1. Глава 1
Фил Гринвуд
Дочь. Она. Мать Его. Дочь. Врага.
По ощущениям, сейчас в меня льдом запустили и кипятком ошпарили.
Я смотрю на красавицу, и все внутри сжимается от едких, незнакомых чувств.
- Как сессия?
Слышу вопрос и не могу оторвать взгляда от рыжеволосой нимфы, воздушной, нежной, словно не настоящей.
В моем мире нет таких. Слишком чистая, слишком…
Черт.
Ведьма зеленые глаза прищуривает. Сексуальные. С поволокой.
- Отстрелялась, - весело и с задором.
Хорошая шутка. Чуть не ржу с дуру. Здесь все с пушками наперевес. Изучаю девчонку, как голодающий. Она меня в оборот взяла одним только своим видом, взглядом, голосом.
На нее смотреть хочется, запоминать каждую черточку, а еще до безумия прикоснуться хочу, потрогать, понять, что не видение.
Все тело огнем простреливает. Торкает.
Ангел в преисподнюю заглянул?!
- Джокер. Ситуация лажовая. Темнит чего-то наш друг. Видно, решил в свободное плаванье уйти. Крышу сменить.
Отлипаю, встречаюсь с белесыми, выцветшими глазами Вани Кровавого и все внутри переворачивается.
- Похоже на то, – отвечаю коротко.
- Будь готов, Фил. Дело под твоим контролем. Под личную ответственность, – ледяные интонации.
Киваю. Ничего нового. Головой отвечаю. Как всегда.
- Я уже людей приставил пасти ближнее окружение, – продолжаю отчитываться как ни в чем не бывало. - Лютый скоро с вестями подъедет. Если есть что, мимо нас не пройдет.
Босс довольно ухмыляется.
- Ты оперативен, Гринвуд. Ситуация давно назревает, – задумчиво произносит старший. - Если подтвердится, что не чисто с ним, ты знаешь, что должен делать, Джокер.
Разговор со мной сворачивает, взгляд на дочь бросает, которая к завтраку подоспела и ушки навострила. При женщинах дел Кровавый не обсуждает. Только общие фразы, которые понятны нам, но не третьим лицам.
Крепкая ручища обхватывает тонкие запястья, поглаживает ровные пальчики, и я вижу невероятное. Проблеск эмоций в мертвых глазах, улыбку, проскользнувшую на жестоком лице.
- Маша, – проговаривает Кац. - Машенька, хорошо долетела?
Подвисаю от шипящих звуков. Имя странное. Растягиваю и повторяю внутри, чувствую пульсацией на языке. Так и тянет повторить, на вкус попробовать, прохрипеть.
- Мэри, – хмуро поправляет рыжая ведьма.
Ваня свой взгляд в девчонку упирает. Давит. А она вдруг улыбается.
Охренеть.
Босс вдруг на меня ледяной взгляд переводит, вспомнил, что не отпускал.
- Свободен, Джокер. С ответом вечером придешь.
Моргаю. Прихожу в себя.
Девчонку привлекает наш разговор, поднимает на меня сочные, зеленые глаза. Цвет насыщенный, кажется, что шелест ветра в листве слышу. Тону, погружаюсь в чистые изумруды. Никогда таких ярких глаз не видел. А вот равнодушие в них с ноги бьет.
Взгляд отводит. Принцесса на монстра пялиться не хочет. Губу нижнюю прикусывает белыми зубами, а меня током бьет. Сам хочу в эту мякоть вгрызаться и языком на вкус пробовать.
Берется тонкими пальцами за ножку бокала, обхватывает хрустальную кромку ртом и делает глоток. Воду пьет. Напугал ее, видно, монстр своим видом. В себя от зрелища приходит.
Во всем секс.
Разворачиваюсь на пятках и ухожу. Злой, как тысяча чертей. Бешенный. Почему так всего трясет, не понимаю. Ненависть. Жажда. Все смешалось.
