Аудитория взорвалась смехом, и мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять – на лекцию пришёл Уейн. Говоря в одном предложении слова "Уейн" и "смех", я конечно же имею ввиду младшего – старший из братьев был звездой нашего университета и уж точно никто не позволил бы себе смеяться над ним. Я ненавидела своих друзей за то, что они делали с ним. Прикусив губу я наблюдала, как понуро опустив голову, укрытую капюшоном, он пробирался к излюбленному, самому дальнему углу лектория.
– Джен, перестань, он тебе ничего не сделал! – попыталась я урезонить подругу.
– А что он сделал тебе, Метьюс, что ты так за него заступаешься? – усмехнулась девушка.
Я залилась краской и промолчала. Мне нечего было сказать приятельнице, кроме того, что меня до безумия интересовал этот загадочный парень, прячущий под капюшоном безобразный шрам. Я даже не могу сказать, что больше послужило причиной для насмешек – физическое несовершенство или асоциальное поведение Артура.
С первого дня своего появления в университете он держался особняком, самостоятельно выбрав путь отшельника, в отличие от других изгоев, которых выбирает окружение из-за странной внешности или поведения. Многие пытались с ним подружиться. Ведь он был братом Эйдена – первого красавчика университета, но он сам казалось, старался держаться подальше от младшего брата. Люди словно боялись его, предпочитая свой страх скрывать за смехом. А я никогда не была трусихой. Поэтому, уже к концу второй недели занятий, я набралась смелости и направилась к нему со своим предложением о дружбе. Мне оставалось пройти до него всего пару шагов, когда мои ноги споткнулись друг об дружку и отправили меня в длительный полёт к кафельному полу университетской столовой. Казалось, полёт длился бесконечно, и я во всех красках представила себе, как забираю документы из одного из лучших университетов страны, чтобы скрыться от несмываемого позора. Внезапно весь воздух махом выбило из моих легких, но удара об пол не последовало. Сильные руки впились в мою талию и рывком поставили меня на ноги, а зелёные глаза смотрели с беспокойством и раздражением.
– Под ноги смотри, – сердито пробурчал глубокий мягкий голос.
Я не могла вымолвить ни слова, просто стояла и пристально разглядывала каждую чёрточку его прекрасного лица, правая сторона которого была обезображена глубоким шрамом. В тот день я пропала, окончательно и бесповоротно влюбившись в странного студента по имени Артур Уейн. Все мои попытки расспросить Эйдена о брате проваливались с треском, стоило упомянуть его имя, как тот сразу переводил разговор на другую тему, а сам Артур после того случая избегал меня даже больше, чем остальных учеников.
И вот, первый учебный год уже подходил к концу, а мои попытки добиться его внимания так и не увенчались успехом. Я только успела поругаться со всеми своим друзьями из-за того, что они смеялись над ним. Затворничество и мне пошло на пользу – оценки по всем предметам у меня были выше среднего, поэтому большинство преподавателей уже проставили мне итоговые оценки, освободив от экзаменов.
Раздражённая, я пулей выскочила из аудитории, вычеркнув Джен из списка своих немногочисленных друзей. Да что она о себе возомнила, раз позволяет себе смеяться над ни в чём не повинным человеком?! Сердито бурча себе под нос, я преодолела долгий путь по университетской парковке под палящим солнцем до своего старенького пикапа, стоящего поодаль под обширной тенью разлапистого старого дуба. Откинув голову, я прислонилась разгорячённым телом к металлической прохладе своего автомобиля. Тревожащее чувство не покидало меня. Я распахнула глаза, и в поле моего зрения попал прямоугольный кусок белой бумаги, засунутый мне под дворник. Я с раздражением выхватила его оттуда.
«Языческая ведунья. Опыт более 20-ти лет. Привороты, гадания, зелья. Верну любимого. Мадам Зарина
43 Кроссроуд, Сиэттл, Вашингтон»
Смяв бумажку в кулаке, я отшвырнула её от себя, словно она была дохлой мышью. Плюхнувшись за руль своего полумёртвого пикапа, я бросила взгляд на выход из здания университета, где компания моих одногруппников снова не давали прохода Уейну-младшему. Пытаясь не зарычать от злости, я вышла из машины, со всей силы хлопнув дверцей, и оглянулась в поисках выброшенной рекламы.
Кроссроуд, отлично! Всего в получасе езды отсюда. Я никогда не была суеверной, не верила в магов и волшебников, но казалось, будто сама судьба ведёт меня. Рациональной стороной своего сознания я понимала, что веду себя глупо, но будучи человеком импульсивным, уже вовсю мчалась навстречу необратимому. В конце концов, я же не собиралась сделать ничего плохого! Артур был так одинок и так привык прятаться ото всех, что совершенно не мог воспринимать те знаки внимания, которые я оказывала ему. Возможно, эта гадалка поможет мне сделать так, что он хотя бы немного раскрепостился и впустил меня в своё сердце. А дальше уже моя любовь растопит его замёрзшую душу и заставить его вновь поверить в себя!
Мой пикап отказался заводиться, поэтому я попросила свою подругу Меган подкинуть меня, тем более что она сама жила недалеко от того места.
– А зачем тебе туда, Теа? – поинтересовалась она.
– Мне? А…Эмм… Я там встречаюсь кое с кем, да, отец попросил меня, – неуверенно сказала я.
Меган оказалась понимающей, и, увидев моё краснеющее от смущения лицо, не стала задавать больше вопросов.
Здание, указанное в объявлении, представляло собой кирпичный четырёхэтажный обветшалый дом, квартиры в котором сдавались мигрантам и прочим не самым успешным представителям человечества. Махнув Меган рукой на прощание, я вышла из комфортной прохлады автомобиля в ужасающий летний зной. Взбежав по ветхому крыльцу, ступени которого грозили рухнуть даже под моим, далеко не большим весом, я уткнулась в панель с разного вида дверными звонками, напротив которых значились фамилии жильцов. Мой взгляд сразу упал на самый броский из них – крупный, позолоченный, увитый вензелями и украшенный блестящими на солнце кристаллами, он резко контрастировал с остальными. «Мадам Зарина» – значилось напротив него. Секунду поколебавшись, я неуверенно нажала пальцем на кнопку.
– Слууушаааю, – раздался из динамика томный грудной голос.
– З-здравствуйте, – робко начала я. – Я пришла…Я хотела…
– Четвёёёртый этаааж, вторааая дверь налееево, – противно растягивая слова, произнёс голос и из динамиков раздался пронзительный писк.
Дверь выглядела почти так же, как звонок, дополняя впечатление удушающим запахом благовоний и эфирных масел, исходивших от жилища гадалки. Не успела я постучать, как дверь распахнулась, и на меня уставилось два просто невообразимо огромных глаза, во сто крат увеличенные толстенными линзами очков. Волосы женщины вились мелким бесом и были перехвачены ярким платком, в попытке удержать спутанные пряди. Костлявыми пальцами, усыпанными пёстрыми кольцами, она схватила мою ладонь и затащила в своё жилище.
