Ник Патерсон огляделась вокруг: ясное голубое небо Лос-Анджелеса, ярко-зеленое бейсбольное поле, теплое солнце, освещающее тысячи людей, собравшихся вместе с ней на стадионе «Доджер», – поистине идеальный день. И только одна мысль у нее в голове: как бы мне поскорее убраться отсюда?
Фишер сидел рядом с ней, его белокурые волосы, собранные в пучок, золотились на солнце; он смеялся, попивая теплое пиво в честь своего дня рождения. Он и его приятели говорили о качалке, о своих последних прослушиваниях и о покупке автомобилей – темы, которые всегда интересовали его друзей и до которых Ник не было никакого дела. Если бы она знала, что Фишер на день рождения рассадит всех своих корешей на скамейке стадиона, то пригласила хотя бы одну из своих подруг, чтобы ей было с кем поговорить.
Хотя вполне возможно, Фишер упоминал, что придут его друзья, а она пропустила это мимо ушей. Ник, как правило, не обращала особого внимания на то, что говорит ее парень, но, с другой стороны, она встречалась с ним вот уже пять месяцев вовсе не из-за его красноречия.
Ник снова посмотрела на табло и вздохнула. Еще только пятый иннинг, а значит, ей предстоит торчать здесь еще по крайней мере час-полтора, если не больше.
Она ничего не имела против бейсбола. Просто предпочла бы провести этот прекрасный весенний день дома с ноутбуком и стаканом бурбона со льдом, нежели на стадионе с теплым пивом. Вот только когда горячий чувак, с которым ты спишь, хочет пойти на игру «Доджерс» в свой день рождения, тебе ничего не остается, кроме как смириться и присоединиться к нему и его братанам.
Она снова вздохнула и потянулась за телефоном. Может быть, удастся немного поработать.
Как раз в тот момент, когда она погрузилась в черновик статьи, Фишер сильно толкнул ее локтем.
– Ник! Убери телефон, ты не можешь это пропустить! – Он обнял ее и поцеловал в щеку. Она нажала «сохранить» и сунула телефон обратно в карман. Его любимый бейсболист, наверное, собирается отбивать или что-то в этом роде.
Она посмотрела вниз, на поле, но там ничего не происходило. Тогда она проследила за указательным пальцем Фишера и посмотрела на табло как раз в тот момент, когда на экране загорелась надпись:
«НИКОЛЬ! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ. ТЫ ВЫЙДЕШЬ ЗА МЕНЯ ЗАМУЖ? ФИШЕР».
Она повернулась к парню с широко открытым ртом.
– Что, черт возьми, происходит?
К ее ужасу, он опустился на одно колено на бетонный пол, покрытый арахисовой скорлупой, в опасной близости от лужи пролитого пива.
О боже. В руке у него была коробочка с кольцом.
– Николь. – Он заправил прядь волос за ухо и открыл коробочку. Она отвела глаза. – Ты сделаешь меня самым счастливым человеком на свете?
Это что, сон? Во всяком случае, очень напоминает ночной кошмар.
Они встречаются всего пять месяцев! Даже то, что он ее любит, стало для нее новостью – он никогда раньше не говорил об этом, – но предложение? Он даже не знает, как пишется ее имя!
Ник попыталась изобразить улыбку, чувствуя, что никогда у нее не было более каменного лица – за исключением тех случаев, когда она играла в покер. Даже лучшие друзья не назвали бы Фишера проницательным, но тем не менее и ему было понятно, что счастливый момент как-то не заладился.
– Ник, ты меня слышала? Почему ты застыла? И даже не надела кольцо!
– Я не… – Она прочистила горло и попыталась говорить тихим голосом, чтобы весь этот чертов стадион не мог понять, что происходит: – Просто мы никогда это не обсуждали. И здесь не самое лучшее место для того, чтобы… Я не… Неплохо было бы обсудить это заранее… до этого момента.
– Твой ответ «нет»?
Он все еще стоит на одном колене, боже милостивый.
– Я имею в виду, что это не совсем подходящее место для подобного разговора.
Фишер уставился на нее широко раскрытыми глазами.
– Твой ответ «нет»? – повторил он.
Она сделала глубокий вдох:
– Я стараюсь не произносить этого вслух, чтобы никто не услышал.
Ник все еще надеялась, что это какая-то шутка. В любую минуту он наверняка признается, что это для рекламы, или реалити-шоу, или чего-то в этом роде, они все посмеются и вернутся к тому, чтобы игнорировать происходящее на поле.
– Ну же, Ник, – настаивал Фишер. «Почему он все никак не встанет?» – Нам так хорошо вместе! Жизнь коротка! Дай нам шанс!
«Жизнь коротка»?! Он что, путает брак со спонтанной поездкой в Палм-Спрингс на выходные?
– Фишер. Не делай этого.
– Я не могу поверить, что ты делаешь это со мной. – Он закрыл коробочку с кольцом, встал и вскинул голову. Это выглядело не так эффектно, как обычно, когда волосы не были собраны в пучок. – Отвергаешь меня на людях! В мой день рождения! Что ты за человек такой?
Он сорвался с места и побежал вверх по лестнице стадиона. Значит, догадалась она, это была не шутка.
Она посмотрела на его братанов, а его братаны посмотрели на нее. Они покачали головами, как будто были разочарованы в ней, повернулись и покинули свои места вслед за ним.
Ник осталась один на один с устремленными на нее сорока пятью тысячами пар глаз.
* * *
Карлос подтолкнул локтем свою сестру Анджелу, когда блондин и его друзья поднялись по лестнице и вышли со стадиона.
– Теперь я знаю, от чего стоит предостеречь твоего парня.
Девушка закатила глаза:
– Хорошая попытка, но у меня нет парня.
Черт. Сестра никогда не знакомила его с теми, с кем встречалась, поэтому он был вынужден стараться обманом заставить ее признаться, что у нее есть ухажер. Либо ему ни разу не удалось застать ее врасплох, либо у нее не было парня с тех пор, как он начал свою тактику. Карлос больше склонялся к первой версии.
Конечно, он тоже никогда не рассказывал Энджи о женщинах, с которыми встречался, но это было совсем другое. У него не было серьезных отношений уже много лет, а незначительные интрижки от случая к случаю не заслуживали внимания сестры.
– Но в одном ты, конечно, прав, – сказала Анджела. – Мой парень определенно не должен делать ничего подобного. – Жесты сестры становились все более размашистыми по мере того, как она говорила. – Она сказала, что они это не обсуждали. Кто делает предложение, не поговорив о замужестве? Особенно на людях?
Он снова посмотрел вниз на эту женщину – Николь, – которая осталась одна на скамейке. Она села на место и что-то печатала в телефоне. Солнце играло золотыми бликами в ее темных вьющихся волосах. Ей очень хорошо удавалось делать вид, будто весь стадион судачит не о ней.
