Кристина считала себя вполне заурядной девушкой с обычной внешностью и без каких-либо талантов. Но стройная златовласка с голубыми глазами (коей она действительно являлась) не могла не привлекать мужского внимания. И это было очевидно для всех, кроме нее. Она не была тщеславна, и ее отношение к себе порой доходило до абсурда, а мягкий и покладистый характер сулил большие проблемы в будущем, как искренне считала ее лучшая подруга. Девушка настолько растворилась в своих отношениях, что забыла, какой была на самом деле: оставила свои увлечения искусством, свою почти детскую любознательность, страсть к путешествиям и знакомствам с новыми культурами.
В те далекие дни, когда Кристина была еще веселой и очень общительной юной леди, она познакомилась с Сэмом, сразив его своим обаянием наповал. Это был острый на язык парниша, весьма дерзкий в поведении с окружающими. Будучи единственным ребенком в семье, он привык к тому, что ему всегда доставалось самое лучшее. И, видимо, это лучшее он увидел и в ней. Решив, что легко сможет управлять ею, стал быстренько набирать обороты.
Что могло быть лучше симпатичной, неглупой и покладистой подруги? Тем более она была по уши влюблена, в чем он не сомневался ни на секунду. Сэм сделал все, чтобы их роман быстро развивался и вскоре из легких и веселых, ни к чему не обязывающих отношений плавно перешел в совместную жизнь под одной крышей со всеми вытекающими из этого последствиями.
В самом начале все было весьма интересно. Новый дом! Обустройство которого предполагало совместный материальный и духовный вклад. Выбор мебели, цвета обоев, постельного белья – все это они с удовольствием делали вместе. Кристине нравилась новая роль. Она готовила Сэму завтраки и с нетерпением ждала его возвращения с работы, чтобы за ужином обсудить прошедший день. По крайней мере ей этого хотелось…
Первые пару месяцев именно так и было. Сэм рано приходил домой, помогал накрывать на стол, иногда даже участвовал в приготовлении десерта. Они весело обменивались новостями и впечатлениями за день. Иногда ходили в кино. Выходные проводили с друзьями, путешествуя по ближним городам или посещая шумные вечеринки. Они были жизнерадостны, молоды и влюблены, как им казалось. Но через полгода эйфория, очарование новизны исчезли, и все пошло по накатанной.
Будни поглощали Кристину медленно и уверенно. Работа – дом, дом – работа. И все повторялось изо дня в день. Она полностью увязала в бытовом болоте. «У всех так», – скажете вы. Да, но это ли не печально? Сэм начал вести такой же образ жизни, как и до их знакомства, полностью поглощенный собой. У него словно ничего не изменилось. «Сама виновата», – скажут многие. «Беги от него», – скажут другие. Но она уже не могла. Она была пропитана им до основания, до самого костного мозга, не представляя свою жизнь без этого мужчины, в то же время видя во всем этом испытание на собственную прочность.
В общем, все, казалось, не так уж плохо складывалось, ведь она чувствовала в себе силы в будущем создать хорошую крепкую семью. Бедная девочка! Мысль о том, что это предполагает усилия двоих, в то время не приходила ей в голову. Да и попытки найти родственную душу в мужском лице она давно уже оставила. Время неумолимо бежало вперед, день за днем, месяц за месяцем, год за годом – и ничего не менялось. Медленно Кристина теряла себя в жизненном круговороте, пока, наконец, полностью не растворилась в Сэме. И к величайшему сожалению, это был не тот романтический момент, когда два любящих сердца растворяются друг в друге в экстазе блаженства, тем самым дополняя один другого. Нет, это было совсем иное чувство. Он поглотил ее целиком, без остатка, ничего не оставляя взамен.
И тем не менее Сэму казалось, что она должна быть счастлива. И, возможно, так же думали все вокруг. Но за стальной броней уверенности Кристина скрывала тонкую и очень ранимую душу, бесконечно нуждающуюся в поддержке и понимании, отчаянно пытающуюся найти свое место в этом, как ей казалось, чужом мире.
– Я люблю Сэма, но его эгоизму нет границ. Кроме своих желаний он не хочет видеть ничьих, – не выдержав однажды, пожаловалась она своей маме. – Мы с ним не разговариваем, никуда не ходим вместе, он всегда занят. Но ведь вначале все было по-другому! У тебя с папой тоже так было?
– Нет! Но это твой выбор, и тебе нести за него ответственность, – ответила та. – Хоть твой отец давно покинул нас, мое сердце до сих пор согревает его любовь и память о нем. С тех пор, как он погиб, не было ни одного дня, чтобы я не благодарила Бога за наше с ним знакомство.
Ее мать была мудрой и любящей женщиной и никогда не вмешивалась в отношения дочери, уважая ее выбор. Она понимала, что Крис (так мама ласково называла ее) должна пройти этот путь сама. И была уверена, что наступит день, когда любимая дочурка произнесет: «Я счастлива!»
Мне не подвластны хроники Акаша, и в прошлое я не могу взглянуть…
Среди веков сгорели тайны наши, но твой прозрачный взгляд мне не дает уснуть.
А где-то там, на темном ободе сознанья, мне слышится копыт летящий звук,
И диких лошадей отчаянное ржанье, и грохот колесниц, идущих на последний круг…
Твой римский профиль память дополняет сверканьем шлема с головой орла.
Где огненный рубин луч света преломляет, сверкая, словно глаз, на середине лба.
Багряный плащ крылом жар-птицы взлетает за твоей спиной.
И, в круг сливаясь, золотые спицы поют пеаны, славя подвиг твой.
Душа моя к тебе стремится, летит к тебе тоскуя и любя.
Но ты – в толпе, опять проходишь мимо. Ты не узнал, ты снова не узнал меня!
Галина Сапфиро
Наступил очередной, предсказуемый до смешного, день. Проснувшись рано утром, Кристина нехотя открыла глаза. В окна спальни лился мягкий свет восходящего солнца. Она сладко потянулась и, обнаружив, что Сэм еще спит, решила не вставать с постели, чтобы еще чуть понежиться в приятной сонной неге. Сегодня ей снился чудесный сон. Она до сих пор тяжело дышала и чувствовала аромат пряностей и ветра, силы и притяжения. Это был один из тех снов, что заставляли сердце биться быстрее. У Крис была одна особенность, которая держала ее все еще на плаву и не давала окончательно потерять себя за ширмой псевдоидеальных отношений.
