьму.
– Помочь, – повторил негромко стрелецкий чин. – Тварей своих уймите для начала, а то от них вреда больше, чем пользы.