Сука. Думал, перегорел, столько боли нажрался, что никогда не смогу к женщине что-то подобное испытывать. Чтобы так всего скручивало от одного взгляда.
Палить во всю хочется, холодный ствол в руке ощутить и дурь из башки к чертям выстрелять.
2. Глава 2
Мэри Кац
- Где твоя мать, Маша?
Вскидываю взгляд и пожимаю плечами.
- Спустится с минуты на минуту.
Отец в недовольстве поджимает губы. Он не терпит непослушания и опозданий даже к завтраку, бросаю украдкой взгляд на свой телефон. Время без двух минут девять.
- Пап, я хочу встретиться с девчонками своими. Давно не виделись, - отвлекаю разговором, даю маме фору.
- Хорошо. Бери охрану. Информируй начальника службы безопасности и вперед.
Вздыхаю и закатываю глаза. Я – слабость Кровавого Вани и умело пользуюсь безграничной любовью отца.
- Па, я не буду в танке до торгового центра добираться. Ну, пожалуйста! Пусть твой водитель-телохранитель повезет меня и особо не отсвечивает! Мы с девочками погулять хотим, поболтать, а не переговоры на военном полигоне проводить под бдительным контролем твоих головорезов.
- Не головорезов, а охраны, доча.
Слышу цокот каблучков по мраморной лестнице.
С утра, а уже на шпильках. Привлекает к себе внимание сразу же. Высокая, стройная, удивительно молодая для своих лет. Мама у меня бывшая супермодель, хотя в этой профессии бывшими не бывают.
Встречается со мной взглядом и подмигивает. Как всегда одета и уложена с самого утра. В кремовом облегающем платье. Ни грамма лишнего жира. В этом ей помогает характер, жесткий контроль питания и лучшие косметологи. Которые настолько профессиональны, что их вмешательства в и без того красивую от природы внешность абсолютно незаметны. Да и молодая она. Братишку моего непутевого в девятнадцать родила.
Там такая история с отцом у них крышесносная, что можно фильмы снимать. Мама рассказывала со смехом, что увидел он ее где-то и все. В первую незабываемую встречу она знатно перепугалась, когда по приказу русского авторитета ее насильно в машину усадили и увезли на виллу.
Через девять месяцев Димитрий родился. Значительно позже я. За такое можно ненавидеть. Только вот ненависти в странных отношениях родителей нет. А вот любовь я вижу.
- Доброе утро.
Аврора грациозно садится на стул по левую руку от отца и расправляет белоснежную салфетку на коленях.
Улыбается нам открыто, как с рекламного плаката зубной пасты. Бросаю взгляд на телефон, который в эту самую секунду показывает время девять ноль одну.
- Прекрасно выглядишь, мам. Как всегда, – улыбаюсь, подмазываюсь, мне нужна ее поддержка, чтобы переломить отца и выторговать себе немного свободы. А то загнусь на каникулах в этом домище, напоминающем укрепленный форт.
- Спасибо, родная, - мать улыбается еще шире и бросает лукавый взгляд в сторону мужа. Любит его. Несмотря ни на что. Я знаю. Видела, как она рыдает ночи напролет, когда его не бывает рядом. У Ивана Каца темы такие, что смертью все время несет.
4
Странные отношения. Больные. Болезненные. Да и мой отец страшный человек. Я многого не знаю и не стремлюсь к пониманию. Просто я для себя знаю одно. Ничто в мире не бывает абсолютно черным и кристально белым. Во всем есть полутона и намешана куча всего.
- Мам, я хочу сегодня с девчонками встретиться, по магазинам прошвырнуться, в кино сходить. Я соскучилась очень!
- Хорошая идея. Сходи, конечно, - утвердительно кивает. – Вы молодые, что взаперти сидеть.
Мать аккуратно делает глоток воды, и только лишь опустошив бокал, приступает к своей овсянке, приправленной сухофруктами.
