Пролог
-
Откройте! Немедленно! – Барабанят в дверь.
Вздрагиваю.
Три часа ночи! Что происходит?
Крадусь
на цыпочках к двери. Замираю.
В
глазке вижу нескольких полицейских с
дубинками в руках.
Нерешительно
открываю дверь и цепенею от ужаса, на меня набрасываются мужчины в форме. Они
заламывают мне руки за спину, как преступнице!
-
Пустите! – пытаюсь вырваться.
Один
из полицейских достаёт из кармана серебристые металлические наручники.
Неужели
он собирается застегнуть их на моих запястьях? Верится с трудом. Ошарашенно
взираю, как клацают наручники на моих тонких запястьях.
-
Это недоразумение! Отпустите! – скулю, от
бессилия на глаза выступают слезы.
За
ними врывается ещё один непрошеный гость. Он резко останавливается, хватает
меня за грудки.
-
Если ты с ней что-то сделала, я тебя линчую! – орёт мне
в лицо.
Я
вся трясусь, не понимая, что происходит.
-
Алёна! Алёна! – взбудораженный мужик носится
по квартире.
Глава 1
Злата
Чайкина
В
два часа ночи возвращаюсь с работы. У
подъезда встаю, как вкопанная, прислушиваюсь к необычным звукам из кустов.
Открываю
подъездную дверь, и снова слышу жалобный звук.
-
Точно не котик!
Возвращаюсь,
раздвигаю кусты… а там сидит маленькая девочка.
На
вид лет пять, светлые волосики падают локонами на худенькие плечики, губки
трясутся, маленькое личико с пухлыми щёчками зарёвано.
-
Господи! – роняю сумки на землю.
Лупит
на меня большие глазищи, цвет которых не могу рассмотреть в темноте, плаксиво
подмечает:
-
Я не «Госпади», я Алёна.
-
Вылезай, - прошу, но моя «находка» не хочет.
-
Кого ты боишься? Мы здесь одни!
-
Собаку!
Пытаюсь
схватить малышку за талию, но она выкручивается.
-
Алёна, я тебя не обижу, - уговариваю, ухватившись за край джинсовой юбки, тяну девчушку
на себя. Корябаю руки о кустарник, с трудом вытаскиваю подкидыша.
Скольжу
взглядом по ребенку. На девочке желтая футболка и синяя джинсовая юбка.
-
Мамочки! А почему ты без сандалий? – в шоке вижу, что девочка босая.
До
меня начинает доходить, что случилось что-то страшное.
-
У тебя что-нибудь болит? – осматриваю со всех сторон. Руки и ноги оцарапаны.
Надо быстрее обработать…
-
Алёнушка, послушай, - глажу пальцами перепачканное лицо с огромными глазищами,
умолкаю.
Боюсь
напугать ребенка.
Кусаю
нижнюю губу, обдумывая тактику.
-
Почему ты без обуви? – осторожно спрашиваю я.
-
Я вышла в коридор посмотреть, кто пришёл, а дверь закрылась. Упс! – девочка
театрально разводит руками, и тепло растекается в моей душе.
Давно
я не общалась с детьми. Очень давно…
Два
года убегала, боялась, что не выдержу смотреть в детские глаза, обнимать
хрупкие плечики, трогать маленькие ручки, слушать их весёлое щебетание. Но
сейчас другое дело! Ребёнок явно в беде, нуждается в помощи взрослого. Оглядываюсь,
пустынный тёмный двор. Даже фонари кто-то повыбивал.
-
Где твои родители? - с тревогой
спрашиваю я.
-
Галя с Витей целуются, папа с обезьянами в цирке, - шмыгает носом девчушка.
Так!
Зоопарк какой-то, у них шведская семья? Наверное, цирковые так живут, откуда
мне знать.
Всё
равно нехорошо получается. Пока взрослые развлекаются, малышка гуляет ночью на
улице одна, босиком.
-
А мама знает, что ты ушла? – от напряжения сводит скулы. Похоже, я делаю
ошибку, нужно сразу вызвать полицию.
Правоохранители сами в опеку позвонят. Там и разберутся с любвеобильной
семейкой.
-
Мама? – голубые глазёнки удивлённо глядят на меня. – Мамы неть!
-
Как так-то? У всех есть мамы, - мягко возражаю.
-
Неть. Папа говорит, что неть.
Становится
совсем не по себе. Продолжать допрос малявки хочется всё меньше и меньше. Она
уже засыпает на ходу, трёт глазки…
Так
кто такая Галя?
Фу
ты! Встряхиваюсь, пытаясь снять морок и развидеть картины, представшие перед
глазами.
-
Из какого ты подъезда? – с гаснущей надеждой спрашиваю у неё.
Уже
перестаю верить, что удастся вернуть малышку её родителям. Давно со мной не
происходило непредвиденных ситуаций. Я
их сторонюсь. Мой психотерапевт предупредил: - Милочка, во избежание эксцессов,
избегайте шоковых ситуаций. -Легко сказать, особенно, учитывая мою работу – я
врач.
-
Там! - девочка тычет пальчиком в сторону многоэтажек.
-
Кошмар! Значит, ты потерялась!
Малышка
тяжело вздыхает и опускает глазки.
***
Вторая книга ОПЕКУН НЕ ДЛЯ МЕНЯ ИЛИ ВТОРАЯ ЖЕНА АМИРА
https://bookriver.ru/book/regina-yantarnaya-vtoraya-zhena-amira-ili-opekun-ne-dlya-menya?pid=GU3TENBT
Подбираю
сумки, беру её за руку.
-
Алёнка, пойдём ко мне. Я тебя напою, накормлю, потом мы позвоним бравым
ребятам, и они вернут тебя в твою странную семью. Меня зовут Злата.
-
Золотая, - бормочет малышка, кидая на меня тёплые взгляды.
-
Типа того, - невольно улыбаюсь.
Пока
едем в лифте, не выдерживаю внутреннего напряжения, отпускаю руку Алёны.
На
сердце слишком тяжело. А руку колет в
тех местах, где наша кожа соприкасалась.
Нервно
улыбаюсь, смотрю в голубые небесные глаза девочки. Мечтаю об одном – поскорее
от неё избавиться, передать в руки правоохранителей, пока она не вырвала у меня
из груди сердце.
Боже,
они даже роста одного с Натой, и возраст тот же…
Заставляю
себя переключиться, думать о реале.
-
Яишенку с жаренными сосисками - осьминожками будешь?
Радостно
кивает, и грязные светлые прядки падают на её милое личико.
Заходим
в квартиру. Пока я раскладываю продукты на кухне, егоза носится по квартире.
Непривычно
шумно. Вздрагиваю, в груди замирает чувство тревоги. Я привыкла жить в
одиночестве, чтобы ничто не отвлекало меня от горя… В горле стоит ком из слёз.
Хочу плакать, но не могу. Всё давно выплакано.
- Идём! – Алёна тянет меня за собой, послушно
следую.
Останавливаемся
в зале, где на стене висят два огромных портрета.
-
Кто это? - Блондинка тычет в них пальчиком.
-
Мои, - киваю я, смотрю на любимых пустыми глазами.
Присаживаюсь
на корточки перед девочкой, шепчу:
-
Ты очень хорошая, и Наташа бы тебя полюбила!
- смахиваю длинную чёлку, чтобы открыть девочке правый глаз.
Да
что за родители такие, даже подстричь ребёнка не могут!
-
Пойдём, я тебе ранки обработаю, а потом будем жарить сосисочных крабиков.
-
Ура!
Счастье
по крупинке заполняет мою грудь, пока общаюсь с девочкой, забываю не только о
себе, но и о том, откуда у меня в доме появилось это голубоглазое чудо.
В
дверь барабанят, орут:
-
Откройте!
-
Сиди здесь тихо, - приказываю Алёнке, запахиваю короткий шёлковый халат, крадусь к двери на цыпочках.
Стоило
открыть дверь, менты скручивают мне
руки, надевают на меня наручники.
-
Пустите! – делаю последнюю попытку освободиться, но не выходит.
В
квартиру вихрем влетает четвёртый мужчина, высокий, сбитый, светлые русые волосы
зачесаны назад, собраны в небольшой пучок, лицо перекошено. Одет по гражданке. Он
проносится по комнатам, с истошными криками «Алёна», заканчивает маршрут на кухне.
