Синий
Серебристо-сиреневый монорельсовый трамвай, слегка поскрипывая, выскочил из-за скользкого поворота и, плавно снизив скорость, остановился. «С-с-с-ш-ш-ш!» – беспечно выдохнул он. Летевшая вслед за ним, мелкая серебристая пыль, словно призрачное одеяльце, мгновенно замерла и тут же растворилась в воздухе.
Сияющая Кэси вместе с другими муравьями зашла в ослепительно-сверкающий сказочными солнечными зайчиками салон и мягко приземлилась на двойное воздушно-кожаное сиденье возле приоткрытого окна. Транспорт тронулся, оставляя на остановке одиноко сидящего сухого старичка, склонившегося к рекламному светящемуся стенду. Едва заметные восьмиугольные звездочки вокруг пожилого муравья проявились, пульсируя в такт уходящему электросоставу, сделали несколько вздохов и тут же погасли.
Нельзя сказать, что вагонный салон был заполнен под завязку, но полусонные пассажиры занимали почти все места для сидения, и лишь парочка молодых муравьёв стояла возле передних дверей и мирно беседовала.
За стеклом, из разноцветного кехидупанского городского пейзажа чудесным образом проявлялась чёрно-белая картинка из заснеженного Аристоккинена. Памятные воспоминания детства – они такие… Страничка – за страничкой… Причём, без особого разбора – плохие ли, хорошие ли, светлые ли, тёмные… Всё – в одну кучу… Когда захотят, тогда и неожиданно нагрянут в гости, и, заметьте, выгнать их не повернётся ни всевластная лапка, ни чувственный внутренний рычажок. Они просто-напросто приходят и всё! И живут своей жизнью, в своём мудрёном прошло-настоящем времени…
Малонаселённый старинный городок, который и городком-то сложно назвать (скорее всего – самый обыкновенный рабочий поселок) на северо-востоке Государства развивался по заезженному лекалу стандартных правил, которые так присущи моногородам. Градообразующим стал один-единственный машиностроительный заводик, на котором рабочие муравьишки собирали строительно-дорожные машины, столь востребованные не только в Государстве, но и далеко за его пределами. Статуса города Аристоккинен был удостоен почти три десятка лет назад, как раз спустя пару годков после рождения промышленного предприятия. Но всё же официальной датой основания северного поселения считается первое десятилетие аж XV-го века. Именно тогда был возведён старинный собор, – статный, белокаменный, высоченный, – вокруг которого и стали прирастать хлюпенькие домишки прихожан: медленно, но верно. Храму, на величайшую редкость, несказанно повезло, он до сих пор чудесно живёт и здравствует в своём первозданном виде, радуя туристов и жителей. Единственная в городе выжившая постройка того времени, все остальные – беспощадно сравнял «холодный ветер времени».
Сегодня древнейший красавец-собор – главная достопримечательность невесёленького северного городка, и в его стенах раз от раза устраиваются изумительные концерты органной музыки. Культурные мероприятия проводятся, в основном, под афишей крупнейших фестивалей для туристов. В далёком-предалёком детстве Кэси несказанно повезло побывать на огромном торжественном новогоднем представлении в городском соборе с друзьями-детишками. Тогда изумительная концертная программа и сам собор оставили незабываемые воспоминания. Многочисленные шикарные радужные витражи с изображениями библейских сцен и безразмерный, просто необъятный каменный зал, в котором чудесным образом всегда было тепло и уютно, и волшебная, чудотворная музыка, всепроникающая – лёгкая и волнительная, одаривающая бесконечно-живым, искренним, душевным теплом, укрывающая бархатистым магическим покрывалом в суровый зимний денёк. Фееричные праздничные звёздочки вперемежку с религиозными крестиками – и те, и другие, словно колдовские светлячки, остались в памяти Кэси летающими розовыми огоньками. Они «танцевали» с ней всю жизнь… Маленькой муравьишке тогда казалось, что все вокруг неутомимо вальсируют в невероятном, фантастическом танце под божественную мелодию. Световые и звуковые эффекты растворились в её Книге памяти навсегда, примешав к порции беззаботного детства теплоту и розовую нежность.
Муравьиха родилась в обычной рабочей семье: и отец, и мать всю жизнь трудились на сереньком заводике, отец – фрезеровщиком-универсалом, мать – обыкновенной кладовщицей, точно так же, как и их родители… Из поколения – в поколение. Безоглядно и добросовестно. За десятилетие, отработанное на предприятии, рабочей муравьиной семье вручили серебряные ключики от новенькой однокомнатной квартирки. Кэси в тот год отпраздновала двухлетие, и её семья была безумно счастлива своему жилью, ведь до этого они ютились в клетке-комнатушке общежитского типа – три на три метра. Новое жильё ненамного отличалось по метражу от предыдущего, но это была своя (сколько душевного веса в этом слове «своя-я-я»! ), отдельная квартира, на четвёртом этаже только что отстроенной десятиэтажки. Крохотная Кэси как раз только начала ходить в ясельки при родном заводе, а трудолюбивые родители бегали на работу, и, возвращаясь поздно домой, забирали малышку. По воскресеньям вся семья ходила на службу в тот самый древнейший храм. Без этого никак нельзя в Аристоккинене.
Ещё в детских туманных воспоминаниях Кэси осталась огромная одинокая скала Аристоккин, которая по мифическим преданиям северных народов, выросла на пустом месте, посреди северного озерка, бесконечно холодного до того, что даже в тёплые летние денёчки в нём никто не отваживался купаться. Мудрые сказатели из поколения в поколение передавали дивную историю. Легенда про «появившуюся ниоткуда скалу посреди озера» обрастало седым временем и присказками.
Однажды, когда ещё язык птиц понимал почти каждый муравей, а великие праздники Солнца и Луны отмечались в начале каждого месяца, именно в такой холодный весенний день, к верховному богу Адалину (самому главному правителю всего живого и неживого на Земле) пришёл всезнающий молодой крестьянин по имени Аристоккин, на самом деле очень умный и сообразительный, и посватался к его красавице-дочери зеленоглазой Текиде, в которую он безоглядно влюбился с первого взгляда. А в тех краях было всё довольно просто: раз влюбился, стало быть надо свататься. Вот Аристоккин и решил действовать по обычаям своего народа… Отчего же не решиться?
Приближался большой дворцовый праздник – день совершеннолетия Текиды, и принцесса решила самостоятельно приготовить праздничный обед. Муравьиха, дочь бога, с детских лет с огромным удовольствием познавала секреты кулинарии, её обучал придворный повар. Но в этот раз молодая богиня решила сама пойти на рынок за продуктами, аргументируя свой поступок тем, что хочет самостоятельно пройти буквально по всем ступенькам приготовления блюда. Именно на продуктовом рынке её и заметил Аристоккин, попробовал с ней заговорить и познакомиться, но молодая красавица никак не реагировала на слова неизвестного муравьишки. Тот всё никак не мог успокоиться и попытался продолжить «атаку влюбленного муравья», пока его не оттеснили охранники, сопровождавшие величественную особь. Тут до рассудительного сознания простого муравьишки долетело, что вряд ли он общается с простой смертной муравьихой… И высокомерная фраза, пущенная ядовитой стрелой напоследок из уст заносчивой богини, окончательно добила влюбившегося крестьянина:
